Мегрэ в «Пикреттс» - Сименон Жорж - Страница 21
- Предыдущая
- 21/27
- Следующая
— Выйди на минутку. — Оказавшись в соседнем кабинете, Торранс вытер пот, глубоко вздохнул:
— Этот парень меня доконал. Сонный как муха — не расшевелить. Дважды он чуть было не заговорил, а ему, уверен, есть что сказать. Казалось, вот-вот перестанет упорствовать, запросит пощады. И вдруг, в последний момент, опять двадцать пять — клянется, что ничего не знает. Я уже на пределе. Пришлось дать ему оплеуху. И что бы вы думали?
Мегрэ молчал.
— Он схватился за щеку и начал скулить, словно имел дело с таким же недоноском:
«Вы злой!»
Вряд ли стоит применять силу, его это только возбуждает, могу поспорить.
Мегрэ не удержался от улыбки.
— Продолжать?
— Давай. Испробуем нечто другое. Он ел?
— Умял бутерброд — пальчик отставил в сторону. Парню явно не хватает отравы. Может, пообещать ему, вдруг расколется? В отделе по борьбе с наркотиками ничего нет?
— Я поговорю с шефом. А пока никакой самодеятельности. Продолжай его потрошить.
Торранс обвел взглядом знакомую обстановку, глубоко вздохнул и снова нырнул в угнетающую атмосферу комнатушки.
— Что нового, Лапуэнт?
Лапуэнт с самого утра не отходил от телефона, довольствуясь, как и Торранс, бутербродами с пивом.
— Дюжина Бонвуазенов, но ни одного Оскара.
— Свяжись-ка с Ла-Бурбулем. Может, тебе больше повезет.
— Вы нащупали след?
— Надеюсь.
— Кухарка?
— Кажется, она недавно столкнулась с ним в Париже, и что самое интересное — на Монмартре.
— При чем же здесь Ла-Бурбуль?
— Во-первых, Оскар из Оверни. Во-вторых, пять лет назад там, по всей вероятности, у Арлетты произошла важная встреча.
Сам Мегрэ не особенно этому верил.
— От Лоньона ничего?
Он позвонил в комиссариат на улице Ларошфуко, но инспектор Лоньон забегал туда лишь на минутку.
— Он сказал, что работает с вами и сегодня не придет.
С четверть часа Мегрэ, покуривая трубку, ходил по кабинету из угла в угол, затем, приняв решение, отправился к начальнику уголовной полиции.
— Что случилось, Мегрэ? Утром вас не было на докладе.
— Проспал, — откровенно признался комиссар.
— Вы видели последние газеты? — Мегрэ отмахнулся — мол, это его нисколько не интересует.
— Они спрашивают, будут ли новые жертвы.
— Не думаю.
— Почему?
— Потому что графиню и Арлетту убил вовсе не маньяк, а человек, который прекрасно знает что делает.
— Личность установили?
— Пожалуй, да.
— Вы намерены арестовать его сегодня?
— Сначала надо выяснить, где он обитает, а у меня ни малейшего представления. Скорее всего, на Монмартре. Следующая жертва возможна только в одном случае.
— В каком же?
— Если Арлетта слишком откровенничала, например с кем-то из подружек в «Пикреттс», с Бетти или Таней.
— Вы их допрашивали?
— Обе молчат. Фред, хозяин, молчит. Кузнечик молчит. И этот грязный педераст Филипп тоже молчит, хотя с ним бьются с самого утра. А он что-то знает, руку дам на отсечение. Филипп часто встречался с графиней. Она давала ему морфий.
— А сама где брала?
— У врача.
— Его арестовали?
— Пока нет. Пусть этим занимается отдел по борьбе с наркотиками. Меня же волнует другое — рискнуть или нет.
— В каком смысле?
— В смысле нового преступления. И здесь я хотел бы посоветоваться с вами. Не сомневаюсь, что, продолжая следствие обычными методами, мы в конце концов выйдем на так называемого Бонвуазена, который почти наверняка является убийцей обеих женщин. Но на это могут уйти дни, даже недели. Более того, здесь дело случая. Оскар же, если я не ошибаюсь, человек хитрый. И прежде чем мы наденем на него наручники, он уберет еще одного, а то и несколько человек, которые много знают.
— На какой же риск вы хотите пойти?
— Я не сказал, что хочу. — Шеф улыбнулся.
— Поясните.
— Поскольку — а я в этом убежден — Филипп что-то знает, Оскар сейчас весьма встревожен. Хорошо бы сообщить в газетах, что после длительного безрезультатного допроса Филиппа отпустили.
— Кажется, начинаю понимать.
— Первая версия: Филипп сразу же мчится к Оскару — маловероятно. Если, конечно, у него нет другой возможности раздобыть наркотики, которые ему крайне необходимы.
— А другая версия? — Шеф уже догадался.
— Вы и сами поняли. Нельзя доверяться наркоману. Филипп пока еще ничего не сказал, но где гарантия, что он и дальше будет молчать? Оскар это знает.
— И постарается его убрать.
— Вот именно! Я не хотел рисковать, не поговорив с вами.
— Вы сможете предотвратить преступление?
— Приму все меры предосторожности. У Бонвуазена нет револьвера: много шуму, его он, по-моему, не любит.
— Когда вы собираетесь отпустить свидетеля?
— Вечером, как стемнеет. Легче установить скрытое наблюдение. Я пошлю за ним столько людей, сколько потребуется. В конце концов, если случится несчастье, — невелика потеря.
— Хотелось бы обойтись без этого.
— Мне тоже. — Они помолчали.
— Решайте сами, Мегрэ, — вздохнул начальник уголовной полиции. — Желаю удачи.
— Вы оказались правы, шеф.
— Докладывай.
Лапуэнту так нравилось играть значительную роль в расследовании, что он почти забыл о смерти Арлетты.
— Ответ пришел моментально. Оскар Бонвуазен — уроженец Мон-Дора. Его отец — портье гостиницы, мать — горничная. Карьеру начал рассыльным. Потом уехал и вернулся лет десять назад, купив шале, но не в самом Мои-Доре, а рядышком, в Ла-Бурбуле.
— Он там живет постоянно?
— Нет. Только летом, иногда несколько дней зимой.
— Женат?
— Холостяк. У него еще мать жива.
— Она живет с сыном в шале?
— Нет. У нее своя квартирка в городе, но он, кажется, ей помогает. И вообще, Оскар создает впечатление человека состоятельного, у которого солидное дело в Париже.
— Приметы?
— Совпадают.
— Не возьмешься за одно серьезное поручение?
— О чем вы говорите, шеф!
— Даже если задание опасное и чрезвычайно ответственное?
Охваченный, видимо, порывом горячей любви к Арлетте, Лапуэнт с пафосом произнес:
— Мне безразлично, убьют меня или нет.
— Не об этом речь. Важно не допустить убийства кое-кого другого. Поэтому крайне необходимо не выдать, что ты — полицейский.
— Думаете, я сумею?
— Сходи в гардеробную. Подбери что-нибудь из одежды профессионального безработного, который ищет работу в надежде ее не найти. Надень кепи, а не шляпу. Главное, ничего лишнего.
Вернулся Жанвье, и комиссар проинструктировал его примерно так же.
— Оденься под служащего, возвращающегося домой.
Он отобрал еще двоих инспекторов, которых Филипп раньше не видел, а потом, собрав всех четверых в своем кабинете перед планом Монмартра, объяснил им задачу.
День быстро подходил к концу. На Набережной и на бульваре Сен-Мишель зажглись огни.
Мегрэ хотел дождаться темноты, но на пустынных улицах преследование Филиппа усложнилось бы, рискуя вызвать у парня подозрения и — главное — вспугнуть Бонвуазена.
— Торранс, на минутку.
Тот взорвался:
— Все, хватит! Меня тошнит от него. Пусть им занимается кто-нибудь другой, кому нравится, но я…
— Минут через пять заканчивай.
— Что, отпускаем?
— Как только выйдут вечерние газеты.
— А какая связь между ним и газетами?
— Они сообщат, что его безрезультатно допрашивали несколько часов подряд.
— Понял.
— Потряси его еще немного, а потом верни манатки и гони в три шеи да накажи вести себя хорошо.
— Иглу тоже отдать?
— И иглу, и деньги.
Торранс взглянул на присутствующих.
— Уж не потому ли они вырядились как на карнавал?
Один из инспекторов взял такси и устроился в нем неподалеку от входа в уголовную полицию. Другие заняли свои места в стратегических пунктах.
Мегрэ в это время успел связаться с отделом по борьбе с наркотиками и с комиссариатом на улице Ларошфуко.
Из комнатушки, дверь которой оставалась приоткрытой, доносился громовой голос Торранса — тот с наслаждением бросал в лицо Филиппу все, что о нем думал.
- Предыдущая
- 21/27
- Следующая
