Злючка - Смолл Бертрис - Страница 2

• Предыдущая
• 2/111
• Следующая

Как радовалась Юфимия, что может отплатить ему! Заявила, пусть сэр Джаспер убирается к своей избраннице, если, конечно, сумеет найти такую, которая согласится стать его женой, зато она, Юфимия Хэмилтон, несмотря на скромное приданое, будет графиней, супругой сводного брата короля. Теперь, когда я думаю обо всем этом, понимаю, что сестра призналась мне во всем, потому что боялась вести опасную игру с опасным человеком.

Сэр Джаспер сказал, что увезет ее в Англию и подарит дом.

Юфимия ответила, что устала быть его любовницей и не желает публичного позора. Пусть либо женится на ней, либо между ними все кончено. Несколько недель назад сестра решила порвать с любовником и объявила всем, что предпочтет быть женой — если не его, то вашей. Она была упряма, моя сестра, но разрыв с англичанином глубоко ранил ее. У Юфимии все это время было ужасное настроение, и она постоянно плакала.

Глаза Роберта Хэмилтона затуманились. Тяжелые воспоминания терзали душу. Он вновь услышал топот копыт на улице, звяканье уздечек, зловещий гул голосов, предвещавших беду.

Подбежав к окну библиотеки, Роберт заметил множество людей в свете дымящихся факелов. Пламя высоко взметнулось, подхваченное поднявшимся ветром, тени причудливо перебегали с всадника на всадника. Юный лэрд заметил, что ни на одном не было пледа. Англичане.

— Господи Боже, — тихо прошептал он, боясь худшего, хотя всем сердцем надеясь на лучшее. Калкерн-Хаус был, раньше охотничьим домиком, и лишь позже там обосновалась семья Хэмилтонов; здание никогда не укрепляли, хотя оно находилось в опасной близости от границы.

Послышался громкий стук в дверь. Сбежав вниз, Роберт велел слугам спрятаться и взять с собой младших Хэмилтонов. Холл, как па волшебству, опустел, пришлось самому распахнуть тяжелую дубовую дверь. Роберт очутился лицом к лицу с красавцем англичанином, хотя, если присмотреться, в лице его было что-то неприятное. Незнакомец быстро переступил порог.

— Я сэр Джаспер Кин и хотел бы поговорить с мистрисс Юфимией, особенно когда узнаете, какой тяжелый путь пришлось проделать мне и моим спутникам.

Роберт Хэмилтон горько рассмеялся:

— Конечно, не в моих силах отказать вам, милорд, — не в том я положении, однако согласитесь, вряд ли в такой поздний час приходят с честными намерениями.

Англичанин покраснел, но ничего не успел ответить: на верхней площадке появилась Юфимия Хэмилтон.

— Как посмел ты явиться сюда! — прошипела она сэру Джасперу. — Немедленно убирайтесь, милорд.

И, повернувшись, исчезла в темной глубине дома.

Кин метнулся к лестнице, но голос лэрда остановил его:

— Милорд! Я не позволю, чтобы постыдные отношения между вами и сестрой сделались публичным достоянием! Разрешите проводить вас в библиотеку, а потом я пошлю за Юфимией.

Прошу помнить, что вы находитесь в моем доме!

Англичанин кивнул.

— Моим людям, надеюсь, будет позволено войти в дом, сэр?

— Вам здесь не грозит никакая опасность, сэр Джаспер, — сухо ответил лэрд. — Я открою замки, чтобы доказать свою добрую волю, но ваши люди останутся за порогом.

— Хорошо, — согласился сэр Джаспер.

Распахнув дверь, Роберт Хэмилтон объявил собравшимся:

— Ваш хозяин просит вас подождать здесь.

Вернувшись к незваному гостю, он повел его наверх, в библиотеку.

— Выпейте вина, милорд, а я пойду за сестрой.

Подождав, пока сэр Джаспер усядется, Роберт поднялся на третий этаж, где находились спальни. В верхнем холле он наткнулся на Уну, нянюшку малышей.

— Тот, кто приходит с целой армией вооруженных до зубов слуг, — недобрый человек, — спокойно заметила она.

— Да, — кивнул Роберт. — Постарайся увести детей и, если кто-то из слуг не успел спрятаться, прикажи сделать это, пока еще не поздно. Нам нужно во что бы то ни стало уцелеть, старушка, — опасность слишком велика. Просить помощи у графа нет времени.

Оставив служанку, лэрд подошел к комнате сестры, не постучав, вошел и увидел Юфимию — раскрасневшуюся, возбужденную, взволнованную, как девушка перед первым свиданием. Роберт поразился: как столь своевольное и эгоистичное создание может быть таким прекрасным! Сапфирово-синие глаза казались почти черными. Брат заметил, что она успела надеть лучшее платье — темно-зеленое, шелковое, с вышитым жемчугом лифом.

— Он пришел, Роб! — воскликнула Юфимия. — Я так и знала!

— Не будь дурой, — грубо оборвал молодой лэрд. — Явись сюда англичанин, чтобы просить твоей руки, сначала обратился бы ко мне, как полагается. В твоем согласии, сестрица, он, конечно, уверен.

Юфимия Хэмилтон нахмурилась.

— Ты прав, — неохотно согласилась она, словно не желая признать правдивость слов брата. Глаза ее гневно блеснули. — Будь он проклят, Роберт, — пробормотала женщина, едва не плача. — Пусть дьявол заберет его черную душу! Выгони его!

— Легче сказать, чем сделать, — спокойно возразил Роберт Хэмилтон. — Только ты можешь добиться этого.

— Не желаю его видеть! — капризно заявила сестра.

Лэрд грубо схватил сестру за руку и голосом, таким резким, что глаза ее расширились от изумления, приказал:

— Конечно, я намного младше тебя, сестрица, но глава семейства — не ты. Поэтому, будь добра, подчиняйся! Ты втравила нас в беду из-за собственного бесстыдства и, клянусь Богом, уладишь все сама, пока граф не услышал обо всем! Поняла, Юфимия?

— Да, — прошептала она.

— Тогда иди, поговори со своим любовником. Он ждет в библиотеке.

— Не пойдешь со мной?

— Только если сама захочешь, сестрица.

Юфимия отрицательно покачала головой.

— Тогда причешись и иди, пока его люди не начали красть скот.

— Ему нравится, когда мои волосы распущены, Роб. Лучше я оставлю все как есть, может, он смягчится, — прошептала Юфимия и поспешно вышла из комнаты.

Лэрд быстро отправился в свою спальню и запер дверь.

Подойдя к камину, он надавил на скрытую в резной панели пружину. Доска со скрипом отошла, открыв винтовую лестницу. Роберт хорошо знал дорогу и не нуждался в факеле. Спустившись по лестнице, он на цыпочках подошел к крохотному глазку, искусно скрытому в стене, приник к нему и стал наблюдать.

Дверь библиотеки открылась.

Юфимия переступила порог. Сэр Джаспер Кин, уверенно устремившись к ней, сжал ее в объятиях и стал неистово целовать. Но любовница нетерпеливо оттолкнула его:

— Не прикасайся ко мне! Ты просто отвратителен, Джаспер, — холодно отрезала она.

— А ты пленила меня, приграничная сучка, — ответил Кин.

— Зачем ты здесь?! Брат и так сердится на меня, и, кроме того, твои наемники насмерть перепугали малышей.

— Ты знаешь, почему я приехал, Юфимия? За тобой! О твоей помолвке еще не объявлено официально, поэтому ничего не случится, если ты сейчас откажешься. Знаешь, я люблю тебя… по крайней мере насколько могу любить женщину, — быстро поправился он.

— Значит, просишь быть твоей женой, Джаспер? — Юфимии Хэмилтон каким-то образом удалось скрыть волнение, хотя голос слегка дрожал.

Сэр Джаспер Кин вновь сжал женщину в объятиях, осыпая бешеными поцелуями. Рука скользнула в вырез платья, погладила пышную грудь, пальцы перекатывали сосок, пока он не отвердел и не вытянулся, что лучше всяких слов говорило о страстном желании. На какую-то долю секунды Юфимия обмякла в руках любовника, наслаждаясь столь очевидной страстью, но тут же застыла, когда он тихо сказал, едва прикасаясь языком к мочке ее уха:

— Ты знаешь мое решение, крошка. Придется жениться на англичанке из богатой семьи! А любовницей у меня будет шотландская сучка из холодной приграничной территории.

— Может, и сучка, только не эта! — бешено вскинулась Юфимия. — Тебе известно мое мнение на этот счет, Джаспер.

Либо я буду твоей женой, либо выйду за графа Данмора и избавлюсь от тебя. Неужели какая-нибудь английская маменькина дочка может дарить такую любовь? — процедила она, притягивая к себе его голову и впиваясь в тубы…

Джаспер столь же лихорадочно отвечал на ее поцелуй.

• Предыдущая
• 2/111
• Следующая