Выбери любимый жанр

Двести лет вместе. Часть вторая - Солженицын Александр Исаевич - Страница 75

Изменить размер шрифта:

В эти ранние 30-е годы, когда в СССР теснили еврейскую религию, катилось по всей стране закрытие тысяч православных храмов и уничтожение многих из них. Особенно спешили освободить от церквей лик советской Москвы, чьей «реконструкцией» ведал Борис Иофан. – В горький голодный год разорительного надрыва страны представлялись проекты умопомрачительного Дворца Советов вместо Храма Христа Спасителя. Сообщают «Известия»: «На выставке пока представлены 11 проектов. Из них особо интересны работы архитекторов Фридмана, Б. Иофана, Вронштейна, Ладовского»[921]. – Позже коснулись аресты и архитекторов.

Отступало, уходило из жизни советских евреев и «землеустройство евреев-трудящихся». «Хронически высоким оставался отсев переселенцев с/х фондов КомЗЕТа». В 1930-32 активность зарубежных еврейских благотворительных организаций в СССР, в том числе Агро-Джойнта, ОКГ и ЕКО, заметно снизилась», в 1933-38 она ещё шла в рамках новых ограниченных договоров, «в 1938 деятельность их прекращена». «В 1-й половине 1938 сначала ОЗЕТ, а затем КомЗЕТ были распущены. Подавляющее большинство остававшихся ещё на свободе сотрудников этих организаций были репрессированы». – В 1939 «ЦК компартии Украины принял решение о ликвидации… «искусственно созданных» национальных [еврейских] районов и сельсоветов»[922].

Тем не менее идея Биробиджана не только не была оставлена в 30-е годы, но продвигалась силовыми государственными приёмами. В декабре 1930 для накачки энтузиазма власти провели в Москве 2-й Всесоюзный съезд ОЗЕТа[923]. К концу 1931 из общего населения области в 45 тысяч человек – евреев набралось, однако, лишь немногим более 5 тысяч, хотя для их поселения строились готовые посёлки, дома, подъездные дороги (что – и руками зэков из соседних лагерей, как, например, вокзал города Биробиджан)[924]. He-еврейская колонизация края шла быстрее еврейской.

Чтобы поправить дело, осенью 1931 Президиум ВЦИК РСФСР постановил: за два года поселить в Биробиджане ещё 25 тысяч евреев – после чего уже можно будет объявить его Еврейской автономной республикой. Однако и за следующие годы отлив приехавших евреев превышал поток приезжающих, и к концу 1933, за 6 лет колонизации, набралось осевших евреев всего 8 тыс., из них колхозного населения – лишь полторы тысячи, меньше пятой части всех тамошних колхозников. (И есть сведения, что еврейские колхозы частенько обрабатывали землю наёмным трудом казаков и корейцев.) Область не могла обеспечить своих потребностей в с/х продуктах[925].

Тем не менее в мае 1934, когда не-еврейское население доходило уже до 50 тыс., Биробиджан громковещательно был объявлен Еврейской автономной областью (на республику всё же не натянуло).

Итак, не оказалось «в еврейских массах национального подъёма, который облегчил бы перенесение связанных с такой колонизацией огромных трудностей». Не создалось в Биробиджане и промышленности, а переселенцы по «экономической и социальной структуре напоминали еврейство тогдашних украинских и белорусских небольших городов и местечек», и особенно – в городе Биробиджане, да с увеличенной «ролью евреев в административном аппарате»[926].

В автономной области развивалась (умеренно) культура на идише: газеты, радио, школы, театр им. Кагановича (директор его – будущий писатель Э. Казакевич), библиотека им. Шолом-Алейхема, музей еврейской культуры, читальни. И Перец Маркиш печатал в центральной прессе ликующую статью «Возрождённый народ»[927]. (В связи с Биробиджаном отметим судьбу демографа Ильи Вейцблита. Его позиция: «следует отказаться от вербовки еврейской городской бедноты для поселения её в селе», «нет деклассированных среди евреев, которые пригодны были для Биробиджана». Арестован ещё в 1933, вероятно, там и погиб[928].)

А центральным властям ясно стало, что колонизацию надо ещё подпихнуть, – и с 1934 стали посылать в Биробиджан уже не добровольцев, а полунасильственно вербовать среди еврейских ремесленников и рабочих западных областей, – то есть городскую публику, уж какое тут земледелие? Прогремел лозунг: «Весь СССР строит Еврейскую Автономную Область!» – а значит, для быстрейшего строительства, посылать туда и не-еврейские кадры. Да, «мы не ставим себе целью скорее создать в ЕАО еврейское большинство… Это противоречило бы интернационализму», – писал неутомимый «евсек» Диманштейн[929].

Но и всей вербовкой за следующие три года набрали к прежним 8-9 тысячам евреев ещё 11 тысяч (и то жавшихся к областной столице, к железной дороге и искавших, как бы куда утечь). Однако: большевики никогда ни в чём не терпят поражений и не унывают. От недовольства КомЗЕТом в 1936 «ЦИК СССР принял постановление о частичной передаче функций переселения в Еврейскую автономную область от КомЗЕТа переселенческому отделу НКВД»[930]. И в августе 1936 президиум ЦИК СССР постановил: «Впервые в истории еврейского народа осуществилось его горячее желание о создании своей родины, о создании своей национальной государственности»[931]. – И строились планы переселения в Биробиджан 150 тысяч евреев.

А оглянувшись: советские устроители евреев в земледелии – потерпели такой же крах, как за столетие до того императорские.

Меж тем – подступил уже и 1938 год. Уже закрыли КомЗЕТ, распустили ОЗЕТ, переарестовали и главных евсеков в Москве, и всё административное руководство ЕАО. Кто из биробиджанских евреев мог – уезжал или в города Дальнего Востока, или в Москву. По переписи 1939 общее население ЕАО составляло уже 108 тысяч, однако «количество евреев в ЕАО оставалось тайной… еврейское население Биробиджана продолжало оставаться низким». Будто бы ещё сохранялось 18 колхозов, семей по 40-50[932], но и в колхозах… говорили и переписывались с начальством по-русски.

Да и что? что мог стать для евреев Биробиджан?! Спустя всему тому 45 лет израильский генерал Бени Пелед выразительно объяснил, почему ни Биробиджан, ни Уганда не могли бы дать связи еврейского народа с землёй: «Я просто чувствую, что не стал бы умирать ещё за один кусок земли для России, за кусок Уганды или штата Нью-Джерси!..»[933]

Эту связь, после тысяч лет разрыва, дал снова – Израиль.

Миграция евреев в крупные города в 30-е годы не умедлялась. Еврейская энциклопедия сообщает: в Москве евреев по переписи 1926—131 тыс., в 1933—226,5 тыс., в 1939—250 тыс. «В результате массового переселения украинских евреев их численность в составе московского еврейства возросла до 80%»[934]. – В «Книге о русском еврействе» (1968) читаем: в 30-е годы до полумиллиона евреев «числилось среди государственных служащих, порой занимавших видные посты, преимущественно в хозяйственном аппарате»[935]. (Автор сообщает также, что в 30-е годы и «в индустрию включилось до полумиллиона евреев, занятых преимущественно физическим трудом». У Ларина мы видим цифру: евреев среди индустриальных рабочих – 2,7%, тогда получается 200 тысяч[936], в два с половиной раза меньше.) – «Приток евреев в ряды служащих постоянно нарастал. Это было связано как с массовыми миграциями в города, так и с резким повышением образовательного уровня прежде всего еврейской молодёжи»[937]. Евреи в массе жили в крупных городах, не испытывали искусственных социальных ограничений, так знакомых их русским сверстникам, – и, надо сказать, упоённо учились, тем готовя массовую структуру технических кадров для последующих советских лет.