Ночь на перекрестке - Сименон Жорж - Страница 8
- Предыдущая
- 8/35
- Следующая
— И давно он там живет?
— Что-то около восьми лет… А может быть, и десять… У меня двуколка и лошадь… Поэтому…
Хозяин гостиницы продолжал неспеша подавать еду на стол. Он был не очень-то словоохотливым, глядел недоверчиво.
— А господин Мишоннэ?
— Он работает страховым агентом, — последовал короткий ответ. — Какое вам подать вино: красное или белое?
Он долго возился, стараясь извлечь упавший в бутылку кусок пробки, и наконец налил вина, которое оказалось довольно скверным на вкус.
— А что вы знаете о жильцах дома «Трех вдов»?
— Я их, по правде говоря, никогда и не видел… Во всяком случае, даму, ведь там есть дама… Шоссе — это уже не Арэнвиль…
— Какие готовить эскалопы, хорошо прожаренные? — крикнула из кухни его жена.
Мегрэ и Люка, погруженные в свои мысли, больше вопросов не задавали. В девять часов, проглотив по рюмке неважного кальвадоса, они вышли из гостиницы, прогулялись сначала поблизости, а затем направились к перекрестку.
— Она что-то запаздывает, — заметил Люка.
— Любопытно было бы узнать, что привело сюда Гольберга? Надо же, шампанское и жареный миндаль!.. А бриллианты у него не нашли?
— Нет… Только бумажник, а в нем чуть больше двух тысяч франков.
В гараже по-прежнему горел свет. Мегрэ заметил, что дом мосье Оскара находился за мастерской, поэтому окна нельзя было разглядеть.
Механик в комбинезоне ужинал, сидя на подножке автомобиля. Внезапно из темноты, в нескольких шагах от полицейских, появился сам владелец гаража.
— Добрый вечер, господа!
— Добрый вечер, — сухо обронил Мегрэ.
— Прекрасная ночь! Если так пойдет и дальше, то на Пасху будет стоять хорошая погода…
— Скажите-ка, — внезапно спросил его комиссар, — ваша лавочка открыта всю ночь?
— Нет, не всю! Но там находится сторож, он спит на раскладушке… И клиенты, если им что-то понадобится, всегда могут его разбудить…
— Большое ночью движение?
— Не очень! Но есть… Обычно грузовые автомобили едут в это время на Центральный рынок… В этом районе овощи и особенно салат очень рано созревают… Случается, у водителей кончается горючее. Или им необходим мелкий ремонт… Вы не желаете заглянуть ко мне и пропустить по рюмочке?
— Спасибо.
— Напрасно отказываетесь… Но я не настаиваю… Ну как, вы еще не разобрались во всей этой истории с машинами?.. Вы знаете, мосье Мишоннэ наверняка сляжет от огорчения… Особенно, если в ближайшее время ему не вернут его лимузин!..
Вдали сверкнули фары, свет их становился все ярче. Громко проревел мотор, и машина пронеслась мимо.
— Доктор из Этампа! — определил хозяин гаража. Он консультировал своего коллегу в Арпажоне. Должно быть, тот и пригласил его отужинать вместе…
— Вы что, знаете всех водителей?
— Многих… Вот, посмотрите! Горят только два подфарника… Это везут салат на Центральный рынок… Ну и люди, не могут включить фары… Да еще занимают всю ширину дороги!.. Добрый вечер, Жюль!..
Из высокой кабины проезжавшего грузовика ему что-то прокричали в ответ. Красный огонек позади автомобиля стремительно удалялся и вскоре совсем растаял в ночи.
Где-то вдали громыхал поезд, похожий на освещенную гусеницу.
— Это экспресс, он проходит в девять тридцать две… Вы правда не хотите выпить?.. Послушай, Жожо!.. Как только закончишь ужинать, проверь третью колонку, она неисправна…
Вновь появился свет фар, и снова машина прошла мимо. Мадам Гольдберг явно опаздывала.
Мегрэ беспрерывно курил. Оставив мосье Оскара в его гараже, полицейские принялись расхаживать взад и вперед вдоль шоссе. Люка что-то вполголоса рассказывал комиссару.
Ни одного огня в доме «Трех вдов». Каждый раз, когда они проходили мимо его решетчатых ворот, Мегрэ невольно бросал взгляд на окно комнаты Эльзы.
Потом они прошлись мимо виллы Мишоннэ, новой и совершенно безликой, с дубовой лакированной дверью и нелепым садиком.
Затем снова вернулись к гаражу. Механик занимался починкой бензоколонки, а мосье Оскар, засунув руки в карманы, давал ему советы.
Грузовик, следовавший из Этампа, остановился, чтобы заправиться бензином. На груде овощей спал человек, сопровождавший груз на рынок.
— Тридцать литров!
— Как дела?..
— Ничего, идут!..
Водитель завел двигатель, и грузовик удалился по спускающейся вниз дороге на Арпажон.
— Она не приедет! — вздохнул Люка. — Решила, видимо, заночевать в Париже…
Они еще раза три прошлись по дороге от перекрестка и обратно, а потом Мегрэ свернул в сторону Арэнвиля. Подойдя к гостинице, они увидели, что свет горел лишь в столовой, но там никого не было.
— Похоже, что гудит машина…
Они обернулись. Да, подъезжала какая-то машина, светя фарами сквозь ночную мглу. Автомобиль медленно развернулся напротив гаража. Послышались голоса.
— Они спрашивают, как проехать…
Наконец машина приблизилась, освещая встречные телеграфные столбы. Свет фар ослепил Мегрэ и Люка, стоявших у входа в гостиницу.
Скрипнули тормоза. Шофер вышел из машины и открыл заднюю дверь.
— Мы приехали? — спросил женский голос изнутри.
— Да, мадам… Это Арэнвиль…
Из машины показалась нога в шелковом чулке, и женщина ступила на землю. На ней была короткая меховая шуба. Мегрэ направился в машине.
В этот момент грянул выстрел, и, вскрикнув, женщина буквально рухнула на землю головой вперед. Она лежала согнувшись и судорожно дергала ногами.
Комиссар и Люка переглянулись.
— Помоги ей! — приказал Мегрэ.
Но несколько мгновений уже были потеряны. Испуганный шофер застыл на месте, как столб. Комиссар уже бежал, вынимая револьвер из кармана. Ему показалось, что кто-то мчался впереди него. Но из-за яркого света фар он ничего не мог различить.
Тогда он обернулся и крикнул:
— Фары!..
Вначале никакой реакции не последовало. Ему пришлось крикнуть вновь.
И тут произошла непоправимая ошибка. Кто-то — шофер или Люка — направил фары в сторону комиссара. Его огромная темная фигура четко выделялась на фоне пустынного поля.
Стрелявший, должно быть, находился где-то дальше, левее или правее комиссара, во всяком случае, свет его не доставал.
- Предыдущая
- 8/35
- Следующая
