Певерил Пик - Скотт Вальтер - Страница 17

• Предыдущая
• 17/147
• Следующая

Приказание леди Певерил вооружить слуг было так несообразно с ее обыкновенной кротостью, что Бриджнорт изумился.

— Что это значит, сударыня? — спросил он. — Я полагал, что нахожусь под дружеским кровом.

— Да, это так, мистер Бриджнорт, — отвечала леди Певерил, не теряя спокойствия и сдержанности, — но под этим кровом один из друзей не должен чинить насилия над другим.

— Отлично, сударыня, — сказал майор Бриджнорт, поворачиваясь к дверям. — Его преподобие Солсгрейс уже предсказывал, что возвращаются времена, когда жилища знатных и их гордое имя вновь станут оправданием их преступлений. Я ему не поверил, но теперь вижу, что он прозорливее меня. Однако не думайте, что я намерен терпеливо все сносить. Кровь моего брата, моего сердечного друга, обагрившая священный жертвенник, недолго будет взывать: «Доколе, о господи, доколе!» Если в нашей несчастной Англии осталась хоть искра справедливости, мы встретимся с этой надменной женщиной там, где пристрастные друзья не смогут ее защитить!

С этими словами он хотел было выйти из комнаты, по леди Певерил сказала:

— Мистер Бриджнорт, вы уйдете отсюда лишь в том случае, если обещаете мне на некоторое время отказаться от всяких покушений на свободу благородной графини.

— Я скорее распишусь в собственном бесчестье, нежели дам согласие на подобное условие, — отвечал он. — Если кто-нибудь осмелится мне помешать, пусть кровь его падет на его же голову!

В эту минуту в дверях показался Уитекер. С проворством старого солдата, который не без радости убедился, что дело снова идет к стычкам и раздорам, он привел с собою четверых молодцов, одетых в ливреи Певерила Пика и куртки из буйволовой кожи, вооруженных саблями и карабинами, с пистолетами за поясом.

— Посмотрим, отважится ли кто-либо из этих людей остановить меня, свободнорожденного англичанина, мирового судью, исполняющего свой служебный долг, — заявил Бриджнорт. С этими словами он, держась за рукоять своей шпаги, двинулся прямо на Уитекера и его вооруженных спутников.

— Не поступайте столь безрассудно, мистер Бриджнорт ! — воскликнула леди Певерил и тотчас же добавила: — Остановите его, Уитекерт и отберите у него оружие, но не причиняйте ему вреда.

Приказ ее тут же исполнили. Бриджнорт, человек суровый и решительный, был, однако ж, не из тех, кто способен один на один принять столь неравный бой. Он обнажил шпагу и сопротивлялся лишь до тех пор, пока не вынудил неприятелей задержать его, а затем отдал свое оружие, объявив, что подчиняется превосходящей силе и возлагает ответственность за покушение на его свободу без законного предписания на тех, по чьему приказу его задержали, равно как и на тех, кто этот приказ выполнил.

— Какое может быть предписание в случае такой нужды, мистер Бриджнорт? — сказал Уитекер. — Уж кто — кто, а вы-то наверняка не раз поступали еще и похуже. Слово миледи — такое же законное предписание, как патент старого Нола, а ведь вы, мистер Бриджнорт, им не один день пользовались, да еще посадили меня в колодки, потому что я пил за здоровье короля, и вообще плевали на все английские законы.

— Придержите свой дерзкий язык, Уитекер, — вмешалась леди Певерил, — а вы, мистер Бриджнорт, не прогневайтесь, если вам придется пробыть в плену несколько часов, пока графиня Дерби не будет в безопасности. Я могла бы дать ей такую охрану, которая не побоится любого отряда, который вам удастся собрать, но, видит бог, я хочу истребить память о былых распрях, а не возбуждать новые. Еще раз повторяю — откажитесь по доброй воле от своего намерения, возьмите назад свою шпагу и забудьте, кого вы сегодня встретили в замке Мартиндейл.

— Ни за что! — отвечал Бриджнорт. — Преступление этой жестокосердой женщины — последнее из всех человеческих злодеяний, какое я могу забыть. Последней мыслью, с которой прекратится мое земное бытие, будет надежда, что над нею свершится правосудие.

— Если вы питаете чувства, которые ближе к мести, чем к справедливости, я должна ради безопасности моей покровительницы взять вас под арест. В эту комнату вам доставят все необходимое, а вашим домашним я пошлю сказать, чтобы они не беспокоились. Через два дня — самое большее, а быть может, даже через несколько часов я сама освобожу вас и буду просить у вас извинения за те крайности, к которым вынуждает меня ваше упрямство.

Майор отвечал только, что он в ее власти и должен покориться ее воле, после чего с угрюмым видом отвернулся к окну, как бы желая избавиться от присутствия обеих дам.

Графиня и леди Певерил рука об руку вышли из комнаты, и хозяйка дома объявила Уитекеру свои распоряжения касательно того, как охранять Бриджнорта и как с ним обращаться, добавив, что для безопасности графини Дерби майор должен находиться под неусыпным наблюдением.

Со всеми мерами, необходимыми для охраны пленника, как, например, регулярная смена караула и тому подобное, Уитекер охотно согласился и обещал ни за что не выпускать его из-под ареста, пока не истечет срок. Но когда дело дошло до стола и постели для майора, старый дворецкий отнюдь не выказал такого же послушания своей госпоже, сочтя, что леди Певерил слишком беспокоится об удобствах пленника.

— Ручаюсь, что круглоголовый мошенник вчера сожрал у нас столько жирной говядины, что ему хватит на целый месяц, и небольшой пост будет только полезен для его здоровья. А для утоления жажды он получит достаточно чистой воды, чтобы охладить свою разгоряченную печень, которая наверняка еще шипит от вчерашних крепких напитков. Ну, а вместо постели у нас тут имеются славные сухие доски — они, осмелюсь доложить, намного удобнее, чем сырая солома, на которой я спал, когда он посадил меня в колодки.

— Уитекер, — произнесла леди Певерил повелительным тоном, — прошу вас снабдить мистера Бриджнорта постелью и пищей, как я вам приказала, и обращаться с ним поучтивее.

— Слушаюсь, миледи, — со вздохом отвечал Уитекер, — я в точности выполню все ваши приказания, но я старый слуга и не могу утаить от вас того, что думаю.

После совещания с дворецким дамы вышли в прихожую и вскоре уже сидели в комнате хозяйки, из которой одна дверь вела в спальню, а другая — в кладовую, откуда виднелся выход в сад. Кроме того, здесь была небольшая дверь, за которой находился коридор и несколько ступенек, ведущих на уже упомянутую нами галерею над кухней, а через другую дверь в этом же коридоре можно было пройти на хоры часовни, и, таким образом, глаз хозяйки мог в одно и то же время следить за всеми духовными и светскими делами в замке note 7.

Графиня и леди Певерил тотчас же уселись в этой украшенной гобеленами комнате, которая имела столько различных ворот для военных вылазок, и гостья, взяв хозяйку за руку, с улыбкою проговорила:

— Сегодня я была свидетельницей двух явлений, которым удивилась бы, если бы в нынешние времена могла еще чему-либо удивляться. Прежде всего, дерзость, которую этот круглоголовый осмелился выказать в доме Певерила Пика. Если ваш муж все тот же благородный и прямодушный кавалер, каким я знала его прежде, то, будь он дома, он, разумеется, выбросил бы негодяя в окно. Но ваше военное искусство, Маргарет, изумило меня еще более. Я не ожидала, что у вас хватит смелости принять такие решительные меры после столь длительных переговоров с этим человеком. Его рассуждения о судьях и предписаниях на арест повергли вас в такой трепет, что мне уже стало казаться, будто судебные приставы вцепились в меня и тащат в тюрьму, словно бродягу.

— Мистер Бриджнорт пользуется у нас некоторым уважением, ваша светлость, — отвечала леди Певерил, — в последнее время он оказал нам немало добрых услуг; но ни он, ни кто другой не посмеет оскорбить графиню Дерби в доме Маргарет Стэнли.

— Вы сделались настоящей героиней, Маргарет, — сказала гостья.

• Предыдущая
• 17/147
• Следующая