Осада - Чиркова Вера Андреевна - Страница 56
- Предыдущая
- 56/66
- Следующая
Последний, самый мощный всплеск силы заставил покачнуться и оборвать нити даже самых стойких учеников.
А затем остатки купола и ловушек, потерявшие стабильность, распались, отдавая в пространство беспорядочный выброс энергии.
И почти в тот же момент от гарема до магов донёсся истошный женский крик.
Он острым клинком вонзился Милли в сердце, сминая радость победы, кроша в пыль чувство гордости за свою находчивость и полезность.
Никакая победа не стоит человеческих страданий, а тем более жизней, эта общеизвестная истина обрушилась на Милли внезапным откровением. Она никогда не сможет себе простить, если это именно её действия привели к непоправимой беде. Застонав от ужаса, девушка рванулась в гарем, пытаясь не отстать от обгонявших её мужчин.
В дом они вломились всей толпой, впереди магистры, потом ученики, а последними – Милли с Церцилией.
И прямо с порога попали в ад.
На полу и на диванах корчились от боли и рвали на шее невидимые удавки несколько девушек, а посредине лежало навзничь мужское тело. Затылок у него был в крови, а рядом, держа в руках кочергу, стоял старый Эгомм. И по его скорбному лицу струились слезы.
– Ленбар, в стазис всех, – коротко рыкнул Сарджабиз и первым начал строить какое-то сложное заклинание.
Ленбар повторял его движения, отдавая ученикам короткие приказы. Те торопливо хватали задыхавшихся девушек и подносили к магистрам. После наложения заклинания пострадавшие застывали как статуи, но это никого не пугало, наоборот. Заклинание стазиса давало надежду на спасение. Жаль, что не всем, наложение сложного заклятья требовало времени.
И Милли ничем не могла им помочь, этой области магии девушка не изучала.
Зато, присмотревшись магическим зрением к зеленоватой полоске на шее ближайшей женщины, магиня вдруг сообразила, что немного знакома с подобными заклинаньями повиновения. И имеет смутное представление, как их снимать.
Не так это и просто… но не невозможно благодаря упорству леди Тренны, усиленно обучавшей её именно распутыванию ловушек. Хотя в то время юная ученица считала наставницу слишком уж подозрительной и осторожной.
Девушка, лежавшая на дальнем диване, дёрнулась и стихла, и Милли бросилась к ней, решившись испытать свои силы. Иначе, пока у магистров дойдёт очередь до этой несчастной, будет уже поздно. Прикрыв глаза, магиня все силы устремила на распутывание хитро завязанной удавки, приходящей в движение от одной-единственной фразы. Один за другим распутывала витки заклинания и с ужасом прислушивалась к сердцу пациентки, трепетавшему все реже и тише.
Сейчас магине очень пригодилась бы простая целительская трубочка, вставить в горло жертвы… тогда у неё было бы несколько минут в запасе. А собственно… почему нет? Разве Милли не умеет создавать из воды всё необходимое?! Вернее, изо льда… и это лучшая идея.
– Цили, принеси воды! – приказала магиня, однако, обернувшись, поняла: графиня её не слышит.
Зажав рот рукой, Церцилия с таким ужасом наблюдала за происходящим, что сразу стало ясно – сейчас абсолютно бесполезно её о чём-либо просить.
– Я принесу, – ринулся куда-то один из учеников и через несколько секунд вернулся с кувшином.
Но Милли не стала дожидаться и призвала воду из организма умирающей. Протиснула замороженную струйку ей в горло, раздвинула вширь и заморозила посильнее. Девушка со всхлипом потянула в себя воздух и снова дёрнулась, но это уже было не страшно, теперь у неё появилось время. Милли дёрнула последний узелок и устремилась к следующей пациентке.
В зале откуда-то появились ещё маги, один из них, понаблюдав несколько секунд за незнакомой магиней, попросил объяснить смысл её действий. Маги оказались очень понятливыми, уловили суть с трёх слов, и несколько человек немедленно устремились к притихшим жертвам. А подойдя к очередной умирающей, Милли с облегчением обнаружила вставленную в её горло медную целительскую трубку. С этого момента дело пошло быстрее, и хотя сил становилось всё меньше, зато появился опыт. Теперь Милли распутывала удавки почти машинально, сокращая и убирая из заученного наизусть процесса лишние движения.
А едва осознала, что её помощь больше пока не нужна, отставила кувшин и ринулась на третий этаж. С того самого мига, как из гарема раздался крик женщин, душу магини жгло страшное подозрение. Подлый предатель вполне мог начать уничтожение пленниц с верхнего этажа.
– Милли… – Девушка даже не оглянулась.
Но он догнал её на площадке второго этажа, и не один, а с запыхавшейся Церцилией на руках. Слава богам, что этого не видит Юнели, мелькнула в голове магини и тотчас пропала посторонняя мысль, но Сарджабиз уже небрежно опустил принцессу на ступеньку и схватил Милли за руку.
– Вместе пойдём.
Ну вместе так вместе, дёрнула она плечом, развернулась и побежала дальше. Знакомая по ощущениям голема дверь оказалась в самом конце выходящей окнами на внутренний дворик галереи. И пока Милли до неё добралась, всё время ловила себя на том, что прислушивается к звукам, которые доносятся из-за дверей. Вернее, могли бы доноситься.
Но из комнат не доносилось ни единого звука, и надежда на спасение подруг таяла с каждым шагом.
Сердце девушки замерло, когда магистр решительно отодвинул массивный засов и рванул на себя ручку двери.
В открывшемся проёме стоял полумрак и было ужасающе тихо. Не в силах войти первой, магиня беспомощно оглянулась на магистра, и в этот момент из глубины комнаты донёсся неуверенный вопрос:
– Милли? Это ты?! Милли-и?и!!!
Они столкнулись на середине комнаты, две верные подружки, ставшие за долгие годы ближе, чем родные сёстры. Бросились друг к другу в объятия, забормотали, глотая слёзы, какие-то глупости… и почти сразу пришли в себя от единственного вопроса Риселлы:
– А где леди Тренна?
– Не знаю. – Радость от встречи не то чтобы померкла, но сразу отошла на второй план. – Они остались во дворце… шаман бросил заклинание… ты, наверное, успела заметить?
– Я заметила… я шла сюда последней. – Откуда появились Мирена и принцессы, Милли не заметила.
Зато, наконец, догадалась, почему в комнате был полумрак. Услышав снизу крик, решительная Риселла приготовилась защищаться до последнего.
– Вы останетесь здесь или пойдёте с Милли? – вежливо спросил девушек молчавший до этой минуты магистр, и магиня отметила, что её мнения он даже спрашивать не собирается. – В моём доме найдутся комнаты для всех.
– Это Сарджабиз, – запоздало представила спутника Милли, и Риселла огорчённо прикусила губу.
Вот так и бывает, когда даёшь волю эмоци– ям и начинаешь при всех задавать глупые воп-росы.
– Он знает, – поняла её тревогу Милли, – и у него чудесная жена… кстати, мне пришлось надеть её платье, надеюсь, Юнели не обидится?!
– А разве ты не спросила? – обернулся уже шагнувший прочь магистр.
– Извини… она спит. Не волнуйся, сторожку я заглушила… – виновато потупилась Милли.
– Победителей не судят, но платье лучше сними, тут много запасной одежды. Я потом сам его подброшу, а сейчас собирайтесь и спускайтесь вниз. А я должен идти, меня ждут.
– Я бы хотела остаться тут, – едва за магом закрылась дверь, объявила Аглесса. – А что там случилось?
– Ничего хорошего, – мрачно хмыкнула Церцилия, – и лично я тут теперь не останусь. И вам не советую. Где тут у вас одежда… поищите мне туфли, я свои на лужайке оставила.
Впечатлённые заявлением ничего не пугающейся маркатки девушки не стали медлить. Пока Милли переодевалась в имгантское платье, собрали себе, по совету той же Церцилии, узелки с запасными вещами и дружной толпой двинулись прочь.
Проходя мимо соседних комнат Риселла по просьбе Милли постучала в одну из дверей и окликнула её хозяйку. Как выяснилось, она жива и невредима, хотя невероятно напугана. Видимо, маг успел собрать в холле только жительниц первого этажа.
Сообразив, что теперь маги и сами разберутся с гаремом, Милли накапала девушке успокаивающего зелья и торопливо зашагала дальше. Но, дойдя до второго этажа, невольно приостановилась, прислушалась и решительно открыла одну из дверей.
- Предыдущая
- 56/66
- Следующая
