Лебеди Кассиды - Синякин Сергей Николаевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/26
- Следующая
КОСМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ЮНЕСКО
Все мы были ошеломлены.
Лебеди в глубоком космосе! Это было неожиданностью.
— Какая скорость? — спросил Зеньковский.
— Десятая световой, — не без удовольствия сообщил Худов. — Но и это еще не все. Локационная станция сопровождала объекты до границ визирования. На тридцатой минуте наблюдения Лебеди резко увеличили скорость полета до восьми десятых световой и нарушили континиум Пространство-Время, совершив Р-прокол.
Все молча переваривали услышанное.
Существа, способные перемещаться в варьируемом пространстве! Это ломало все наши представления о Симбиотах. Мы взялись за изучение архивов станций Космонаблюдения. Неожиданно выяснилось удивительное: СКАНы зарегистрировали около семи тысяч Стай от семи до двадцати птиц в каждой. Разумеется, что птицами мы называли Лебедей по привычке. Удалось установить направление их полета. Стаи двигались к скоплению Арка.
— Это не вымирание, — решительно сказал я. — Симбиоты покидают родную планету.
— Родную ли? — усомнился Строгов.
— Вы думаете иначе?
— Факты убеждают. Кассида открыта в 2264 году. Колонизация ее начата в 2278-м. За этот период не было отмечено ни одного поселения Симбиотов. Первые гнездовья зарегистрированы лишь в 2292 году…
— Неизученная планета, — пожал плечами Зеньковский.
— Неизученная, — согласился инспектор. — Но и Прыгуны наблюдались на Кассиде лишь с 2292 года. Думаю, что Симбиоты прибыли на Кассиду позже землян и теперь, убедившись в том, что место занято, покидают планету.
— Вилами по воде, — насмешливо бросил невысокий плотный заместитель Зеньковского. Он обычно был молчалив, как тень, и я даже не сразу вспомнил его фамилию — Щуряк.
— Может быть, — сказал Строгов спокойно. — Мое предположение, что через два-три месяца на Кассиде не останется ни одного Симбиота. Они улетают.
— Вы полагаете, что контакт с ними невозможен?
— Это не я так полагаю, это Симбиоты так уже решили для себя.
— Кто? Прыгуны или Лебеди?
— Боюсь, что их межвидовые отношения навсегда останутся загадкой, — задумчиво сказал инспектор.
— А как же Ашкенази? — спросил Щуряк. Все замолчали.
— Мы не можем бросить его в беде! — настойчиво продолжил заместитель Зеньковского. — Это предательство!
— Спасая Ашкенази, мы, скорее всего, его погубим, — негромко вступил в разговор Дебюсси. — И может быть, не только его. Альберт попытался вступить с Симбиотами в контакт и предпосылки к контакту создал умышленно жестоко. При этом он ошибся в расчетах. Он вошел в симбиотическое содружество, но контакта не произошло. Человек оказался включенным в содружество ценой потери индивидуальности. Внешне он остается человеком, но нет главного — внутреннего содержания. Человека уже нет, есть единица симбиотического содружества. Спасая Ашкенази, мы, возможно, погубим всю симбиотическую группу. Он уже не человек, а часть качественно иного разума…
— Это звучит спорно, — возразил Щуряк. — Я считаю, что мы обязаны ему помочь!
— Благими намерениями… — устало сказал Отрогов. — Работы по подготовке к эвакуации мы законсервируем. Надо сообщить об этом Большому Папе. Я думаю, это его обрадует. Поймите, Вацлав, — он повернулся к уконовцу. — Мы имеем дело с чужими. Мы должны быть осторожными в действиях. Достаточно того, что мы уже успели натворить.
Они вышли в коридор, и я слышал их удаляющиеся, но по-прежнему спорящие голоса.
Разумные Симбиоты! Я попытался представить себе организацию общей нервной системы содружества, и не смог этого сделать. Почему Симбиоты не заинтересовались таким природным явлением, как люди? А может быть, мы им не интересны? Может быть, они уже встречали похожих на нас и теперь считали нецелесообразным терять время на повторение пройденного?
Чем больше я думал о Симбиотах, тем меньше мне верилось в возможность контакта. Слишком велика была пропасть биологического и социологического отчуждения.
КАССИДА.
ПОПЫТКА ДЕЙСТВИЯ
— Идут, — сказал Сухорученко.
Щуряк молча, кивнул, ощущая легкий нервный озноб.
— У меня такое чувство, что мы замышляем убийство! — сказал Сухорученко.
— Молчи, — хмуро сказал Щуряк, не желая признаваться, что и он ощущает нечто подобное.
Семь стремительных птиц неслись над ущельем. Щуряк молча осмотрел разрядник.
— Ты уверен в правильности задуманного? — шепнул Сухорученко.
Щуряк не был в этом уверен. Но Ашкенази оставался его другом, и Вацлав не мог бросить его на произвол судьбы.
Сухорученко впервые видел действия разрядника. Тонкая, причудливо изломанная молния на мгновение бело высветила мир. Лебеди промчались над ними, но последняя птица уже летела по инерции. Она шумно упала в кустарник, и две оставшиеся увеличили скорость, по крутой дуге вонзаясь в звездное небо.
Земляне, не сговариваясь, бросились к упавшему существу. Мертвый лебедь лежал среди изломанных кустов, и его немигающий оранжевый глаз укоризненно смотрел на землян.
Щуряк торопливо раздвигал пуховые мембраны, разыскивая Ашкенази.
— Помоги! — сдавленно сказал он. Сухорученко помог уконовцу освободить Ашкенази.
Тот был без сознания. На коричневой коже черепа светлели какие-то пятна. Они уложили бывшего руководителя Укона на заднее сиденье лидера, и Щуряк приказал Сухорученко садиться в машину. Тот растерянно обернулся в сторону мертвой птицы:
— А как же они? Они же еще живы!
— Без Лебедя они погибнут, — зло и неприязненно сказал Щуряк. — Без Лебедя они ничто. Животные, понимаешь? Садись в лидер! Мы должны думать об Альберте!
— Я попробую им помочь. Лети без меня! Я останусь!
— Идиот! — Щуряк потянулся к прозрачному колпаку лидера. — Чем ты им поможешь? Чем? Садись быстрее!
— Я остаюсь, — упрямо сказал Сухорученко и повернулся к лидеру спиной.
Машина с шуршанием ушла в небо.
Сухорученко проводил лидер взглядом и побежал к мертвому Лебедю. Прыгуны выбрались из своих кабинок и обессилено лежали рядом с птицей. Через несколько минут Сухорученко понял, что помочь Прыгунам он не в силах. Он оставил их в кустарнике, выбрался к ручью, сел на валун и тоскливо уставился в звездное небо, как будто оттуда могла прийти помощь…
- Предыдущая
- 16/26
- Следующая
