Последняя ночь - Воронов Никита - Страница 29
- Предыдущая
- 29/52
- Следующая
Но непосредственными исполнителями заказов и получателями денег, поступивших от господина Удальцова, выступали всегда, почему-то, книгопечатные и целлюлозо-бумажные предприятия… Финляндии.
— Вы проверяли — расценки не завышены?
Собеседник понял его с полуслова:
— Нет, все в пределах среднерыночных цен. Финских!
— А в России или Эстонии это все обошлось бы дешевле?
— Да, пожалуй. Хотя… С этой стороны их не достать, мы консультировались у экспертов — всегда скажут, что качество нашей или вашей полиграфии заказчика не устраивает.
— Значит, деньги уходят от вас в банки Хельсинки…
— Не все! Часть остается здесь — правда, всего несколько процентов от общей стоимости заказа.
— Накладные? Обслуживание самого представительства?
— Смотрите дальше, — хмыкнул полицейский.
Заключительный раздел справки целиком был посвящен крохотному акционерному обществу «Суси» со смешным уставным капиталом всего в несколько тысяч крон.
— Суси? Это ведь рыбное блюдо, — припомнил давнее посещение японского ресторанчика на Манхэттене Владимир Александрович.
— На эстонском языке «суси» обозначает — волк! — Виноградову показалось, что хозяин даже немного обиделся.
— Извините.
Судя по характеру платежей, фирмочка с претенциозным названием оказывала «Первопечатнику» разнообразные мелкие услуги — такие, как транспортировка, складирование готовой книжной продукции, таможенные и прочие формальности… В общем, подобный подход к делу выглядел вполне обычно и вряд ли мог насторожить.
Однако сотрудники Экономической полиции не поленились и провели ряд простейших оперативных мероприятий, результаты которых вызывали по меньшей мере недоумение.
Например, выяснилось, что все огромные складские площади, якобы арендуемые «Суси», в действительности представляют собой один-единственный полуподвальчик, а из транспортного парка в наличии есть только относительно новый большегрузный дизель-«мерседес».
— За что же тогда они им деньги-то платят?
Оказывается, «Суси» — это всего-навсего крошечная типография со вполне современным, хотя и не очень производительным полиграфическим оборудованием.
Когда-то она целиком была получена одной эстонской религиозной общиной в качестве дара от проживающих в Швеции единоверцев. Затем, из-за низкой рентабельности и падения спроса на духовную литературу, мини-полиграфический комплекс был продан за чисто символическую сумму каким-то предпринимателям-неудачникам, от которых в свою очередь и перекочевал за долги… в собственность «Восточно — Прибалтийского» банка.
— Ну что же!
В принципе, как раз для банковских нужд комплекс подходил почти идеально: визитки печатать, красивые годовые отчеты, рекламу, всякие приятные мелочи для клиентов.
Но, судя по справке, которую сейчас держал в руках Виноградов, основной продукцией, которую выпускала работающая в три смены типография, были… книги!
— Какие книги? — наморщив лоб, оторвался от текста Владимир Александрович.
— Хорошие! — ответил полицейский. — Разные.
Он открыл одну из примостившихся у подоконника картонных коробок:
— Узнаете?
— Да-а…
Из коробки на удивленного Виноградова посверкивала пестрыми глянцевыми корешками знаменитая детективная серия «Первопечатника». Судя по оформлению, названиям и фамилиям авторов, это были родные братья и сестры тех экземпляров, которые адвокат видел на стеллажах во время своего визита в головной офис издательства.
— Они их там печатают? «Левые» тиражи? — засомневался Владимир Александрович. Он попытался прикинуть хотя бы примерную выгоду — и покачал головой: выходила капля в море, которая не стоила связанных с транспортировкой и таможенными процедурами головных болей.
— Нет, не «левые»! Мы сначала тоже так думали, но… — Эстонец загадочно прищурился, глядя как Виноградов бережно вытягивает из плотного ряда книг последний эротический роман-боевик Равиля Алмакаева «Привет из Голландии».
— Все равно не понял! Зачем это надо?
— Интересный вопрос, — согласился хозяин кабинета.
— И потом… Куда они свои-то тиражи девают? — Владимир Александрович аккуратно открыл очередной том детективной серии, пролистал страницы и остановился на выходных данных: — Пятьдесят тысяч экземпляров! Шутка ли?
— Вижу, что вам сразу так и не сообразить, — посочувствовал собеседник. — Ничего страшного, мы тоже долго голову ломали… А все очень даже просто!
«Мелодия» отходила из Таллиннского порта на Хельсинки строго по расписанию — в четырнадцать часов. А примерно в половине первого на городской автобусный вокзал прибывал «Икарус» из Санкт-Петербурга.
То есть успеть было можно, при нормальном раскладе, чтобы добраться до Морского пассажирского терминала времени оставалось даже с некоторым запасом, но… В такую погоду, да еще с учетом пограничных процедур, автобус мог здорово опоздать.
И это было бы очень досадно.
— Во, наконец-то! — Мордатый парнишка в кожаной кепке показал Виноградову на выползающий из-за поворота бок междугородного автобуса.
— Да уж… — Владимир Александрович и сам увидел несколько выбившийся из расписания «Икарус», но благодарно кивнул и сверился с циферблатом: — И то ладно!
За время достаточно долгого ожидания они не то, чтобы познакомились, но как-то притерлись взглядами — такое чувство взаимного понимания иногда возникает у людей в длинных очередях или среди посещающих один и тот же пляж курортников.
— Тоже питерский встречаешь?
— Ага!
Скрывать очевидное — глупо.
Тем более, что если парень и «подставлен» кем-то, все равно ничего уже поделать нельзя.
Впрочем, Владимир Александрович считан, что хотя бы на некоторое время избавился от опеки.
Ненавязчивое, но плотное наблюдение он заметил еще утром — по дороге из гостиницы к трамвайной остановке. Открытие это, однако, так и не переросло в чувство опасности, к тому же вскоре по тысяче необъяснимых постороннему человеку мелочей Виноградов определил: ведут его не криминальные структуры, а люди в погонах.
— Интересно! — С момента пересечения эстонской границы он впервые ощутил внимание контрразведки к собственной персоне.
Что же, и на старуху бывает проруха…
Через несколько минут выяснилось, что за адвокатом «работало» по меньшей мере два полных экипажа профессиональной «наружки» — человек семь-восемь, мужчины и женщины.
— Богато живут… — Ни лишнего времени, ни причин для какой-то особенной деликатности у Виноградова в этот день не было.
Поэтому после короткой, но увлекательной игры в казаки-разбойники непрошенные опекуны уже докладывали начальству о потере «объекта». А сам Владимир Александрович, отдышавшись немного и приобретя за сто крон полосато-сиреневый галстук, выходил под начавший накрапывать дождь через боковые двери Центрального универмага.
Судя по туристической схеме, до автовокзала было пешком минут двадцать, но он добирался значительно дольше: петлял, пару раз возвращался от перекрестков в контрольные точки маршрута — или просто и тихо стоял в сыром полумраке загаженных двориков.
«Хвоста» не наблюдалось… Молодой человек на стоянке международных автобусов вряд ли был из той же команды, которая пасла Владимира Александровича: во-первых, он появился в зоне прибытия еще до Виноградова, а во-вторых, вряд ли стал бы себя так светить.
Интуиция — это всего лишь не до конца осознанный опыт. В данном случае адвокат оказался абсолютно прав — парень в кепке ни к мафии, ник спецслужбам отношения не имел. Случайный собеседник Владимира Александровича просто-напросто встречал возвращающуюся из Луги от родителей беременную жену…
На самом деле в эстонской «наружке» работал не он.
Супружеская пара торгашеского вида с чемоданами и. огромной коробкой из-под телевизора «Сони» расположилась на дальней скамейке у самого выхода. Там, где периодически отправляются из Таллинна рейсовые автобусы пригородных маршрутов.
- Предыдущая
- 29/52
- Следующая
