Стриптиз - Сименон Жорж - Страница 3
- Предыдущая
- 3/40
- Следующая
Поправляя бретельки комбинации, она молча кивнула.
— Каждую пятницу мы сверх нашей программы проводим сеанс любительского стриптиза. Ты придешь сюда к десяти часам вечера и сядешь вот за этот стол.
Он указал ей место в глубине зала рядом с оркестром.
— ТЫ будешь вести себя как обычная посетительница. А когда наш трепач-конферансье обратится к тебе, ты встанешь неохотно, будто очень стесняешься. Поняла?
— А потом?
— Не беспокойся. Остальное касается только меня. Если все будет хорошо, я тебя возьму на работу.
Одетая, она производила впечатление скромной девушки из приличной семьи, и было немыслимо вообразить, что она только что спокойно, не моргнув глазом раздевалась.
— Благодарю вас.
— Не за что. Значит, не позже десяти.
— Да.
— И не опаздывай.
— Не опоздаю.
В тот момент, когда она уже приподнимала бархатный занавес, чтобы выйти на улицу, мсье Леон окликнул ее и сурово спросил:
— А у тебя есть на что поужинать?
Она обернулась и еще раз покраснела.
— Я ни в чем не нуждаюсь.
— Сколько у тебя осталось денег?
— Двести франков.
— Возьми вот это, как аванс.
Он протянул ей пятьсот франков. Она молча опустила ассигнацию в сумку.
Эмиль уже отошел на цыпочках. Селита вновь поднялась наверх, чтобы взять свою сумку, а когда, спустившись, проходила по залу, мсье Леон стоял уже за стойкой бара, пытаясь расслышать по радио результаты скачек.
— Где ты была?
— Там, наверху. Я приходила починить мою испанскую юбку.
Он подозрительно посмотрел на нее, ибо они хорошо изучили друг друга и он уже привык к ее лжи.
— Сегодня вечером будет новенькая, — объявил хозяин, как бы проверяя ее.
— Тем лучше, а то все это уже становится монотонным. Танцовщица?
— Нет, только стриптиз.
— Ее наняла мадам Флоранс?
Конечно, было подло с ее стороны липший раз напомнить ему, что настоящим хозяином заведения был не он, а его жена, которую все звали мадам Флоранс.
Он ничего не ответил, но если бы их не разделяла стойка, наверняка отвесил бы ей пощечину. Такое уже случалось. И все же он был не в состоянии обходиться без нее. Да и сама Селита, разве могла она с легким сердцем обойтись без Леона?
Сейчас Селита сердилась на него и даже ненавидела из-за того, что ее начинали терзать опасения и тревога всякий раз, когда появлялась какая-нибудь новенькая. Подобные чувства испытывала и мадам Флоранс.
Она вышла, не попрощавшись, и проделала в обратном направлении путь к площади Командант Мария, где они жили с Мари-Лу. Наведя порядок в квартире, ее подруга возлежала на канапе и делала себе маникюр.
— Сегодня вечером будет новенькая.
— Кто?
— Да совсем никто. Девчонка, прибывшая утром на поезде.
— С ней будет, как с другими.
Уже не в первый и, конечно, не в последний раз проводились подобные пробы. Некоторые выдерживали всего один вечер. А одна вдруг ударилась в панику и в момент, когда нужно было выходить на сцену, убежала и заперлась в туалете.
Большинство же хотели во что бы то ни стало перещеголять профессионалок, и делали это так неуклюже и до такой степени непристойно, что публике становилось не по себе. Две или три продержались несколько дней. Одна совсем юная итальянка через неделю уже обосновалась в апартаментах отеля «Карлтон».
— Ты ее видела?
— Да.
После паузы, во время которой Мари-Лу водила пилкой по ногтям, толстушка спросила тихим голосом:
— И это все?
— Что ты хочешь сказать?
— Я удивляюсь, что ты не говоришь о ней никаких гадостей.
— Спасибо.
— Не за что.
Обе хорошо знали друг друга.
В восемь тридцать вечера они надели платья, в которых танцевали с посетителями, когда не были заняты на сцене и побуждали их заказывать выпивку. Потом пробрались на своих высоких каблуках сквозь толпу мимо освещенных витрин. Для большинства прохожих день уже закончился. Многие из них парами или семьями входили в кинотеатры.
«У Жюстина — в баре-ресторане на Рыночной площади — они увидели сидящих за столом Кетти и Наташу, которые тоже жили вместе в одной квартире.
— Спагетти, Жюстин! — объявила Селита, проходя мимо стойки, обитой цинком.
Они ужинали здесь почти каждый вечер, и их хорошо знали постоянные посетители ресторана: торговцы из близлежащего квартала, водители «тяжеловозов», прибывавшие к ночи на рынок мясники и крестьяне, которые на своих грузовиках привозили на продажу продукты.
Новости на сей раз сообщала Мари-Лу:
— У нас новенькая.
Любопытно, что все посмотрели на Селиту, будто она непременно должна быть в курсе дела.
— Ну и какая она? — поинтересовалась Наташа.
И Се пита процедила сквозь зубы:
— А такая, что сможет занять место одной из нас.
Чье именно, мы скоро увидим.
На улице теперь покрапывало, мокрая мостовая слегка поблескивала. И поскольку тротуар был нешироким, они шли парами, как скромные школьницы, опустив глаза и не произнося ни слова. Когда в девять тридцать они вышли на улицу, где находилось кабаре, вывеска «Монико» еще не была освещена. И тем не менее какой-то мужчина неопределенного возраста, приникнув к стеклянной витрине, рассматривал фотографии при свете уличного фонаря.
Четыре женщины находились примерно в тридцати метрах от него, когда вдруг осветились и вывеска, в витрина. Мужчина вздрогнул от яркого света и, устыдившись, что его застали разглядывающим фотографии обнаженных женщин, поспешил уйти.
— Ты видела? — спросила Мари-Лу.
— Ну и что?
— Да ничего.
Выскочил Эмиль в униформе, обшитой галунами, и встал на краю тротуара.
Внутри мадам Флоранс уже сидела у кассы, а бармен Людо расставлял свои бутылки.
— Добрый вечер, мадам Флоранс.
— Добрый вечер.
— Добрый вечер, мадам Флоранс.
— Добрый вечер.
Они проходили одна за другой, как монастырские воспитанницы перед матерью-настоятельницей, и испытывали такой же страх. Музыканты настраивали свои инструменты.
— Мари-Лу!
— Слушаю, мадам.
— Ваши ногти?
Мари-Лу, торжествуя в душе, показала свои руки со свежим маникюром, ибо накануне мадам Флоранс сделала ей замечание по поводу ее грязных ногтей.
- Предыдущая
- 3/40
- Следующая
