Черный карлик - Скотт Вальтер - Страница 12
- Предыдущая
- 12/41
- Следующая
Он прошел в свой маленький садик и вернулся с полураспустившейся розой в руках.
— Впервые за все эти годы ты заставила меня уронить слезу. В знак моей благодарности за это доброе дело возьми эту самую простую розу. Сохрани ее и никогда не расставайся с ней. Приди ко мне, когда будешь в беде. Покажи эту розу или хотя бы лепесток от нее — пусть даже он будет таким же иссохшим, как мое сердце. И тогда, как бы я ни гневался на мерзкий и ненавистный мне мир, цветок пробудит лучшие чувства в моей груди и новые надежды в твоей. Но не вздумай присылать ко мне кого-нибудь! — воскликнул он, впадая в свою обычную мизантропию. — Никаких посредников! Приходи сама — тогда то сердце и та дверь, которые закрыты для всякого другого, откроются перед тобой и перед твоим горем.
А теперь — удались!
Он отпустил повод, и девушка поехала прочь, вы-. разив свою благодарность этому странному существу. в той мере, в какой позволило ей это сделать удивление перед необычностью его речей. Она то и дело оглядывалась на карлика, который стоял возле своего жилища, пока всадница, пересекая пустошь по направлению к отцовскому замку Эллисло, не скрылась за холмом.
Между тем подруги перебрасывались шутками с мисс Вир по поводу необычайной встречи со знаменитым мудрецом.
— Нашей Изабелле счастье сопутствует и дома и на охоте! Ее сокол на лету бьет тетерева, а ее глаза насмерть ранят кавалеров. Что же остается ее родственницам и бедным подругам? Ничего! Даже кудесник не смог избежать ее чар! Сжалься над нами, дорогая Изабелла! Умерь силу своего обаяния. Или по крайней мере открой торговлю и продай нам те чары, которые не нужны тебе самой!
— Можешь взять их все по самой сходной цене, — отвечала мисс Вир, — и кудесника в придачу.
— Нет, пусть кудесник достанется Нэнси, — сказала мисс Айлдертон, — он восполнит то, чего ей недостает: она ведь у нас совсем непохожа на колдунью.
— Боже мой, сестрица, — отозвалась юная мисс Айлдертон, — на что мне это чудовище! Я глянула на него один раз и тут же закрыла глаза. И хоть я крепко зажмурилась, он так и стоит передо мною, как живой.
— Значит, ты плохо зажмурилась, Нэнси, — сказала ее сестра. — А жаль: надо уметь закрывать глаза на недостатки людей. Это особенно важно при выборе поклонника. Придется мне, видно, взять мудреца себе. Я посажу его в японский ларец своей матушки и буду всем показывать. Пусть видят, что Шотландия может произвести на свет урода в человеческом облике в десять тысяч раз более безобразного, чем фарфоровые чудовища, которые увековечивают богатое воображение пекинских и кантонских мастеров.
— Судьба этого бедняка, — сказала мисс Вир, — наводит на столь грустные мысли, что я не могу, как. обычно, разделить твое веселье, Люси. Как ему жить в этом безлюдном краю, вдали от всякого жилья, если у него нет средств к существованию. А если ему кто-то и помогает, то одно лишь подозрение, что у него есть деньги, может подвергнуть его опасности быть ограбленным и убитым кем-нибудь из наших. разбойных соседей.
— Но ты забываешь, что его считают колдуном, — сказала Нэнси Айлдертон.
— Даже если потусторонние силы ему изменят, — вставила ее сестра,
— ему достаточно воспользоваться своим природным уродством. Ведь стоит ему на виду у своих врагов высунуть в окно или дверь свою огромную башку и повернуть к ним свое сверхъестественно безобразное лицо, и ни один, даже самый смелый грабитель не решится подойти к нему. Ах, как мне бы хотелось заполучить эту голову Горгоны хотя бы на полчасика!
— Зачем, Люси? — спросила мисс Вир.
— О, я бы напугала и выгнала из замка этого мрачного, чопорного и спесивого сэра Фредерика Лэнгли, которого обожает твой папаша и которого ты сама терпеть не можешь. Уверяю вас, я всю жизнь буду благодарна нашему колдуну только за то, что он избавил нас на полчаса от общества этого человека: не задумай мы посетить Элши, мы и не подумали бы отколоться от остальных.
— А как бы ты отнеслась к тому, — сказала мисс Вир вполголоса, чтобы ее не услышала младшая сестра, ехавшая впереди по узкой тропинке, — как бы ты отнеслась к тому, милая Люси, если бы тебе, допустим, предложили терпеть; его общество всю жизнь?
— Как бы я к этому отнеслась? Я бы трижды ответила: нет, нет и еще раз нет, и каждый раз все громче и, громче, пока меня не услышали бы даже в Карлайле.
— А сэр Фредерик все равно скажет, что девятнадцать «нет» равны половине «да».
— Ну, это зависит исключительно от того, как эти «нет» были сказаны, — отвечала мисс Люси. — Будь уверена, я бы отказала ему так, что не осталось бы ни тени надежды.
— А если бы твой отец, — продолжала мисс Вир, — сказал тебе: «Выходи за него или…»?
— Я бы приняла любые формы этого «или», даже будь мой отец еще более жесток, чем все злые отцы из старинных романов.
— Даже если он стал бы тебя стращать теткой-аббатисой и монастырем?
— А я бы ему пригрозила зятем-протестантом и еще радовалась бы, что веление совести дает мне возможность пойти наперекор его воле. А сейчас, пока Нэнси нас не слышит, вот что я хочу тебе сказать. Ты будешь права перед богом и людьми, если воспротивишься всеми доступными тебе средствами этому нелепому браку. Он самодовольный, честолюбивый и скрытный человек и к тому же заговорщик. Всем известны его жадность и жестокость. Он плохой сын и плохой брат. Он черств и бездушен даже по отношению к своим родным. Изабелла, я бы скорее умерла, чем вышла за него.
— Смотри, чтобы мой отец как-нибудь не услышал, какие ты мне даешь советы, — сказала мисс Вир, — иначе, дорогая Люси, не бывать тебе больше в замке Эллнсло.
— Я была бы только рада никогда больше не переступать его порог, — отвечала ее подруга, — если б только и ты навсегда его покинула и нашла себе лучшего защитника, чем тот, кто назначен тебе природой. О, если б мой бедный отец был, как прежде, здоров! С какой готовностью он принял и укрыл бы тебя на то время, пока ты не избавишься от этих нелепых домогательств.
— Я молю бога о том же, дорогая Люси, — отвечала Изабелла, — но боюсь, что теперь, когда здоровье твоего отца так пошатнулось, он не сможет дать отпор всем тем попыткам, которые немедленно будут предприняты, чтобы вернуть несчастную беглянку.
— Боюсь, что так, — отвечала мисс Айлдертон, — но все-таки мы обсудим все это и что-нибудь придумаем. По всей видимости, твой отец и его гости цели» ком поглощены каким-то таинственным заговором.
Недаром в замок приносят какие-то письма, приезжают и таинственно исчезают какие-то незнакомцы., Недаром там собирают и чистят оружие, и повсюду царит суета, а все мужчины ходят мрачными и озабоченными. Так вот, если положение станет опасным, мы всегда сможем устроить наш собственный маленький заговор. Пусть джентльмены не думают, что заговоры — это только их дело. У нас есть сообщник, которому я спокойно доверюсь, — Не Нэнси ли это?
— Что ты? Нэнси — порядочная девушка и очень к тебе привязана, но заговорщица из нее никудышная — вроде Рено или других мелких заговорщиков из «Спасенной Венеции». Нет, нет, у нас есть свой Джафир или Пьер — если этот персонаж тебе больше по душе… Я вот знаю, что упоминание о нем будет тебе приятно, но как-то не решаюсь назвать его, так как боюсь тебя раздосадовать. А сама ты не догадываешься, кто это? В его имени сочетаются два слова: «орел» и «скала», — но не английское слово «орел», а нечто похожее на его шотландский вариант.
— Уж не на молодого ли Эрнсклифа ты намекаешь? — зардевшись, воскликнула мисс Вир.
— На кого же еще мне намекать? — отвечала Люси. — Не секрет, что Джафиров и Пьеров у нас раз-два и обчелся, а всяких Рено и Бедамаров хоть отбавляй.
— Что за нелепости ты говоришь, Люси! Пьесы да романы совсем вскружили тебе голову. Ты же знаешь, что я никогда не выйду замуж без согласия отца, и отец никогда не согласится на мой брак с человеком, о котором ты говоришь. А потом, кроме твоих сумасбродных предположений и догадок, мы ничего толком не знаем о намерениях Эрнсклифа, и вдобавок ко всему эта роковая ссора…
- Предыдущая
- 12/41
- Следующая
