Хоккей. Родоначальники и новички - Тарасов Анатолий Владимирович - Страница 13

Минутная для меня неприятность возникла на коллегии Спорткомитета, где мы отчитывались о поездке. Заместитель председателя – женщина решительная и боевая (к ней, по-видимому, «поступил сигнал») – вдруг заявила о беззаконных действиях Тарасова, потребовав разбирательства. Куда, мол, делась валюта, отобранная у спортсменов?

Но как хорошо, что встречалось мне на жизненном пути немало и мудрых, достойных своих постов руководителей – гражданских и военных. И в их числе – председатель Спорткомитета той поры Николай Николаевич Романов. Пусть он чаще ругал меня, чем хвалил, но все его замечания были, безусловно, справедливыми и толковыми: они помогали расти, видеть за горизонтом горизонт. И еще. Он более других понимал, что без экспериментов, без риска в спорте невозможно создать что-либо новое. Тогда, на заседании коллегии, решительно отмел наговор, сказав, что, как ему известно, излишки валюты руководителем делегации сданы в кассу Спорткомитета, а за эксперимент с дифференцированной оплатой и за итоги турне по Канаде Тарасову следует объявить благодарность. Так была поставлена точка в этом вопросе.

Мы привезли в Москву из Канады не только «победный багаж», но и массу впечатлений. В том ворохе фактов, наблюдений, данных, что мы собрали, следовало выделить главное. Любые впечатления и данные в спорте полезны, если ты, тренер, способен не только сделать из них выводы, но и воплотить в практику, в тренировочный процесс, заинтересовать новых игроков.

Хотя играли мы в Канаде против любителей, а матчи профессионалов лишь наблюдали с трибуны (а больше – по телевидению), все равно, вольно или невольно, мы сравнивали свое умение именно с действиями профессионалов. Тогда в НХЛ выступали шесть команд. Все они были гигантами хоккея, но наибольшее на нас впечатление произвел клуб «Монреаль Канадиенс». Мы присутствовали на матче этой команды с клубом «Торонто Мейпл Лифс». Сумели сделать кое-какие подсчеты. Например, длины маневра самых сильных форвардов и защитников, количества и качества передач, обводок, завершающих бросков, силовых единоборств в поле и у бортов.

Профессиональный хоккей – зрелище впечатляющее. Вспоминаю, как возвращались после матча пешком, не спеша, в отель по заснеженным улицам Монреаля и как задал я вопрос ребятам: «Ну как, мы можем сразиться с ними?» И ответа не получил.

Вопрос был, конечно, неправомерный, я бы даже сказал – бестактный. Игроки (а многие из них представляли собой цвет советского хоккея, были награждены золотыми медалями чемпионов мира, Олимпийских игр), отвечая на него, должны были бы признаться, что победить профессионалов они сегодня не смогут. Сказать так означало уронить свое спортивное достоинство, а ответить иначе – сфальшивить. Они выбрали третье – промолчали. Нужно было время, чтобы огромные впечатления, все пережитое во время матча улеглось.

Ведь каждый спортсмен смотрел хоккей не как зритель. Хотя мы и наблюдали за игрой с самых верхних рядов, с высоты птичьего полета, каждый игрок видел себя там, внизу, на площадке, где сражались профессионалы, как бы представляя себя в их шкуре.

И, конечно, не сразу сквозь призму увиденного можно было соотнести хоккей профессионалов и тот, в который играли мы. Не так-то просто даже мысленно «наложить» модель нашей игры на действо, увиденное в «Форуме». Лишь тщательно и придирчиво сопоставив все основные компоненты «двух хоккеев», можно было ответить на вопрос: имеем ли мы право на встречи с профессионалами? Тогда речь могла идти лишь о праве, а не о конкретной серии матчей.

Все же возвращались мы из Канады радостные. Встречали нас как триумфаторов не только в Москве. Летели мы домой через Стокгольм, и как-то по-особому тепло встречали нас обычно чуть суховатые шведы. Уже на аэродроме руководитель шведского хоккея Эклев, войдя в наш автобус, сказал, что вам, мол, русским, принадлежит достойное открытие «хоккейной Канады». В Швеции мы сыграли два матча, и, к нашему удивлению, оба выиграли. Силовая, страстная, порою жестокая силовая борьба там, в Канаде, закалила наших ребят. И они в свое удовольствие сыграли против расчетливых, корректных шведов.

Сегодня приходится слышать, что наши хоккеисты до встреч с канадскими профессионалами будто бы просто обязаны были обыгрывать любителей этой страны. Что любителей и корифеев профессионального хоккея разделяла якобы целая пропасть. Для того чтобы объективно разобраться, так ли это, я должен привести несколько цифр.

Шесть профессиональных команд в 1957 году по 25 игроков в каждой – это 150, ну, с ближайшим резервом, – до 200 хоккеистов. Сегодня в НХЛ 21 команда. Это более 500 хоккеистов, а с резервом не менее 600.

О чем говорят эти цифры? О том, что нам за океаном противостояли отнюдь не слабаки, а представители такого хоккейного слоя, из которого черпали свежие силы профессиональные клубы. Лучшие любители тех далеких лет были впоследствии призваны под их знамена. Многие из них составили костяк новых профессиональных клубов. Вспоминаю, например, команду Денверского университета. В середине 60-х годов наша национальная сборная с большим трудом выиграла у нее матч, кажется, со счетом 2:1. Столь же сильными были и другие любительские клубы, выступавшие в розыгрыше Кубка Аллана. Не случайно они побеждали на многих чемпионатах мира.

Конечно, первое турне в Канаду потребовало и нашей оперативной тактической и психологической перестройки. Изведав, что такое страстный, жестокий хоккей, мы другими глазами взглянули на такие технические приемы, как обводка, завершающие броски, на розыгрыш стандартного положения – вбрасывания, на игру в неравных составах. Появилось немало и других проблем, например, воспитание с малых лет хоккеистов, не только богато технически оснащенных, по-хоккейному смышленых, но и физически крепких, удалых. Возникало немало тренерских споров по поводу того, каким быть нашему хоккею.

Вспоминаю, как Александр Новокрещёнов – государственный тренер Спорткомитета СССР, летавший с нами за океан, – призывал повременить встречаться с канадскими спортсменами до тех пор, пока мы не ликвидируем свое отставание в технике. А наши игроки в ту пору действительно заметно уступали канадцам в меткости, неожиданности бросков, в умелой, нацеленной на ворота обводке. Меньше, не так яростно, пользовались мы силовыми приемами и куда хуже их выполняли – и в поле, и особенно у бортов. В то время, правда, мы еще не осознали, что силовые столкновения в канадском хоккее, как правило, являются причинами драк на поле, что со временем это станет одной из главных наших проблем.

Так вот, мнение одного из ведущих наших специалистов было таково: повсеместно хоккеистам всех возрастов усердно совершенствовать технику. Догоним канадцев в технике – обыграем, не догоним, не воспитаем технарей – не стать нашему хоккею в один ряд с ведущими хоккейными державами, не говоря уже о соперничестве с заокеанскими хоккеистами.

Разрешите, читатель, вспомнив те годы, немного порассуждать.

Техника в любом виде спорта (тем более в таком сложном, как хоккей) очень весома. Если в футболе – «ножная» техника, в баскетболе и волейболе – «ручная», то в хоккее – и «ножная», и «ручная». Руки сжимают рукоять длинной и не очень легкой клюшки, и спортсмен с ее помощью должен так управлять шайбой, чтобы она была ему послушна – скользила, летела в том направлении, куда хоккеисту угодно. Взгляните, как легко, виртуозно обращается с шайбой наш нападающий Владимир Крутов или, к примеру, канадец Пол Коффи. Нельзя не согласиться, что такое мастерство по меньшей мере сродни искусству циркового жонглера. Но артист цирка сам выбирает удобный для показа номера ритм, а хоккеист во время игры маневрирует по площадке на бешеной скорости, то и дело попадая в непредвиденную игровую обстановку, преодолевая сопротивление агрессивно настроенного соперника.

Хоккеист обязан быть не только ловким и быстрым, иметь сильные и умелые руки. У него должны быть умелые и «умные» ноги для скоростного маневра, устойчивости при столкновениях, для того, чтобы скрытно менять ритм и направленность скольжения, догнать соперника, вступить с ним в бескомпромиссное единоборство. А еще для того, чтобы подтолкнуть коньком шайбу к своей клюшке, остановить скользящую шайбу, выполнить на худой конец передачу. Не скажите, читатель, что ноги лишь волка кормят. Я бы сказал так: ловкие, быстрые, сильные руки и ноги плюс светлая голова – это уже большой хоккеист.