Мегрэ в суде присяжных - Сименон Жорж - Страница 22
- Предыдущая
- 22/24
- Следующая
— А помимо этого он привлекался к суду?
— Ничего серьезного, если не считать обвинения в сводничестве. Хитер он очень.
— Спасибо. До скорого. Я вынужден прервать разговор, с минуты на минуту жду важный звонок.
Мегрэ заглянул в соседний кабинет, куда недавно вернулся Жанвье.
— Готовься к выезду и проверь, есть ли во дворе свободная машина.
Мегрэ начал упрекать себя за то, что не все сказал Лапуэнту. Внезапно он вспомнил фильм о Малайском архипелаге. В нем показывали туземца, впавшего вдруг в состояние амока, то есть охваченного священной яростью. С расширенными зрачками, с кинжалом в руке, он шел напролом, убивая каждого встречного.
Гастон Меран — не малаец и не в состоянии амока. Тем не менее, разве более суток не действовал он под властью навязчивой идеи и не может ли избавиться от всякого, кто преградой встанет на его пути.
Наконец-то зазвонил телефон. Мегрэ бросился к аппарату.
— Это ты, ЛаПуэнт?
— Я.
— Из Шелла?
— Подальше. Точно не знаю, где нахожусь. Между каналом и Марной, примерно в двух километрах от Шелла. Но я не уверен, шли мы запутанным путем.
— Мерзну дорога известна?
— Он никого не расспрашивал, очевидно, ему дали точное описание места. Иногда он останавливался, разглядывал перекрестки и в конце концов свернул на проселочную дорогу вдоль берега реки. На пересечении этой новой дороги и старой, по которой лошади тащили барки и баркасы — теперь это только тропка, — есть харчевня. Из нее я вам и звоню. Хозяйка предупредила, что зимой она на посетителей не стряпает и комнат не сдает. Муж ее — паромщик. Меран прошел мимо дома, не останавливаясь. В двухстах метрах по течению видна полуразрушенная лачуга, кругом нее на свободе бродят гуси и утки.
— Меран пошел туда?
— В дом не заходил. Он что-то спросил у старухи, и она указала ему на реку.
— А где он сейчас?
— Стоит на берегу, прислонясь к дереву. Старухе за восемьдесят. Ее прозвали Гусиной матушкой. Хозяйка утверждает, что она полоумная. Зовут старуху Жозефина Мийар. Муж ее давно помер. С той поры она носит все то же черное платье, и в округе говорят, что и на ночь она его не снимает. Когда ей что-либо понадобится, она идет в субботу на рынок и продает гуся или утку.
— У нее были дети?
— Если и были, то так давно, что хозяйка не помнит о них. По ее словам, это было еще до нее.
— У тебя все?
— Нет. У старухи живет мужчина.
— Постоянно?
— Последние месяцы — да. Ло этого случалось, что он исчезал на несколько дней.
— А что он делает?
— Ничего. Колет дрова, читает, удит рыбу, залатал старую лодку. Вот и сейчас рыбачит. Я увидел его издалека, в излучине Марны, на лодке, привязанной к жердине.
— Каков он собой?
— Не смог разглядеть. Хозяйка говорит — смуглый, коренастый, с волосатой грудью.
— Маленького роста?
— Да.
Помолчали. Потом нерешительно и смущенно Лапуэнт спросил:
— Вы приедете, патрон?
Лапуэнт не боялся. Наверно, он чувствовал, что ему придется взять непосильную для него, ответственность.
— На машине доберетесь менее чем за полчаса.
— Еду.
— А мне пока что делать? Мегрэ заколебался и проронил:
— Ничего.
— Оставаться в харчевне?
— А тебе виден оттуда Меран?
— Да.
— В таком случае оставайся там.
Комиссар прошел в соседний кабинет и подал знак дожидавшемуся Жанвье. Перед уходом Мегрэ спохватился и подошел к Люка.
— Поднимись в архив и посмотри, есть ли что-нибудь в Мийаре.
— Хорошо, патрон. Позвонить вам?
— Нет. Точно не знаю, куда еду. За Шелл, где-то на берегу Марны. Если тебе понадобится сообщить что-то срочное, узнай в местном полицейском участке название харчевни в двух километрах от Шелла вверх по течению.
Жанвье сел за руль маленькой черной машины, потому что Мегрэ упорно не хотел учиться править.
— Есть новости, патрон?
— Да.
Инспектор не осмелился настаивать на ответе, и после долгого молчания комиссар проворчал с недовольным видом:
— Точно не знаю, какие.
Он не слишком спешил прибыть туда, Но предпочитал не признаваться в этом ни себе, ни другим.
— Ты знаешь дорогу?
— Мне случалось в воскресные дни завтракать там с женой и ребятишками.
Они миновали предместье, проехали пустыри, потом первые луга. В Шелле в неуверенности задержались на одном из перекрестков.
— Если это вверх по течению, надо свернуть направо.
— Давай.
Как раз когда они выезжали из города, мимо них пронеслась, гудя сиреной, полицейская машина, и Жанвье молча посмотрел на Мегрэ. Тот промолчал. Лишь проехав значительное расстояние, Мегрэ проронил, покусывая мундштук трубки:
— Думаю, что все кончено.
Полицейская машина направилась к Марне, которая уже просматривалась сквозь деревья. Справа виднелось кирпичное строение, это была харчевня, выкрашенная в желтый цвет. На пороге стояла взволнованная женщина.
Полицейская машина не могла проехать дальше и остановилась у обочины. Мегрэ и Жанвье тоже вышли из своей. Женщина, отчаянно жестикулируя, крикнула им что-то, но они не расслышали.
Они направились к лачуге, окруженной гусями и утками. Оказавшиеся впереди полицейские окликнули двух мужчин, которые поджидали их. Одним был Лапуэнт, другой издали походил на Гастона Мерана.
Полицейских приехало трое, в том числе и лейтенант. Старуха у дверей лачуги смотрела на них, покачивая головой, и, судя по всему, не понимала толком, что здесь происходит. Впрочем, никто, за исключением Лапуэнта и Мерана, этого не понимал.
Машинально Мегрэ поискал глазами труп, но не обнаружил. Лапуэнт сказал:
— В воде.
Но и в воде ничего не было видно.
Что до Гастона Мерана, то он казался спокойным, чуть ли не веселым, и когда комиссар наконец решился взглянуть ему в лицо, ему показалось, что Меран молча его благодарит.
Лапуэнт объяснял одновременно и своему начальнику, и полицейским:
— Он перестал удить и отвязал лодку от той жерди.
— Кто он?
— Не знаю, как его зовут. На нем были холщовые брюки и тельняшка с круглым воротом. Он начал грести, чтобы пересечь реку против течения.
— А вы где были? — спросил лейтенант.
— В харчевне, следил за происходившим в окно. И только успел позвонить комиссару Мегрэ.
Лапуэнт указал на него, и смущенный офицер приблизился к Мегрэ.
— Прошу прощения, господин комиссар, вот уж никак не ожидал встретить вас здесь. Потому и не узнал. — Инспектор велел хозяйке позвонить нам, но та сказала: только что убит человек и труп упал в реку. Я сразу же поднял на ноги оперативную бригаду.
Со стороны харчевни донесся шум приближающейся машины.
— Вот и они.
Вновь прибывшие лишь усилили замешательство. Они находились в департаменте Сена и Марна, и потому у Мегрэ не было никакого основания вмешиваться в расследование. Тем не менее, каждый из присутствующих обращался к нему.
— Надеть наручники?
— Вам решать, лейтенант. По мне, так не требуется.
Лихорадочное возбуждение Мерана улеглось. Он слушал рассеянно все, что говорили, как если бы его это не касалось. Чаще всего он смотрел вниз по течению на мутные волны Марны.
Лапуэнт продолжал давать пояснения:
— Человек греб, он находился спиной к дереву и не мог видеть прислонившегося к дереву Мерана.
— Вы знали, что он намеревался стрелять?
— Я не знал, что он вооружен.
Лицо Мегрэ оставалось бесстрастным. Жанвье бросил на него быстрый взгляд, как человек, который вдруг догадался.
— Нос лодки врезался в берег. Гребен поднялся, ххватил цепь и в ту минуту, когда он обернулся, очутился как раз напротив Мерана. Между ними было едва ли три метра. Не знаю, успели ли они обменяться какими-нибудь словами, я был слишком далеко. Почти немедленно Меран выхватил из кармана пистолет и вытянул правую руку. Стоявший в лодке был ранен двумя пулями, выпущенными одна за другой. Он выронил цепь, взмахнул руками и упал вниз лицом в воду.
- Предыдущая
- 22/24
- Следующая
