Алёша Попович и Тугарин - Славянский эпос - Страница 1
- 1/2
- Следующая
Изменить размер шрифта:
1
Алёша Попович и Тугарин
Из славнова Ростова, красна города,
Как два ясныя соколы вылетывали,
Выезжали два могучии богатыри:
Что по именю Алешинка Поповичь млад
А со молодом Екимом Ивановичем.
Оне ездят, богатыри, плеча о плечо,
Стремяно в стремяно богатырское.
Оне ездили-гуляли по чисту полю,
Ничего оне в чистом поли не наезживали,
Не видали птицы перелетныя,
Не видали оне зверя прыскучева,
Толко в чистом поле наехали –
Лежит три дороги широкия,
Промежу тех дорог лежит горючь камень,
А на каменю подпись подписана.
Взговорит Алеша Поповичь млад:
– А и ты, братец Еким Ивановичь,
В грамоте поученои человек!
Посмотри на каменю подписи,
Что на каменю подписано.-
И скочил Еким со добра коня,
Посмотрил на каменю подписи,
– Росписаны дороги широкия:
Первая дорога во Муром лежит,
Другая дорога – в Чернигов-град,
Третья – ко городу ко Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.
Говорил тут Еким Ивановичь:
– А и братец, Алеша Поповичь млад,
Которой дорогой изволишь ехать? -
Говорил ему Алеша Поповичь млад:
– Лутче нам ехать ко городу ко Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.-
Втапоры поворотили добрых коней
И поехали оне ко городу ко Киеву.
Не доехавши оне до Сафат-реки,
Становились на лугах на зеленыех,
Надо Алеши покормить добрых коней,
Раставили тут два бела шетра,
Что изволил Алеша опочив держать,
А и мало время позамешкавши,
Молоды Еким со добры кони,
Стреножемши, в зелен луг пустил,
Сам ложился в свои шатер опочив держать.
Прошла та ночь осенея,
Ото сна Алеша пробужаетца,
Встает рано-ранешонко,
Утреней зарею умываетца,
Белаю ширинкаю утираетца,
На восток он, Алеша, богу молитца.
Молоды Еким сын Ивановичь
Скоро сходил по добрых коней, »
А сводил он поить на Сафет на реку,
И приказал ему Алеша
Скоро седлать добрых коней.
Аседлавши он, Еким, добрых коней,
Нарежаютца оне ехать ко городу ко Киеву.
Пришол тут к ним калика перехожей,
Лапатки на нем семи шелков,
Подковырены чистым серебром,
Личико унизано красным золотом,
Шуба соболиная долгополая,
Шляпа сорочинская
Земли греческой в тритцать пуд.
Шелепуга подорожная в пятдесят пуд,
Налита свинцу чебурацкова,
Говорил таково слово:
– Гои вы еси, удалы добры молодцы!
Видел я Тугарина Змеевича,
В вышину ли он, Тугарин, трех сажен,
Промеж плечеи косая сажень,
Промежу глас калена стрела,
Конь под ним как лютой зверь,
Из пламень пышет,
Из ушей дым столбом стоит.-
Привезался Алеша Поповичь млад:
– А и ты, братец калика перехожея!
Дай мне платье каличее,
Возми мое богатырское,
Лапатки свои семи шелков,
Подковырены чистым серебром,
Личико унизано красным золотом,
Шубу свою соболиную долгополую,
Шляпу сорочинскую
Земли греческой в тридцать пуд,
Шелепугу подорожную в пятдесят пуд,
Налита свинцу чебурацкова.-
Дает свое платье калика
Алеши Поповичу, не отказываючи,
А на себе надевал то платье богатырское,
Скоро Алеша каликою нарежаетца
И взял шелепугу дорожную,
Котора была в пятдесят пуд,
И взял в запас булатное,
Пошол за Сафат-реку.
Завидел тут Тугарин Змеевичь млад,
Заревел зычным голосом,
Подрогнула дубровушка зеленая,
Алеша Поповичь едва жив идет,
Говорил тут Тугарин Змеевичь млад:
– Гои еси, калика перехожея!
А где ты слыхал и где видал
Про молода Алешу Поповича?
А и я бы Алешу копьем заколол,
Копьем заколол и огнем спалил.–
Говорил тут Алеша каликаю:
– А и ты ои еси, Тугарин Змеевичь млад!
Поезжай поближе ко мне,
Не слышу я, что ты говоришь.-
И подъезжал к нему Тугарин Змеевичь млад.
Алеша Поповичь млад
Против Тугарина Змеевича,
Хлеснул ево шелепугою по буйной голове,
Розшиб ему буину голову,
И упал Тугарин на сыру землю,
Скочил ему Алеша на черну грудь.
Втапоры взмолитца Тугарин Змеевичь млад:
– Гои еси ты, калика перехожея!
Не ты ли Алеша Поповичь млад?
Токо ты Алеша Поповичь млад,
Сем побратуемся с тобой.-
Втапоры Алеша врагу не веровал,
Отрезал ему голову прочь,
Платья с него снимал цветное на сто тысячей,
И все платья на себе надевал,
Садился на ево добра коня
И поехал к своим белым шатрам.
Втапоры увидели Еким Иванович
И калика перехожея,
Испужалися его, сели на добрых коней,
Побежали ко городу Ростову.
И постигает их Алеша Поповичь млад,
Обвернетца Еким Иванович,
Он выдергивал палицу баевую в тритцать пуд,
Бросил назад себе:
Показалося ему, что Тугарин Змеевичь млад,
И угодил в груди белыя Алеши Поповича,
Сшиб из седелечка черкескова,
И упал он на сыру землю.
Втапоры Еким Ивановичь
Скочил со добра коня, сел на груди ему,
Хочет пороть груди белыя,
И увидел на нем золот чюден крест,
Сам заплакал, говорил калики перехожему:
– По грехам надо мною, Екимом, учинилося,
Что убих своего братца родимова.-
И стали ево оба трести и качать
И потом подали ему питья заморскова,
Оттого он здрав стал.
Стали оне говорити
И между собою платьем меняти:
Калика свое платье надевал каличье,
А Олеша – свое богатырское,
А Тугарина Змеевича платье цветное
Клали в чебодан к себе.
Сели оне на добрых коней
И поехали все ко городу во Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.
А и будут оне в городе Киеве
На княженецком дворе,
Скочили со добрых коней,
Привезали к дубовым столбам,
Пошли во светлы гридни,
Молятся Спасову образу
И бьют челом, поклоняютца
Князю Владимеру и княгине Апраксевне,
И на все четыре стороны.
Говорил им ласковой Владимер-князь:
– Гои вы еси, добры молодцы!
Скажитеся, как вас по именю зовут,
А по именю вам мочно место дать,
По изочеству можно пожаловати.-
Говорит тут Алеша Поповичь млад:
– Меня, асударь, зовут Алешою Поповичем,
Из города Ростова старова попа соборнова.-
Втапоры Владимер-князь обрадовался,
Говорил таковы слова:
– Гои еси, Алеша Поповичь млад!
По отечеству садися в большое место,
В передней уголок,
В другое место богатырское –
В дубову скомью против меня,
В третье место, куда сам зохошь.-
Не садился Алеша в место болшее
И не садился в дубову скомью,
Сел он со своими товарищи на полатнои брус.
Мало время позамешкавши,
Несут Тугарина Змеевича
На той доске красна золота
Двенатцать могучих богатырей.
Сажали в место долшое,
А подле ево сидела княгиня Апраксевна.
Тут повары были догадливы:
Понесли ества сахарные и питья медяныя,
А питья все заморския.
Стали тут пить, есть, прохложатися,
А Тугарин Змеевичь нечестно хлеба ест:
По целой ковриге за щеку мечит,
Те ковриги монастырския;
И нечестно Тугарин питья пьет:
По целой чаше охлестовает,
Котора чаша в полтретья ведра.
И говорил втапоры Алеша Поповичь млад:
– Гои еси ты, ласковой сударь
Владимер-князь!
Что у тебя за болван пришол,
Что за дурак неотесонои?
Нечестно у князя за столом сидит,
Ко княгине он, собака, руки в пазуху кладет,
Целует во уста сахарныя,
Тебе, князю, насмехаетца!
А у моево сударя-батюшка
Была сабачишша старая,
Насилу по подстолью таскалася,
И костью та сабака подавилася,-
Взял ее за хвост, под гору махнул;
От меня Тугарину то же будет! -
Тугарин почернел, как осеньня ночь,
Алеша Поповичь стал как светел месяц.
И опять втапоры повары были догадливы:
Носят ества сахарныя.
И принесли лебедушку белую,
И ту рушала княгиня лебедь белую,
Обрезала рученку левую,
Завернула рукавцом, под стол опустила,
Говорила таково слово:
– Гои вы еси, княгини-боярыни,
Либо мне резать лебедь бедова,
Либо смотреть на мил живот,
На молода Тугарина Змеевича.-
Он взявши, Тугарин, лебедь белую,
Всю вдруг проглатил,
Еще тут же ковригу монастырскую.
Говорит Алеша на податном брусу:
– Гои еси, ласковой асударь Владимер-князь!
Что у тебе за болван сидит?
Что за дурак неотесонои?
Нечестно за столом сидит,
Нечестно хлеба с солью ест:
По целой ковриге за щеку мечит
И целу лебедушку вдруг проглотил.
У моево сударя-батюшка,
Федора попа ростовскаго,
Была коровишша старая,
Насилу по двору таскалася,
Забилася на поварню к поварам,
Выпила чан браги пресныи,
Оттого она лопнула,–
Взял за хвост, под гору махнул.
От меня Тугарину то же будет! -
Тугарин потемнел, как осеньня ночь,
Выдернул чингалишша булатное,
Бросил в Алешу Поповича.
Алеша на то-то верток был,
Не мог Тугарин попасть в него,
Подхватил чингалиша Еким Ивановичь,
Говорил Алеши Поповичу:
– Сам ли ты бросаешь в ево али мне велишь? -
– Нет, я сам не бросаю и тебе не велю,
Заутра с ним переведаюсь:
Бьюсь я с ним о велик заклад -
Не о сте рублях, не о тысячи,
А бьюсь о своей буйной голове! -
Втапоры князи и бояра скочили на резвы ноги
И все за Тугарина поруки держат:
Князи кладут по сту рублей,
Бояра – по пятидесят,
Крестьяна – по пяти рублев.
Тут же случилися гости купеческия,
Три карабля свои подписавают
Под Тугарина Змеевича,
Всяки тавары заморскии,
Которы стоят на быстром Непре,
А за Алешу подписавал
Владыка черниговской.
Втапоры Тугарин звился и вон ушол.
Садился на своего добра коня,
Поднялся на бумажных крыльех
Поднебесью летать.
Скочила княгиня Апраксевна на резвы ноги,
Стала пенять Алеши Поповичю:
– Деревеншина ты, заселшина!
Не дал посидеть другу милому.-
Втапоры тово Алеша не слушался,
Звился с товарыши и вон пошол.
Садилися на добры кони,
Поехали ко Сафат-реке,
Поставили белы шатры,
Стали опочив держать,
Коней опустили в зелены дуга.
Тут Алеша всю ночь не спал,
Молился богу со слезами:
– Создай, боже, тучю грозную,
А и тучи-то з градом дождя! -
Алешины молитвы доходны ко Христу.
Дает господь бог тучю з градом дождя,
Замочила Тугарина крылья бумажныи,
Падает Тугарин, как собака, на сыру землю.
Приходил Еким Ивановичь
Сказал Алеши Поповичю,
Что видел Тугарина на сырой земле.
И скоро Алеша нарежаетца,
Садился на добра коня,
Взял одну сабелку вострую
И поехал к Тугарину Змеевичю.
И увидел Тугарин Змеевичь Алешу Поповича,
Заревел зычным голосом:
– Гои еси ты, Алеша Поповичь млад!
Хош ли, я тебе огнем спалю?
Хош ли, Алеша, конем стопчу
Али тебе, Алешу, копьем заколю? -
Говорил ему Алеша Поповичь млад-
– Гои ты еси, Тугарин Змеевичь млад!
Бился ты со мною о велик заклад -
Битца-дратца един на един,
А за тобою ноне силы-сметы нет
На меня, Алешу Поповича -
Оглянетца Тугарин назад себя,
Втапоры Алеша подскочил,
Ему голову срубил,
И пала глава на сыру землю, как пивной котел
Алеша скочил со добра коня,
Отвезал чембур от добра коня,
И приколол уши у головы Тугарина Змеевича,
И привезал к добру коню,
И привез в Киев на княженецкои двор,
Бросил середи двора княженецкова.
И увидел Алешу Владимер-князь,
Повел во светлы гридни,
Сажал за убраны столы,
Тут для Алеши и стол пошел.
Сколко время покушавши,
Говорил Владимер князь
– Гои еси, Алеша Поповичь млад!
Час ты мне свет дал,
Пожалуй ты живи в Киеве,
Служи мне, князю Владимеру,
До люби тебе пожалую! -
Втапоры Алеша Поповичь млад
Князя не ослушался,
Стал служить верою и правдою;
А княгиня говорила Алеши Поповичю:
– Деревеншина ты, заселшина!
Разлучил меня з другом милым,
С молодым Змеем Тугаретиным,–
Отвечает Алеша Поповичь млад:
– А ты гои еси, матушка княгиня Апраксевна!
Чють не назвал я тебе сукою,
Сукою-ту – ! —
То старина, то и деянье.
1
- 1/2
- Следующая
Перейти на страницу:
