Патроны чародея - Орловский Гай Юлий - Страница 3

– Да…

Я окинул ее внимательным взглядом.

– А ты сколько еще продержишься?.. Ну, до того момента, как откинешь копыта?.. Или у тебя ласты?

– Мы живем долго, – проговорила она, – и умираем долго. Месяц, а то и больше…

Я сказал с неохотой:

– Тебе повезло, я изволю ехать в столицу по как бы важным делам. Дорога мимо Зачарованного Леса, так что загляну по пути. У меня там кореша. Альвы, если слышала. Они для меня в лепешку разобьются, так в меня влюблены. Я вроде светоч… Травы-синюхи в прошлый раз целый мешок собрали, нарвут этого лейгилста. Или наломают. В общем, пока дыши глубже. Когда вернусь, принесу тебе пучок. Или два.

Ее глубоко запавшие глаза начали вылезать наружу, стали огромными, как у морского глубоководного окуня.

– Господин?..

Я пробормотал:

– Если я глерд, то не обязательно дурак, как тебе кажется. Хотя, конечно, все во власти дураки, а мы вот умные и всегда лучше знаем, как и что… Живешь здесь давно, усердно работаешь, как говоришь, платишь налоги и не особо бесчинствуешь… то будь даже феминисткой и демократкой в глубине души… мне какое дело?.. Я хозяин или не хозяин? А хозяин должен быть как бы хозяйственным.

Она прошептала:

– Но… я же… химера…

– Но налоги платишь? – спросил я. – Я не просто хозяин, я еще и правильный хозяин. По-моему, бесхозяйственно терять хорошего работника в угоду идеологии. Или принадлежности к другой партии. Так что пусть все идет как идет. Лекарь очень нужен, это квалифицированный кадр. Но, конечно, я не король, полную защиту дать не могу. Так что если здесь появятся Братья из Ордена Алого Света, просто спрячься подальше.

– Хозяин!

– Если подвалы моего замка, – сказал я, – достаточно глубоко уходят, спрячься там. Туда я никого не пущу, это мои владения и мое ясновельможное право.

Она прошептала пораженно:

– Хозяин…

Я спрятал пистолет, пошел к двери, но там повернулся и сказал шепотом:

– О своей второй натуре никому. Хотя все и так знают, все женщины – химеры, но все-таки… Даже этому хитрому жуку, что прибыл со мной. Он у кого угодно выпытает!

Она сказала торопливо:

– Да-да, хозяин!

Я взялся за ручку двери, но повернулся и задал последний вопрос:

– Женщин, как я понял, среди вас больше?

– Мужчины обычно умирают под светом трех лун, – прошептала она, – женщины выживают чаще… Но, господин… вы тоже не такой, как все остальные.

– Еще бы, – сказал я. – Вся вселенная существует только ради меня. Я еще та химера!

Она посмотрела на меня исподлобья.

– Вы не химера…

– Я венец творения, – сообщил я. – Во мне все есть, начиная от амебы. Потому и назначен царем природы!.. И хотя меня не спрашивали, но я не отказываюсь ввиду своей необыкновенной скромности.

Не прощаясь, вышел и плотно закрыл за собой дверь. Муж смотрит встревоженно, Фицрой сказал с облегчением:

– Все?

– Закончил, – ответил я и, взглянув на побелевшего мужа, уточнил: – Еще месяц протянет, а за это время что-то да придумаем. Не вздумай ее добить! Это нехорошо, хоть она и женщина.

Фицрой вспрыгнул в седло и попер прямо через огороды в лесную стену. Конь протиснулся между толстыми стволами, дальше пошло такое, что я подосадовал насчет короткой дороги, лучше уж длинная, быстрее бы приехали…

Лес тянулся долго, часто приходилось слезать и прорубать дорогу для коней, что не могут, как потомки обезьян, перелезать через завалы. Под нависающими деревьями проскакивал с трепетом сердца, особенно после того, как одно тут же рухнуло сзади, толстое и огромное настолько, что и слона раздавило бы, как толстую жирную муху.

Деревья и не думают расступаться, на опушке мы оказались неожиданно даже для Фицроя, впереди долина, покрытая низко лежащим туманом, стебли высокой травы выглядывают из него, как из серой жидкой грязи.

Фицрой сказал мрачно:

– Долина Извечного Зла… За нее раньше бушевали войны, потом ее объявили ничейной и даже проклятой землей. Селиться там нельзя, слишком много крови впиталось в землю. Все вырастает уродливое и ядовитое, даже овцы начинают вести себя… в общем, могут и покусать. Мясо их ядовито, начинаются болезни.

Я рассмотрел вдали выцветшую палатку, мелькнули и пропали в тумане человеческие фигуры.

– А что делают все те люди?

– Ищут.

– Что?

Он усмехнулся.

– Самое важное, самое ценное!..

Я сказал ядовито:

– Какой-то особенный меч?

Он просиял.

– В точку! Я всегда считал тебя умным. Ну, если не умным, то быстро соображающим. Один из чародеев спрятал там Меч Власти, что дает неизмеримое могущество.

Я поинтересовался без особого интереса:

– А как же тот чародей, у которого был Меч Власти, решил расстаться с таким могуществом?

Он ответил беспечно:

– Дурак, наверное. Кто бы в здравом уме так поступил? Я бы ни в жизнь. Слышал, этот меч мешал достичь чего-то еще более высокого, но это вообще ерунда. Что может быть выше власти?.. Видишь вот ту гору?

– Вижу. Что там, огры?

Он пожал плечами.

– Не проверял еще. Но от нее прямая дорога на Санпринг. К вечеру будем в столице.

– И у Рундельштотта, – сказал я нарочито, чтобы он не начал насчет королевы. – Рундельштотт спасет, Рундельштотт научит, он умеет и знает все…

Вдали из-за деревьев выглянули крыши с красной черепицей, а потом и сами домики: аккуратные, чистенькие, выстроенные вдоль дороги ровненько, как по шнурку.

Не село, настоящий город, но никакой крепостной стены, даже деревянного частокола.

Фицрой перехватил мой оценивающий взгляд.

– Благополучие?

– Королева рулит, – пробормотал я. – Народ чувствует себя в безопасности. Не знаю, хорошо это или не совсем.

– И я не знаю, – признался он. – Живется им так хорошо, но если голодные соседи нагрянут, то стены не помешали бы.

– Кстати, – сказал я. – Насколько здесь развито воздухоплавание?

Он посмотрел в удивлении.

– Воздухоплавание?.. Что это? А-а, на ящерах?..

– Нет, – ответил я, – на монгах. Хотя да, ты не здешний, откуда тебе такое знать…

Он откинулся в седле, на меня посмотрел с неподдельной обидой.

– Чтоб я да не знал?.. Это с какой стороны браться за плуг, еще не присмотрелся, а про всякое такое… Это воздушные шары?

– Они, – ответил я с неловкостью и надеждой. – Что знаешь?

Он пожал плечами.

– Известны давно, но пользуются ими редко. Здесь во всем королевстве две штуки. Делать их сложно, управлять трудно, да и то в полное безветрие. Если восхочется летать, то освой благородное искусство управления ящерами. Сюда они почти не залетают, но в королевстве Опалосса ими пользуются.

– Ух ты, – сказал я пораженно, – это как раз то, что я как бы мечтал…

– Это только в королевстве Опалосса, – напомнил он. – Там в горах живут эти драконы. Там же и горные люди, гурцы называются. А ты случаем не гурц?

Я потрогал себя за щеку.

– Вроде бы не. А что, похож?

– Да кто тебя знает, – сказал он с подчеркнутой опаской. – Говорят, ты не только Улучшатель, но и вообще непонятно что. А что колдун, это я и сам вижу.

– Я еще и вязать умею, – похвастался я. – Нет, спицами не пробовал… Да и крючком не приходилось. Но все-таки вязке обучен. Нет, никто не учил, я талантливый самоучка.

Он звучно расхохотался, но вдруг посерьезнел.

– Думаешь, королева поможет?

– Она же королева, – возразил я. – Должна. Это же забота о подданных? Конечно же, не станет, это понятно, она же королева… Спасение погибающих в руках самих погибающих.

– А не в ногах?

Я покачал головой.

– Если бы в ногах, зайцы были бы бессмертными. Эх, как они стояли на коленях и вопили: «Спаси нас!» Не зайцы, а мои крестьяне, хотя тоже зайцы, ты прав, хоть и неправ… Кто бы подумал, что это мои крестьяне и что отвечаю за их жизни я! Давно бы уехал и забыл про тот замок и те земли. Но получилось, я для них последняя надежда! Хотя вроде бы на фиг они мне?.. Мне бы хотелось, чтобы кто-то за них заступился! Но раз дураков нет, то придется мне, иначе их вообще измордуют.