«Пятая колонна» Гитлера. От Кутепова до Власова - Смыслов Олег Сергеевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/129
• Следующая

Во-вторых, общая суммарная цифра недовольных советским режимом должна была бы быть огромной. Около 1 млн 200 тыс. раскулаченных крестьян было выслано вместе с семьями в отдаленные районы страны на стройки Сибири и Крайнего Севера.

В ходе раскулачивания более полумиллиона крестьян было приговорено к различным срокам заключения. Даже на 1 января 1949 г. на учете состояло 2 300 223 спецпереселенца. Еще тысячи казаков были физически уничтожены в рамках «расказачивания», а многие эмигрировали.

Репрессии против духовенства, открытый террор против религии и церкви должны бы были столкнуть на сторону врага еще миллионы верующих советских граждан. Только в 1937 г. было репрессировано 136 900 человек православного духовенства, из них расстреляно 85 300.

Количество заключенных в лагерях и колониях ГУЛАГА НКВД в 1941 г. достигало 1 929 729 человек. В ИТЛ находилось 1 500 524 и в колониях 429 205 человек. Из них 420 293 (28, 7%) заключенных за контрреволюционные преступления.

На 20 июня 1941 г. в тюрьмах НКВД СССР содержалось 317 183 заключенных, всего более 2 млн заключенных и т. д.

Миллионы, миллионы недовольных, обиженных советской властью, могли бы оказаться на стороне Гитлера в «пятой колонне» и активно, подчеркиваю, очень активно бороться против Сталина, советского строя и т. д. Но ничего этого не было. Гитлер довольствовался малым, а его представители на местах чаще прибегали к принудиловке, обману, угрозам и т. п.

В-третьих, сотрудничество советских военнопленных и советских граждан с немецкой разведкой, как и вообще все сотрудничество в целом, было мало эффективным по ряду причин. Рассмотрим некоторые примеры.

21 ноября 1941 г. красноармеец Клубков Василий Андреевич (1923 г.р.) в составе группы разведчиков, красноармейца Крайнова и Космодемьянской Зои получил задание отправиться в деревню Петрищево Дороховского района и поджечь квартиры, в которых был расквартирован немецкий батальон. В ночь с 21 на 22 ноября они перешли линию фронта и в течение четырех суток пробирались к намеченному объекту. В 2 – 3 часа 27-го Клубков подошел к дому, разбил бутылку с «КС» и бросил, а когда она не загорелась, увидел немцев, струсил и убежал в лес. Там его и задержали. На допросе он все рассказал и выдал своих товарищей.

Утром 27 ноября Клубкова отправили в г. Можайск, где поместили в доме с группой 30 человек, а 11 декабря 1941 г. всех отправили в Смоленск, куда они добирались несколько дней. Конечным пунктом стал Красный Бор. В этом местечке недалеко под Смоленском обучение проходили 500 человек бывших заключенных, детей раскулаченных и большая часть военнопленных. С 20 декабря по 3 января 1942 г. курсантов учили собирать сведения о расположении и вооружении частей Красной армии, штабов и складов с боеприпасами. Два часа шла лекция, потом немецкий офицер задавал контрольные вопросы, а в конце занятия два человека отрабатывали практическое упражнение.

3 января 1942 г. Клубкова сфотографировали, заполнили на него анкету и сделали оттиски всех пальцев. На следующий день Клубков дал подписку работать на благо непобедимой германской армии. Подписка была заготовлена на бланке, а он только вписал свою фамилию, имя, отчество и другие биографические данные.

Задание было следующим: немедленно после перехода линии фронта собрать самые детальные сведения о наступающих частях Красной армии в Борятинском районе, затем передать их агенту, после чего явиться в разведотдел Западного фронта и заявить, что был в плену после поджога деревни, из которого удачно бежал. Далее в разведотделе собирать сведения о диверсионных группах, а затем с одной из них перейти линию фронта и сдать немцам.

7 января 1942 г. Клубкова вместе с другими агентами перевезли на крытой грузовой машине до поселка Ерши, а через линию фронта они перешли самостоятельно и разошлись. По дороге Клубкова задержали, допросили и в этот же день направили под конвоем в штаб дивизии, где снова допросили, а затем в составе 28 человек направили на пересыльный пункт в г. Козельск. 20 января они туда прибыли, а уже 1 февраля поездом выехали на формировочный пункт в Москву. В столице Клубков встречает знакомого по работе в разведотделе Западного фронта, куда и является. 28 февраля его задерживают сотрудники особого отдела НКВД, а 3 апреля 1942 г. военный трибунал Западного фронта приговорил предателя к расстрелу.

Петр Иванович Шило (1909 г.р.), бухгалтер в стройтресте Саратова, был арестован за растрату государственных денег в 1932 г. Из-под стражи бежал, но на свободе снова попался за растрату в 1934 г. и снова бежит. В 1936 г. его судят за растрату в третий раз, и снова – побег. В 1939 г. по фиктивным справкам он получает документы на Петра Ивановича Таврина. 14 августа 1941 г. его призывают в армию.

Весной 1942 г. Таврина опознали под старой фамилией и на следующий день должны были доставить в особый отдел дивизии. Но 30 мая, находясь в дозоре, Таврин переходит линию фронта и сдается немцам. На допросе он заявил, что является сыном полковника царской армии.

Сначала его содержали в лагерях для военнопленных на оккупированной территории, а затем перевезли в Германию, где в течение года тщательно проверяли на агентурной работе среди военнопленных. В июле 1943 г. он взят на особый учет и вербуется ответственным сотруд – ником Главного управления имперской безопасности для выполнения специальных, особой государственной важности акций. В конце сентября 1943 г. из Берлина Таврина направляют в Псков, в распоряжение начальника главной команды «Русланд-Норд», где готовят к убийству И.В. Сталина. Об этой подготовке и не состоявшейся акции писали и говорили много, но я хотел бы остановиться на некоторых деталях, характерных для уровня подготовки всех завербованных агентов из числа военнопленных и советских граждан, из «преданности» Великой Германии.

Так, приземлившись не в том месте, где предполагалось первоначально, Таврин буквально заблудился и не мог найти дорогу для выхода на основной маршрут на Москву. Более того, ни он, ни его спутница не смогли показать на карте маршрут, по которому они якобы ехали. Они просто не ориентировались на местности.

Когда же Таврина арестовал начальник райотдела НКВД, он даже не сопротивлялся, хотя в рукаве имел специальное оружие, заряженное снарядом, пробивающим броню, а за поясом несколько пистолетов. Таврин просил только об одном – скорее доставить его в Москву. Он знал цену жизни и, судя по всему, не собирался убивать товарища Сталина… Без комментариев.

В июле 1942 г. эвакуированный в Челябинскую область из станицы Тимашевской Краснодарского края дезертир Красной армии Никулин А.И. (1913 г.р.), уроженец г. Керчи, был арестован и трибуналом войск НКВ Д осужден к 7 годам лишения свободы, но в резу льтате спецразработки было установлено, что настоящая фамилия Никулина – Дудченко. В октябре 1941 г. его призвали в армию в г. Керчи, но в связи с приближением немецких войск на сборный пункт он не явился и остался в городе. Вскоре при немцах через своего старого знакомого по уголовному прошлому, работавшему в полиции, Никулин стал агентом гестапо и выявлял оставшихся в Керчи коммунистов и советских активистов. Так с 16 ноября по 31 декабря 1941 г. он предал семь человек, впоследствии расстрелянных немцами, а также лично принимал участие в расправе над советскими гражданами, в истреблении детей тех родителей, которые расстреливали немцы.

Во время отступления немецких войск из Керчи в декабре 1941 г. Никулин-Дудченко был оставлен гестапо с заданием вести в советском тылу агитацию. Однако вся его деятельность заключалась в спасении собственной шкуры. Правда, после разоблачения его все равно расстреляли.

Только с июля 1941 г. по ноябрь 1942 г. истребительные батальоны центральных областей РСФСР, Украины, Белоруссии, республик Северного Кавказа и Закавказья совместно с органами безопасности захватили и обезвредили более 8300 агентов и диверсантов.

А всего в годы войны было разоблачено и обезврежено 60 тысяч шпионов и 15 тысяч диверсантов.

• Предыдущая
• 31/129
• Следующая