На высочайших вершинах Советского Союза - Абалаков Евгений Михайлович - Страница 54

• Предыдущая
• 54/116
• Следующая

Как лодки по округлым гладким волнам, скользят наши лыжи.

Плавно и постепенно разворачиваются горы. За неясной линией

ближайшего увала провал кажется особенно глубоким. Ледник, стиснутый

острыми пиками, поворачивает на юго-восток и глубоко уходит вниз, в

темноту ущелья. С одного полого округлого увала вылетаем на другой.

Ветер бьет в грудь, хотя совершенно тихо. Зарей нежной обагрило

вершины, а внизу еще лежит синеватая мгла. Обледеневший наст шипит

под лыжами и увалы бегут назад. Впереди плавно покачивается пара

лыжников. То поравняются друг с другом, то один вдруг уходит вперед

или в сторону, то, скрестившись, они меняют места и снова выравниваются

в пару. Кругом все гладко, округло, нет ни трещинки. Раздолье!

Первые камни. Вскоре и морена. Двигаемся вдоль нее. Небольшие

промоины берем с ходу. Все больше чернеет морена, все грязнее снег. У

большой морены оставляем лыжи и, стараясь идти по замерзшему фирну,

быстро движемся вперед. Ущелье впереди сужается и резко поворачивает

вправо, на юг. С левого склона, с крутых и красивых % снежных вершин

сползает ряд мощных ледопадов.

Вновь перешли на морены, вначале почти ровные, затем все более и

более бугристые. Слева показалось ущелье. Оно развертывается все шире и

шире. И вот перед нами большой ледник, рыжей мореной

вклинивающийся в наш. Это несомненно тот, который отходит от

Тамынгенокого перевала. Другой не может быть (а мы уже думали, что не

сольется с нашим).

Лезем левой стороной. Пересекли впадающий ледник. Отсюда

открылся вид на язык и выход из ущелья. Виден клин солнечной широкой

долины. Противоположный склон какой-то яркой игрушечно-зеленой

окраски и над ним эффектная снежная вершина. Снежные языки спуска-

242

ются низко и лежат прямо на зелени лугов. Слева у выхода из ущелья

виднеется полоска тропы.

Еще долго «ныряли». Нашли несколько образцов. Пересекаем

ледник и спускаемся с языка по крутым лавинным сбросам (весенним).

Зашумела речка.

Дно долины завалено отбросами ледника: камнями, щебнем. Кое-

где проглядывает травка, какие-то большие листья, похожие на лопух, и

заросли сухого кустарника. Здесь же обнаружили остатки костра и едва

заметную тропку.

Речка вплотную прижимается к правому склону. Пролезли по

камням у самого берега. И вот мы в долине Зеравшана!

Ярко ударило солнце. Оно заливает вдали всю широкую долину.

Слева расплылся буграми широкий язык Зеравшанского ледника.

Совершенно неожиданно справа увидели Киргиз-рабат и отходящий от

речки арык.

Прошли почти всю долину, ибо река Зеравшан течет под левым

берегом.

На обратном пути попали к киргизам. Спугнули целый выводок

ребятишек — бросились врассыпную к дому из булыжника. Прошла

молодая женщина, ускорив шаги, едва заслышала наши голоса. Из дома

выскочила собака. Мы решили повернуть назад.

Теперь уже идем правым (ор.) берегом. Путь значительно легче —

между осыпью и мореной. Иногда попадаем на старую заброшенную

тропу. Бугров меньше.

Солнце поднялось высоко и печет сильно. У прозрачного

моренного ручейка закусили сахаром и сухими фруктами. Довольно

быстро добрались до выдающегося ледника. По пути делаю краткую

глазомерную съемку.

До оставленных лыж поднимались довольно долго. Снег начал

243

размякать. На лыжах пошло легче; «отдачи» вначале не было совсем.

Время уже около двух часов. И с каждым километром все тяжелее.

С одного взъема па другой, а их бесконечное количество. Добрались до

скал, где оставлены вещи. Подкрепились еще немного, отдохнули и,

нагрузившись оставленными вещами, двинулись дальше.

От вершины потянулись тени. Тень от Ужбишки скоро накрыла и

нас. Лыжи начали сдавать. Пошли елочкой. А подъем длинный.

Подходим к пещере. У пещеры согнутая фигурка Птенчика, с

головой всунутой в швейцарскую палатку.

—Здравствуйте, друзья!

В пещере тепло и уютно. Нас ожидает горячий суп и вода.

Товарищи рады, что мы обследовали такой длинный участок. Они

обследовали два выхода, но каситеорита оказалось довольно мало. Завтра

намечаем слазать на шток, обследовать последние выходы.

Укладываемся с Мишей в мой мешок. Все очень устали: не спали

целую ночь и прошли по горам более 50 километров. Спал неплохо.

19 июня. Солнце уже взошло, но холодно, ветрено и облачно.

Иногда пересыпает снежок.

Сговорились с Мишу-ком сходить на вершинку. Подъем довольно

опасен и без веревки не обойтись. Ленц с Птенцом дежурят на гребне,

стравливая ж подтягивая 140-метровую веревку, по которой идут

разведчики.

Крутой гребешок с карнизами подходит к скалистой башне

вершины. Скалы очень сыпучие. Оставляю ледоруб внизу и начинаю

подниматься. Лезу аккуратно, по возможности расчищая путь от

шатающихся камней. Вылез на вершину. Верхушки пиков застилает

сплошная пелена облаков. Делаю план Тамынгенского ледника.

Мишук поднялся до скал и упорно хочет лезть по ним. Я, как моту,

отговариваю. Прошу, чтобы он взял мой ледоруб и с ним траверсировал по

244

снежному легкому пути, ибо вниз по скалам спускаться очень опасно, а

чтобы идти в обход, нужен ледоруб. Но снизу Миша упрямо кричит:

— Лезу с ледорубом по скалам!

Я отвечаю:

— Глупо. Лезь в обход!

Послушался.

Всматриваюсь кругом. Ребят не видно. Но с гребня увидел их на

штоке. Возвращаются.

Стена круто падает вниз. Видна лишь верхняя часть и отдельные

выступы. Дальше обрыв до самого ледника — почти километровая

глубина. Долго мучаются ребята на отвесных скалах кулуара, забивая и

выбивая крючья. Наконец начали вытягивать веревку по крику снизу.

Показались головы. Потянули во всю, едва успевают перебирать ногами.

— Ну, как? Есть образцы?

— Совсем ничего нет!

Досадно.

Быстро

сбегаем.

Подкрепились

консервами

и

«мороженым», собрались и спускаемся вниз...

22 июня. С утра начало хмуриться.

Я, Ленд и Миша идем в Тамынген. Падает легкий снежок. Быстро

сбежали вниз. Ух! Сколько цветов расцвело! Как поднялась трава за время

нашего пребывания в снегах... В Тамынгене искренне удивляются, почему

мы так редко спускаемся вниз.

Не знают, что нас покорила другая красота,— мощная красота

вершин, ледников и скал. Нас пленила то сверкающая, радостная и

зовущая, то мрачная, клубящаяся вихрями, то гневная и грозная,

вызывающая на единоборство, то таинственная, неуловимой завесой

скрывающая себя и лишь на мгновение открывающаяся чудесными

фантастическими видениями особого мира суровая и прекрасная, вечно

зовущая стихия горных вершин.

245

Первые вести с радиостанции: Андрей выписался из больницы и

очень доволен. Сейчас он на усиленном пайке, томится от жары и скуки и

рвется к нам, в горы.

В Тамынген вчера приехали геологи. Мой альбом им очень

пригодился для демонстрации рудных месторождений. Особенно

понравилась составленная мною карта. Геологи подняться к нам не

решились, ибо к ним не пришло еще снаряжение — ботинки и прочее.

(Они были твердо убеждены, что у нас в брезентовых сапогах они

поморозят ноги).

На обратном пути мы нарвали по большому букету чудесных

цветов. Ленц поймал богатый кинокадр: киргизы собирают каркас юрты —

и отстал.

К лагерю подходили уже в снежную пургу. Снег беспросветный до

вечера.

24 июня. Погода ясная. Недостает лишь тепла. Приходится

создавать его искусственно и строить второй заветерок. При первой

• Предыдущая
• 54/116
• Следующая