Остров - Смит Гай Н. - Страница 23
- Предыдущая
- 23/63
- Следующая
9
За пару дней двухкомнатный домик стал довольно уютным по стандартам восемнадцатого века. Зок поддерживал огонь, регулярно притаскивая куски дерева, прибитые к берегу — их там было достаточно после каждого отлива. Пока горела одна порция, другая сохла у печи. Он нарезал и привез на тележке траву и камыш, сделал из них мягкие тюфяки.
Мари настояла, что она с дочерьми займет неотделанную гостиную, будут там находиться ночью и днем, прогнав своего спутника в комнату рядом, которая на деле была зимним стойлом для скота.
Они высушили свою одежду в первый вечер у трескучего огня, студившись нагишом вокруг яркого пламени, чтобы согреться. В дальнейшем с одеждой будут трудности — когда она износится, ее нечем заменить. Может быть, подумала Мари, в теплую погоду они смогут ходить очень легко одетыми, возможно, обнаженными — в середине лета, сохраняя теплую одежду для зимы.
Через день после их прибытия на остров Зок поймал кролика, изготовив для него ужасный капкан: огромный плоский камень, установленный на кроличьей тропке в высокой траве. Камень подпирала ветка, к которой Зок приделал веревку, сплетенную из камыша. Ничего не подозревающий зверек задевал за веревку, и тяжелый камень убивал его. Так добывалось свежее мясо. Зок пользовался этой же хитростью для ловли морских птиц, применяя тот же камень и ту же сплетенную из камыша веревку, а приманкой служили шкурка и кости кролика. Чайки слетались попировать падалью и были наказаны за свою жадность. У подножия холма росли земляные каштаны, их надо было выкапывать, и разные травы, известные только лодочнику; их можно было варить, получая превосходный напиток, или же тушить и есть вместо овощей, чтобы смягчить резкий привкус мяса чаек и ворон.
После жизни в замке Альвер их новое существование временами оказывалось даже приятным, расслабляющим, когда погода стояла теплая и сухая. Здесь они наслаждались тем, в чем им было отказано в замке — свободой. Они делали то, что хотели, не было лэрда, чтобы ругать их, требовать покорности от жены и дочерей, проклинать их за то, что они родились на свет женщинами. Только Идис была недовольна.
— Когда мы сможем вернуться домой, мама? — постоянно спрашивала она мрачно. — Мне здесь ужасно не нравится.
— Когда-нибудь, может быть, — Мари смотрела на море. Она боялась одного: что в один прекрасный день появится лодка, чтобы увезти их обратно на материк; это мог бы быть странный каприз ее мужа, которому стало не хватать объекта своей жестокости. Или же жертв для своих гнусных сатанинских обрядов. Но лодка не появлялась, и Идис становилась все мрачнее день ото дня. Она взяла в привычку сопровождать Зока.
— Идис, мне не нравится, что ты проводишь столько времени с Зоком, — сказала ей как-то Мари, когда они вечером сидели у яркого огня, обгрызая косточки баклана. Лодочник, вероятно, спал в своей комнате, но она все же понизила голос — не стоит восстанавливать против себя слугу.
— Почему это? — девочка вызывающе вскинулась на мать, выплюнула кусочек хрящика и надулась.
— Потому что, — черт побери эту девчонку, она ничего не принимает на веру. — Я не думаю, что тебе это идет на пользу.
— Почему мне это не идет на пользу?
Мари вздохнула, стала тщательно подбирать слова; Идис скоро минет двенадцать — они не могут от нее все время скрывать.
— Потому что твой отец занимался ужасными обрядами, он поклонялся дьяволу, убивал цыплят и пил их кровь, а Зок помогал ему. Твой отец хотел, чтобы мы умерли на этом острове с голоду, но я перерезала трос и лодка разбилась, иначе бы Зок оставил нас здесь одних. Зок так же сильно хотел нас убить, как и твой отец. Он... недобрый. У него просто сейчас нет иного выхода, как заботиться о нас. Если бы он нашел средство к спасению. оставив нас умирать с голоду, у меня нет ни малейшего сомнения, что он этим бы воспользовался. Мы не можем доверять ему. Вот почему я не хочу, чтобы ты проводила с ним слишком много времени.
Идис продолжала смотреть на мать совершенно спокойно. Никаких признаков того, что она встревожена, напугана заговором об убийстве женщин рода Альвер. Может быть, она не совсем поняла, а если поняла, то не поверила, подумала Мари. Девочка молча продолжала есть: она не задавала вопросов, но и не показывала согласия подчиниться матери. Ее отрицательная реакция приводила Мари в замешательство.
Утром, когда они отправились на берег, чтобы понежиться на солнце в расселине, превращавшейся в шторм и в сильный прилив в бушующий Котел, Идис вновь исчезла. Мари подумала было пойти поискать свою младшую дочь, но решила не делать этого; очень скоро она займется воспитанием Идис. По всей вероятности, девочка пошла с Зоком на Торфяное болото резать камыш — она занималась этим всю прошлую неделю, так что вряд ли еще один день имеет большое значение.
На самом же деле Идис отправилась с их странным слугой к подножию холма, чтобы помочь ему выкапывать земляные каштаны. Она присела на корточки, нагая, свободная в своей невинности, наблюдая за тем, как ее обезьяноподобный спутник отрезает луковицы, похожие на артишок, острым осколком скалы, складывает их на камень, чтобы высушить на солнце. Он забавлял ее тем, что сопел через нос, кривил лицо и кряхтел каждый раз, когда требовалось сделать физическое усилие. С Зоком было гораздо интереснее, чем с ее мрачными матерью и сестрами, которые так серьезно относились к жизни. Они такие глупые — спешат одеться, если завидят Зока, как будто боятся, что он увидит их голыми.
— Моя мать говорит, что ты и отец собирались бросить нас умирать на острове, — внезапно сказала Идис, выпалив слова, над которыми думала все утро. — Это правда?
Зок вздрогнул, чуть не выронил свой самодельный инструмент для рытья, но когда поднял голову, на лице его было возмущение.
— Это подлая ложь, дитя, — пробормотал он. — Но ты не должна говорить матери, а то она рассердится на тебя. Она могла бы сбросить нас обоих со скалы в Котел.
Идис побледнела и ответила:
— Нет, я не скажу ей. Но почему она врет мне, Зок?
Слуга на секунду задумался, прежде чем ответить, а когда заговорил, взгляд его был направлен в землю, чтобы не встретиться с глазами ребенка, пристально наблюдающим за ним.
- Предыдущая
- 23/63
- Следующая
