Новый человек в городе - Сименон Жорж - Страница 22

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая

Как всегда в таких случаях, он запутался.

— Заметьте, дело это не мое. Может быть, он вполне порядочный человек.

— Полагаю, что, пока не доказано противное, мы не вправе судить о нем иначе.

Точь-в-точь Маршалл Чалмерс. Опять, как в истории с фотоснимком, получалось, что не по-джентельменски ведет себя Чарли.

— Для себя лично я не вижу никакого ущерба в том, что он получит разрешение на продажу пива. Я уже сказал: я первый подписал петицию в его пользу. И меня не касается, что он делал до приезда сюда.

Почему Нордел так растерян и подавлен?

— Вот это мне приятнее слышать, Чарли.

— И все-таки я хотел бы вас предостеречь…

Итальянец не находил нужных слов. Ему было жарко.

Он сидел слишком близко от камина, где пылали поленья, а его и так лихорадило.

— Слушаю, Чарли. Вы хотели меня предостеречь?

— Может быть, это пустяк. Просто меня удивляет, что в последнее время ваш сын чуть ли не каждый день торчит в бильярдной.

И тут словно что-то щелкнуло, как бывает, когда выключается ток. Лицо у Нор дела стало непроницаемым, голос официальным и вежливым — таким говорят, когда хотят отделаться от нежелательного посетителя.

— Благодарю вас.

— Вы это знали?

— Шестнадцатилетние юноши пользуются у нас в стране свободой в достаточно широких пределах.

Задыхаясь от унижения, Чарли поднялся. Он сам промышлял букмекерством и не смел заговорить ни о ставках, ни о черной записной книжечке, казавшейся ему зловещим предзнаменованием.

— Забудьте о нашем разговоре. Прошу извинить, что побеспокоил.

— Ну что вы, что вы!

— Чес, — донесся голос из кухни, — не подержишь ли малыша, пока я дам ему капли?

— Сейчас иду.

Девчушка, не перестававшая с любопытством поглядывать на бармена, поняла, что ей пора открыть ему дверь.

— Спасибо, что заехали, Чарли. До скорого. Может быть, мы еще вернемся к нашей теме.

Но было ли это учтивым отказом возвращаться к ней?

Чарли вновь очутился на воздухе, увидел заснеженные газоны, освещенные окна домов, где скоро сядут за стол, и сразу же вслед за ними район кожевенного завода.

Мимо «Погребка» он проскочил как раз в ту секунду, когда в фиолетовый прямоугольник двери вошел человек, походивший на Юго.

Майк всегда напивался по субботам, но раньше делал это в одном и том же баре, в обществе знакомых, симпатизирующих ему людей. Шляться же, как сегодня, из бара в бар, распахивая двери все более неуверенной рукой, было, с точки зрения Чарли, чем-то вроде дезертирства, но заговори он об этом, опять создастся впечатление, будто он печется о собственных интересах.

Итальянец проехал мимо отеля «Моуз», бар при котором недавно перестроили. Вот куда любят получать приглашение девицы вроде Мейбл и Авроры. Там к коктейлям подают крошечные сандвичи и сосиски, по вечерам играет рояль и цветная подсветка меняется в соответствии с музыкой.

Как хорошо было раньше, когда все оставалось на своих местах: обитатели Холма — на Холме, рабочие-кожевники — в «Погребке», свои ребята — у Чарли, а бильярдная Скроггинса практически пустовала! Были люди порядочные, были чуть менее порядочные, но разной швали никто в глаза не видел.

Но вот на перекрестке у «Четырех ветров» из машины вылез незнакомец, взял свой смешной чемоданчик, спустился вниз по улицам, пересек город, и все разладилось.

Неужели это лишь фантазии Чарли? Даже Джулия, когда он толкует ей про Уорда, слушает иногда с таким снисходительным видом, словно муж несет чепуху. Джастин ей не по душе — он не любит детей, но она не обращает на него внимания. Остальные говорят о нем лишь потому, что он новый человек в городе, да и говорить о чем-то надо. Для них это вроде забавы.

— Давно ушел? — осведомился бармен, вернувшись к себе и заметив, что место Джастина не занято.

— Сразу после тебя.

Уорд нарушил свое расписание: ему полагалось бы еще сидеть в баре. Впрочем, последовать за Чарли на Холм он не мог: машины у него нет, а вызвать одно из немногочисленных городских такси не было времени.

Однако не знать, где он, вряд ли лучше, чем видеть перед собой его бесстрастное лицо: в обоих случаях на душе неспокойно.

— Иди собирай обедать.

В зал заскочил перекусить частенько проезжавший мимо водитель тяжелого грузовика, который загораживал сейчас окно бара, и это задержало семейную трапезу.

Затем получился интервал. Джулия уложила детей, Чарли поскучал в одиночестве за стойкой и очень обрадовался приходу Джефа Саундерса. Штукатур, уже успевший где-то хлебнуть, осмотрелся, остановил взгляд на табурете Уорда и воскликнул:

— Вот те на! Сегодня у нас пусто.

Появились другие, все больше жители их квартала, чаще ремесленники, реже торговцы, заглянувшие сюда по-соседски, в рабочей одежде.

Зашла и Аврора, сопровождаемая коммивояжером, которого знали здесь в лицо: они собирались в Кале на танцы. Она любила вот так, вместе с кавалером, показаться на людях и пропустить стаканчик в привычной обстановке.

— Мейбл не с тобой?

— Решила посидеть вечерок дома — шьет платье к праздникам.

Чарли представил себе, как рыжая маникюрша сидит одна в доме Элинор, а за стеной, словно крупный опасный хищник, Уорд неслышно расхаживает по своей комнате.

— Джастина не видела?

— Я им не интересуюсь. К тому же мы были в городе — обедали.

Уорд вошел, когда Аврора была еще в баре, но не поздоровался с ней. Лишь посмотрел на нее, как всегда смотрел на людей, — словно видя их насквозь. Чарли налил ему пива и отвлекся: подошел к телефону, поймал по радио музыку, получил с коммивояжера, который тут же уехал на машине.

Даже теперь, когда у стойки сидели пятеро клиентов, в баре, как подметил Саундерс, было пусто — то ли оттого, что Чалмерс в отпуске, то ли — вероятнее — из-за отсутствия Юго.

Каждый, входя, осведомлялся:

— А Майк что, болен?

Говорилось это, конечно, в шутку: никто не представлял себе Юго больным. Если уж с ним случится беда, он либо свернет себе шею, свалившись с лестницы, крыши или высокого дерева, либо взлетит на воздух вместе с зарядом динамита, которым с опасной беспечностью пользуется, корчуя пни.

Чарли еще не купил Джулии подарок, и ему предстояло съездить в Кале: он не хотел лишний раз докучать Луиджи просьбой прислать что-нибудь из Чикаго, а Джим Коберн в Нью-Йорке, охотно обременявший поручениями других, сам чужих поручений не выполнял.

Знает ли Уорд, куда ездил бармен? Воспользуется ли, вернувшись вечером домой, тем, что Мейбл одна?

Об этом Чарли тоже не смел заикнуться: ему могут ответить, что он сам переспал с Мейбл, и будут правы — это произошло однажды вечером в кухне, когда Джулия куда-то ушла, а дети уже спали. Только с ним, чувствовал итальянец, это было совсем другое дело.

— Ба! Кеннет!

Вошел свежий, разрумянившийся с мороза шериф, тоже пропустивший уже не один стаканчик — это угадывалось по его дыханию. Нескольких он хлопнул по плечу и не без иронии поднес руку к шляпе при виде Джастина.

— Скажи, Чарли… Но сначала плесни мне бурбону, старина. Я только что видел твоего клиента Юго в участке при муниципалитете и могу поручиться: его отделали там на славу.

Взгляд Чарли скрестился с неподвижным задумчивым взглядом Джастина Уорда. Уже больше часа итальянцу было не по себе — его словно томило предчувствие. Теперь он даже побаивался расспрашивать Кеннета о подробностях, но это сделали за него другие.

— Он кого-нибудь пришиб?

— Точно не знаю: я туда не заходил. Когда проезжал мимо, у муниципалитета толпилось человек тридцать, самое меньшее, — так и липли к окнам. Я слышал только разговоры: происшествие в городе — не мое дело. Но Юго видел: один глаз чуть ли не выбит, губа рассечена, весь в крови. Унимали его, похоже, человек пять-шесть: он не давал надеть наручники, и лупили его всерьез.

Сейчас Джулиус закончит допрос, и Майка посадят.

— А что произошло?

О случайной драке не могло быть и речи. Даже здесь в прошлую субботу Майк вел себя агрессивно, и не будь он в кругу знакомых, дело, вероятно, кончилось бы плохо.

• Предыдущая
• 22/30
• Следующая