Искупление. Часть вторая (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 27
- Предыдущая
- 27/75
- Следующая
— Да не оставят боги своей милостью Таргар и властителя его, — ответил посланник Владыки, облаченный в белоснежную ризу, что означало важность его должности — советник его святейшества.
Дальше последовал обмен высокопарными благословениями. Следующей частью была молитва "Величание богов". После во славу Владыки. Следующая — "Милость всем верующим". Следом "За почивших". И последняя "Во здравие правителя", она не относилась к кому-то конкретно, но была посвящена правителям всех государств.
Найяр все это время стоял на коленях вместе со всеми, усердно бил поклоны и ждал, когда весь этот фарс закончится. Наконец, последняя молитва, в данном случае, в его честь, отзвучала, герцог расплылся в благостной улыбке, поднялся с колен и распростер руки:
— Какое счастье видеть посланников его святейшества на землях Таргара! Добро пожаловать на земли герцогства.
Последовал новый взрыв обмена любезностями, которые закончились по знаку посланника Владыки. После этого Найяр указал жестом придворным покинуть тронный зал, взошел на трон, а посольство расселось на стульях с высокими спинками, мгновенно поставленных прислугой. Отец Энлер сел на стул рядом, стоявший под возвышением, на котором располагался трон герцога. С лиц всех присутствующих слетели маски благодушия.
— Я готов выслушать послов его святейшества, — произнес он, сверля посланника пристальным взглядом.
— Да, хватит пустых слов и расшаркиваний, — ответил отец Бениго — советник Владыки. — Первое, что велел его святейшество — это недовольство падением нравов Таргарского повелителя. Ваше долгое сожительство с женщиной, прозванной в народе, как Таргарская Шлюха, крайне печалило Владыку. Слезы и мольбы вашей супруги удручали нашего Святейшего отца.
— Но за три года, что моя возлюбленная проживала со мной, никто из Адоха не появился и не передал ни слова о печали его святейшества, — возразил Найяр.
Отец Бениго остановил жестом герцога Таргара.
— Так же его святейшество выражает крайнее недоумение в связи с гонениями, которые происходят на землях Таргара. За последние месяцы исчезли представители нескольких знатнейших семейств вашего герцогства. Их семьям были возвращены горшки с пеплом, либо не возвращено ничего. Известий о судьбах своих сыновей эти роды не имеют. Что же касается менее родовитых семей, им не посчастливилось получить даже горшка с пеплом.
— Внутренние дела Таргара, — надменно отозвался его сиятельство.
— Дела Таргара давно вышли за пределы Таргара, — возразил отец Бениго. — По обвинению в предательстве были казнены трое. Один из них супруг вашей любовницы, он единственный умер, как дворянин, двое других почили бесславной смертью на виселице, их семьи лишились всего имущества и дворянского титула. Его святейшество интересуют судьбы ваших исчезнувших подданных, судьбы семей казненных и основания, на которых они были лишены своего достояния.
Герцог нервно сжимал и разжимал кулак. Упущение. Проклятье, это, действительно, упущение. Он слишком увлекся распутыванием узлов, навязанных заговорщиками, и упустил из виду главное, для Владыки нет такого объяснения, как внутренние дела Таргара. Чтоб его бесы задрали! Между тем посланник продолжал говорить:
— Гаэлдарский король прислал жалобу, что его подданный был казнен вами без ведома Гаэлдара.
— Оговор, — отчеканил Найяр. — Посольство Гаэлдара получило исчерпывающие доказательства того, что Тиган являлся моим подданным, и его действия могут быть расценены только, как измена. Наказание — смерть.
Отец Бениго кивнул. Это обвинение не являлось основным, всего лишь для общего количества, потому его рассматривать никто не собирался. Это герцог понял сразу.
— Пояснения по исчезнувшим таргам и тарам вы сможете получить завтра, — произнес его сиятельство, и посланник Владыки опять кивнул.
Это тоже было не основным. Владыка мог только предъявить ему обвинение в изуверстве. А вот это уже тянуло за собой долгое разбирательство, вплоть до отлучения и смены правителя Таргара. Не все прошедшие через пыточную умирали. Тех, кто отдавал богам душу, сжигали, чтобы не возникало стенаний о ранах и увечьях. Остальные сидели в камерах или сдыхали после допросов. Герцог уже выстраивал план своих действий, когда прозвучало новое послание.
— Его святейшество получил прошение короля Бриатарка о перенесении останков его сестры, принцессы Аниретты. Так же его Бриатаркское величество жалуется, что получил отказ от вас. Владыка принимает ваши доводы, но принял сторону несчастного брата, ибо муж не оказывал почтения жене при ее жизни, и тело несчастной Аниретты Бриатаркской должно быть передано посольству ее родной страны, которое прибудет вскорости.
— Протестую! — воскликнул герцог. — Это беспрецедентный случай, когда тело жены забирают у мужа.
— Его святейшество предвидел ваш протест, ваше сиятельство и заведомо отклонил его. Тело принцессы Аниретты должно быть передано ее брату, — бесстрастно говорил отец Бениго.
Найяр стиснул зубы, чтобы сдержать ругательство. Посланник Владыки ни разу не назвал его покойную жену герцогиней, значит, вопрос решен уже окончательно. Что там с телом? Насколько разложилось за это время? К бесам! Зима, в склепе сейчас настоящий ледник. Бриты вскроют гроб, только для этого его и забирают. Там нет следов оспы, зато есть следы отравления… Проклятье!
— Что-то еще тревожит его святейшество? — глухо спросил герцог.
— На данный момент это все, — ответил отец Бениго.
— Да, будет так, — кивнул его сиятельство. — Позвольте покинуть вас, ваши покои уже должны быть готовы.
— Да, нам бы хотелось отдохнуть, — ответил посланник Владыки. — Последний вопрос мы обсудим, когда будут улажены предыдущие.
Герцог, уже спустившийся с возвышения, остановился.
— Какой вопрос? — поинтересовался он.
— Алфея Аквинтинская, — уголки губ отца Бениго едва заметно приподнялись, обозначая улыбку.
— У меня траур, — отчеканил Найяр, склонил голову и стремительно покинул тронный зал. — Вина и шлюху! — прорычал он своему секретарю, ожидавшему под дверями.
— Какую шлюху? — опешил благородный тарг.
— Любую, их тут полный дворец, — рявкнул Найяр. — Единственная порядочная женщина сейчас неизвестно где, но я ее найду. Черный бог мне свидетель, — закончил герцог зловещим шепотом. — Жду в своих старых покоях.
И покинул опешившего секретаря.
До конца того дня Найяр, скинув напряжение с помощью одной из бывших фрейлин своей покойной супруги, просидел в своем кабинете, в котором менялись посетители, только тарг Коген почти не выходил. Эта часть была изолирована от той, где разместили посольство Владыки, эти всегда жили при дворцах правителей, а не за их пределами, как посольства других государств. Священники не видели кипевшей активности, но несомненно знали об этом. Герцог уже более собранный, отпивая вино из кубка небольшими глотками, успевая смаковать, пересматривал бумаги по узникам, их допросы, доносы на них и прочие документы.
— Тарг Коген, что у нас с теми, кого сожгли и вернули родственникам пепел?
— Извольте подписать, ваше сиятельство, указы о закрытых судах, приговорах и казнях, — советник по секретным делам протянул новую стопку бумаг.
— Отлично, тарг Коген, вы просто сокровище, — похвалил герцог.
— Все во славу Таргара и его правителя, — поклонился мужчина, польщенный похвалой.
Оставив подписи и оттиски своей печати, Найяр откинулся на спинку стула и посмотрел на своего советника.
— Тарг Коген, а что вы думаете по поводу требования отдать бритам тело моей супруги? — спросил он.
— Думаю, вы не хотите, чтобы гроб был вскрыт, — понятливо ответил умный и умудренный жизнью мужчина.
— Справедливое замечание, — кивнул Найяр. — И как мне это сделать?
— Отец Энлер что-то говорил о подобной ситуации? — поинтересовался Коген.
— Этот святоша сейчас роет церковные архивы и штудирует деяния богов и житие святых. — Отмахнулся герцог. — На него надежды мало, приехавшие попы подкованы лучше. Нужно решение… светское, — он усмехнулся и сделал еще один глоток.
- Предыдущая
- 27/75
- Следующая
