Будущее Эл (СИ) - Малиновская Майя Игоревна - Страница 14

– Да, я желаю объяснений.

– У меня нет ответа, только догадки. Я могу спросить? – спокойно продолжил врач.

– Да.

– Вы видели что-то или ощущали?

– Лучи, звуки. Боль. Много всего. Тут такой вой стоял! – голос Эл дрогнул, воспоминания причиняли ей страдание.

– Вы не могли их видеть или слышать. Землянин этого не может ощущать. Они были вне ваших органов чувств, – заметил врач.

– Значит, я могу, – резко заявила она. – Я видела и слышала. Это было больно. Я горела изнутри.

– Страдало ваше тело?

– Нет… Может быть… Не знаю… Я не понимаю…

– Вы испытываете гнев?

– Слишком много вопросов! Если бы не законы вежливости…

– Не надо продолжать… – голос врача все также был спокоен. – Я не стану больше спрашивать.

Торн наблюдал сцену с опасением за обоих.

– Что произошло? – настаивала Эл.

– Могу высказать только предположение… Вы сами прекратили обследование, вам захотелось, и вы сделали это. Вы испортили систему, потому что этого пожелали. В результате выброса части энергии вы произвели разрушение. Мы не выдвигали изначально гипотезу, что ваша чувствительность находится далеко за границами вашего вида. Мы искали только аномалии. Поэтому исследование было спланировано неудачно. Вы потеряли самообладание при воздействии определенной вибрации, – говорил врач. – Мы не можем понять, какой именно, мы не можем повторить эксперимент. Это опасно. Надеюсь, вы не хотите убивать?

Торн и раньше знал и слышал, что есть люди с исключительными способностями, но прежде не был свидетелем ничего подобного.

– Хочу, – сказала Эл.

Эл не нравилось то, что с ней творилось. Ее ярость была необъяснима, но прекратить злиться она не могла, злость жила помимо ее воли. Так будто внутри еще одна Эл, совсем другая. Эл уже трясло от борьбы с собой. Последний вопрос врача отрезвил ее. Какое, наверное, жуткое впечатление она производит. Она отстегнула излучатель и протянула Торну.

– Заберите.

Торн взял оружие и отошел.

Эл осмотрелась, комната опустела. Их было трое.

Врач занял место рядом с Торном, невзрачный человечек с другой планеты, из другой традиции. Ее эмоции его не волновали. Он ждал пока пройдет ее ярость. И от этого Эл злилась сильней.

– Вы полагаете, я сама виновата?

– Этого уже нельзя установить, вы уничтожили результаты. Мои предположения можно свести к одному, – отозвался врач на ее вопрос, – вам предстоит еще многое узнать о себе.

– Мне лучше улететь. Я могу хотя бы узнать, что произошло с моей находкой? Как обстоят дела? А потом я должна покинуть ваш корабль. Я сожалею.

Торн, наконец, заговорил с ней.

– А ремонт?

– У меня есть дополнительный двигатель. Снабдите мой борт энергией.

– Вы себя нормально чувствуете? – спросил врач.

– Мне неловко за свою ярость, но успокоиться я не могу, – сказала Эл. – Мне не понятна причина.

Эл стала ощущать, как волна ярости начинает спадать. Тело переставало дрожать, осталось противное чувство раздражения. Тело опять грелось. К букету чувств добавился стыд.

Лучше забиться в темный угол и сидеть до самой смерти, так стыдно ей еще никогда не было.

– Я могу вас успокоить, если это поможет, – сказал маленький доктор. – Никто из присутствовавших не осудил вас. Я смею сделать вам предложение. Вы всегда можете найти меня, и я изучу этот случай сообща с вами. Конечно, если вы сами не отыщете ответ. Его следует искать обязательно. Я ученый, мне важно помочь, я не стану использовать вас… Точнее, изучу эту аномалию только как феномен.

– Извините. Я ухожу, – ответила она, поклонилась и повернулась к ним спиной.

– Она победила, – заметил врач. – Что она сказала о вежливости?

Торну стало ее жаль. Он был землянином и понимал ее чувства. Изоляция и другая цивилизация позволили ему приобрести новый опыт, но в глубине его сознания существовал земной человек. Присутствие Эл всколыхнуло, задело, подняло на поверхность ту его часть, которая всегда оставалась человеческой. Каково ей перед этой неизвестностью? Он испытал всплеск эмоций. Сердце забилось так часто, что пульс стал ощутим в гортани, у него перехватило дыхание. Он чуть не закричал ей в след: «Эл, остановись!». Но она уже исчезла за поворотом. Куда девались его многолетний опыт самообладания и благоразумие, уверенность и спокойствие? Утрата хладнокровия, как думал Торн, была следствием той ярости, которую проявила Эл, она подействовала на него. Значит, она может влиять на окружающих. Человеческие чувства легко передаются другому чуткому человеку.

Он вспомнил, как во время их короткой беседы ощутил себя молодым, как будто ему снова было двадцать, жизнь «забурлила» в нем с юношеской силой. Девушка взволновала его. Тут же его озарила его давняя забытая, затерянная надежда, его давняя мечта, открыть Землю Галактике. И он теперь знал, что стоит попытаться, а Эл может стать подмогой. Ее агрессия – результат неудачного опыта, но девушка лояльна и проявила любопытство. Она из тех, кто составляет собственное мнение на опыте. Сейчас он благодарил судьбу за то, что ее занесло на этот корабль. Трудно было предполагать, что потом произойдет, но сейчас ему не хотелось отпускать ее. Ведь он – капитан этого судна и может вести любые переговоры.

Торн побежал догонять Эл.

Эл стояла у трапа с опущенной головой. Торн издали заметил, что она кусает губы. Она переживает. Ярость ушла. Торн понял, что спешить нельзя. Он не стал прерывать ее размышления, она не заметила его. Пусть думает. Он окинул взглядом катер. Покореженный в бою он не внушал чувства безопасности. Она поймет, что не сможет долго лететь на нем. Он тихо удалился. Нужно подождать.

Торн посмотрел на ее оружие в своей руке. Не включила.

Эл занималась самобичеванием. Как глупо вышло! Наладить отношения, а потом так сорваться. Может дело в тех странных лучах, другого объяснения своей внезапной ярости Эл не находила. Самое время идти извиняться, но никто теперь не даст гарантии, что ее поймут. Единственный выход – немедленно ремонтировать корабль и поскорее улететь отсюда.

Эл решительно принялась за работу. Ей потребуется несколько часов, чтобы демонтировать разбитый двигатель и установить запасной. Можно было бы этого не делать и лететь так, но тогда и энергии надо больше и от управления отлучиться будет нельзя. Пока автомат демонтировал разбитый двигатель, Эл просмотрела список поломок. Настроение совсем испортилось. Обшивка почти на половине корпуса была с дефектами, сгорели несколько систем слежения и датчики для топографии, что означало, задание Эл не выполнит и на Плутон вернется не раньше, чем через неделю. Ей повредили навигацию. А на борту только данные топографии, которую она успела сделать. Придется просить местных помочь с картой полета. Был другой выход – ремонтироваться здесь, но ей сейчас было стыдно просить об этом. Бортовой голос молчал, это было просто замечательно. Чем дальше Эл планировала ремонт и возвращение, тем больше убеждалась, что затея абсурдная. Сил у нее и у корабля не хватит, а если и хватит, то потом на Плутоне несчастную «Дельту» разберут на запчасти, как хлам. Верден ее изведет своей язвительностью. Эл вспомнила перебранку перед вылетом. Случилось все, что она ему обещала, даже хуже.

И Эл стало жалко машину.

Выход был один – прижать свою гордыню, извиниться и принять помощь. Эл пугало чрезмерное местное гостеприимство, но упрекать хозяев она не имела права. Она глубоко вздохнула и послала вызов на переговоры.

То, что появилось на экране, кроме как физиономией назвать было нельзя. Эл ощутила раздражение, но нашла силы справиться с этим.

– Я хочу встретиться с вашим капитаном. Речь идет о переговорах, – как можно спокойнее выговорила Эл.

Ответ был неожиданным:

– По вашим законам имеете ли вы на это право? – спросила физиономия явно через переводчика. – Каков ваш статус?

Эл задумалась. Если они не только своими законами руководствуются, значит, дело пойдет.