Как развести нечисть на деньги - Звездная Елена - Страница 28
- Предыдущая
- 28/57
- Следующая
– Ох ты ж Бездна – она из лордов! – осипшим голосом произнес Юрао.
Девочка одарила его грустным взглядом и посмотрела на меня. Я знала, почему именно на меня – потому что она до последнего избегала необходимости смотреть на мастера Ойоко. Правду о себе страшнее всего раскрывать близким. И я ободряюще улыбнулась девочке.
– Темных, – решила в итоге поздороваться.
– И вам кошмарных. – Малышка улыбнулась, сверкнув белыми зубками.
– Тебе уже девять, значит, учишься? – предположила я.
– В школе госпожи Дани, – подтвердила Ликаси. – Там много девочек, и никто не ссорится, и не обижает друг друга, потому что госпожа Дани за этим строго следит.
Мастер Ойоко торопливо начал объяснять:
– Ликаси очень добрая девочка, не воспринимает грубость, жестокость, даже к… животным. Мы долго выбирали школу и…
Юрао глянул на меня, потом на мастера и устало произнес:
– Я понимаю, что вы очень любите этого ребенка, который остается милым и очаровательным даже в истинном облике, но… – Дроу сбился, оглянулся на меня и сипло добавил: – Я обязан принять меры к задержанию, Дэй.
– А что с моей девочкой будет дальше? – Кажется, потерю драгоценностей мастер Ойоко уже перестал считать проблемой. – Что будет с Ликаси?!
Юрао тяжело вздохнул и просто отрицательно покачал головой. Все было ясно и без слов – ничего с ней хорошего не будет. Совсем ничего.
И тут девочка тихо спросила:
– А что будет с мамой и… папой?
Офицер Найтес сухо ответил:
– Мастер Ойоко ничего не знал. Что касается вашей матери… – многозначительная пауза.
И глаза малышки полыхнули алым, окончательно изменив форму. Юрао отреагировал двумя готовыми сорваться в любой момент боевыми заклинаниями, а я…
– Точно об этом пожалею… – прошептала в процессе сжимания отданной магистром Эллохаром красной ниточки, которую на запястье повязать не решилась, но во внутренний карман положила.
Полыхнуло синее пламя!
В следующее мгновение взгляду нашему предстал магистр Эллохар в… одном спешно завязываемом им халате, с мокрыми волосами и пеной на шее.
– Слушай, Риате, – раздраженно начал магистр, – между прочим, я по вызову безошибочно определяю, когда есть угроза жизни, а когда меня тупо собираются использовать. Что, Риате, опять приблудным домовым обзавелась?
– Н-н-нет, – прошептала я, почему-то прячась обратно за спину Юрао.
– А ну вылазь! – рявкнули на меня, стирая пену с шеи нервным движением. – И давай четко, ясно и по существу поведай, кого я опять, по-твоему, спасать должен!
Дальше минута молчания, и ко мне повернулся Юрао, чтобы с таким же возмущенным выражением, как и Эллохар, прошипеть:
– Что? Кого спасать?! Пожирающую жизнь из лордов?!
Лорд Эллохар в лице переменился и переспросил:
– Кого?
Я молча указала за спину магистра, и дальше про меня забыли совершенно.
– Ух ты, – выдал директор Школы Искусства Смерти, совершив крутой поворот и увидев девочку. – Вот это да. Полукровка! И действительно из лордов. Сколько тебе, девять, да?
Ликаси, мгновенно вернув свой прежний вид невинной гномочки, испуганно спряталась за мастера Ойоко, но затем выглянула, с интересом посмотрев на магистра.
– Такая трусишка? – притворно изумился лорд Эллохар.
Девочка из своего укрытия вышла сразу и даже подошла к темному, а затем хрипло подтвердила:
– Девять.
– Я так и понял. – Магистр Эллохар присел, разглядывая малышку, и поинтересовался: – А имя у такого удивительного создания есть?
И напряжение ушло сразу. Смущенно улыбнувшись, гномочка ответила:
– Ликаси Ойоко.
– Очень приятно познакомиться, – он протянул руку и пожал ладонь малышки. – Меня зовут магистр Эллохар, и я директор Школы Искусства Смерти. Слышала о такой?
Ликаси явно нет, а вот мастер Ойоко побелел вмиг, в ужасе глядя на обаятельного лорда, о котором ходило так много ужасающих слухов.
– Никогда, – смущенно ответила девочка.
– У нас замечательная школа. – Эллохар так приветливо и искренне улыбался, что даже я поверила бы, если бы не видела, какая там школа. – А знаешь, что самое замечательное у нас?
– Что? – Тихий, полный ожидания вопрос.
– У нас не нужно скрывать, кто ты есть! – ответ вышел не столь благожелательным, скорее жестким. – И подчиняться правилам «добренькой» морали тоже не нужно. У нас можно вести себя так, как требует твоя сущность, и не винить себя за это.
Может, Ликаси и была ребенком, но смотрела она сейчас на Эллохара совсем как взрослая – серьезно и осознанно.
– А приезжая на каникулы к маме, папа тебе явно не родной, будешь снова вести себя как их милая, добрая и примерная доченька. Что скажешь?
Ликаси просто кивнула. Согласно кивнула. И это было абсолютное и безоговорочное «да».
Улыбнувшись, лорд Эллохар потрепал ее по щеке и приказал:
– Беги, попрощайся с мамой. Ничего из вещей не бери, все получишь на месте. Беги, Ликаси.
И малышка, кивнув, действительно побежала вниз по лестнице, а вскоре из глубины дома мы услышали: «Мамочка, там такое!»
Магистр Эллохар медленно поднялся, и теперь ни доброты, ни благожелательности в его взгляде не было, только холодная ярость, которую он не стал скрывать, гневно спросив у мастера Ойоко:
– Во имя Бездны, откуда столько жестокости?
Мы с Юрао непонимающе переглянулись, а несчастный гном и вовсе не знал, за что с ним так. Эллохар пояснил:
– Девочка на последней стадии истощения.
На мой взгляд, выглядела Ликаси очень даже упитанной. А потом я поняла, в чем дело, и поспешила вмешаться:
– Вы все не так поняли! – Директор Школы Искусства Смерти стремительно ко мне развернулся, правда, когда на тебя так смотрят, сложно что-либо рассказывать. Но выхода особого не было. – Магистр Эллохар, мы с партнером в этом доме расследовали дело о краже драгоценностей, которые пропали два года назад, после смерти госпожи Ойоко.
– Та-а-ак, – недобро протянул Эллохар, – малышка последний раз питалась примерно два года назад, и, я так понимаю, вы об этом уже знаете.
– Что она выпила жизнь госпожи Ойоко и ее брата – да, – не стала скрывать я, – а вот то, что это было для нее в последний раз, нет, мы не знали.
Величественно кивнув, Эллохар призадумался и произнес:
– Господин Ойоко… госпожа Ойоко… То есть данный бледный и несчастный гном не верил в то, что является ее отцом?
– Нет. – Я ободряюще улыбнулась гному, – почтенный мастер-стекольщик просто помогал девочке и ее маме на протяжении многих лет, о том, кем является Ликаси, он не знал, даже не подозревал. Девочку он любит как родную, и только сейчас Юрао догадался, что она… не из лесных.
Смерив офицера Найтеса недовольным взглядом, магистр, тем не менее, одобрительно произнес:
– Неплохо. Вовремя догадался, у нее не более четырех месяцев оставалось. Судя по тому, что я сумел определить, Ликаси слишком любит родителей, чтобы их расстраивать, вот и вела себя как примерная девочка. И вот чем больше живу, тем страшнее осознавать, что ради любви народ идет практически на все, даже на медленную смерть от голода. Пойду, пообщаюсь с мамашей – вряд ли она сама осознаёт, от кого родила ребенка, и все же.
И неторопливо, величественно и совершенно не смущаясь босоногости, лорд Эллохар отправился вслед за Ликаси.
Я, Юрао и несчастный гном остались стоять на лестнице. Мы так и простояли, пока магистр не скрылся в дверях, после чего партнер, со свойственным ему умением не думать о плохом, весело спросил:
– Ну, где там комната покойной?!
Незабываемый взгляд гнома, но после, махнув рукой куда-то вперед, мастер Ойоко помчался за Эллохаром, бросив нас на произвол судьбы.
– Пошли, партнер, – Юрао, взяв меня за локоток, повел вверх по лестнице. – Ну и дельце.
– И не говори… – Я была откровенно потрясена случившимся.
– Она бы напала, Дэй, – глухо произнес дроу.
– Я бы на ее месте тоже напала. И ты…
– Наверное… – Мы поднялись на жилой этаж, и Юрао толкнул первую дверь. – Жутковато было, если откровенно. А с лордом Эллохаром это ты здорово придумала. Кстати, как додумалась?
- Предыдущая
- 28/57
- Следующая
