Абсолютная власть - Балдаччи Дэвид - Страница 5
- Предыдущая
- 5/110
- Следующая
У женщины на фотографии были шелковистые темно-русые волосы, слегка завивающиеся на концах. Она улыбаясь смотрела на него, и он вспомнил день, когда сделал этот снимок.
Загородная велосипедная прогулка. Он только что поступил на юридический факультет, а она училась на втором курсе колледжа университета Джефферсона. Это было всего лишь третье их свидание, но казалось, что они знакомы уже целую вечность.
Кейт Уитни.
Он медленно выговорил ее имя, его рука инстинктивно коснулась ее губ и ямочки на левой щеке, придававшей ее лицу легкую асимметричность. Миндалевидные скулы, изящный нос и чувственные губы. Острый, упрямый подбородок. Джек остановил взгляд на больших глазах с поволокой, которые, казалось, всегда были полны озорства.
Он лег на спину и поставил снимок себе на грудь, так что она смотрела прямо на него. При мысли о Кейт он всегда вспоминал и ее отца, с его острым умом и кривой усмешкой.
Джек часто навещал Лютера Уитни в его маленьком домике в окрестностях Арлингтона, видавшем лучшие годы. Они проводили время, попивая пиво и рассказывая разные байки, причем рассказывал в основном Лютер, а Джек – слушал.
Кейт никогда не бывала у отца, и он тоже не делал попыток встретиться с ней. Джек узнал о нем почти случайно и, несмотря на возражения Кейт, захотел познакомиться с ним получше. На ее лице редко появлялось что-нибудь, кроме улыбки, но отец никогда не был для нее поводом улыбнуться.
Когда он окончил университет, они переехали в округ Колумбия, и ее приняли в Джорджтаунскую юридическую школу. Жизнь казалась идиллией. Она приходила на его первые судебные заседания, где его от волнения била нервная дрожь, иногда пропадал голос и он едва не забывал, за каким столом должен сидеть адвокат. Но по мере того как возрастала тяжесть преступлений его клиентов, ее энтузиазм стал иссякать.
Они расстались на первом году его практики.
Причины были просты: она не могла понять, почему он решил защищать интересы людей, нарушивших закон, и не могла вынести, что ему нравится ее отец.
Он отлично помнил, как в этой комнате умолял ее не покидать его. Но она ушла, это произошло четыре года назад, и с тех пор он не видел ее и ничего не слышал о ней.
Он лишь знал, что она поступила на работу в прокуратуру штата Вирджиния, где она теперь, несомненно, занимается тем, что усаживает на скамью подсудимых его бывших клиентов. В остальном ее жизнь была ему неизвестна.
Но лежа в постели и глядя на ее улыбку, говорящую ему о множестве вещей, о которых он так и не узнал от женщины, на которой через полгода собирался жениться, Джек размышлял, действительно ли Кейт и дальше останется для него загадкой, и в самом ли деле его жизнь станет гораздо более запутанной, чем он когда-либо мог предполагать. Он схватил телефонную трубку и набрал номер.
Четыре гудка, и он услышал голос автоответчика, который был непривычно резок и сух. Раздался сигнал, и Джек заговорил, решив сказать что-нибудь забавное, импровизируя на ходу, но сразу же занервничал и быстро положил трубку. Его руки тряслись, дыхание участилось. Он мотнул головой. Боже мой! Он вел столько дел об убийствах, а теперь трясется, совсем как неопытный шестнадцатилетний юнец, набирающийся храбрости, чтобы назначить первое в жизни свидание.
Джек отложил фотографию в сторону и представил, чем сейчас занимается Кейт. Наверное, все еще сидит в конторе, прикидывая, на сколько лет засадить за решетку очередную жертву.
Затем Джек подумал о Лютере. Может, в этот самый момент он тайно переступает порог чужого дома или убегает из него еще с одним мешком дорогих безделушек?
Ну и семейка, Лютер и Кейт Уитни. Такие разные, и такие похожие. Одни из самых целеустремленных людей, которых ему приходилось встречать, но их цели были разнесены по разным галактикам. В тот вечер, когда Кейт ушла из его жизни, он заглянул к Лютеру, чтобы попрощаться и выпить последнюю бутылку пива. Они сидели в маленьком ухоженном саду, около обвитой клематисом и плющом изгороди, окруженные густым ароматом сирени и роз.
Старик воспринял все спокойно, задал несколько вопросов Джеку и пожелал ему удачи. Так уж сложилось, и Лютер это хорошо понимал. Но уходя, Джек заметил, как блестят от влаги глаза старика. Вместе с дверью захлопнулась и часть его жизни.
Джек, наконец, выключил свет и закрыл глаза, ощущая, что близится утро предстоящего дня. Его горшок с золотом, приз, который выпадает только раз в жизни, стал на один день ближе. Такие мысли не способствуют хорошему сну.
Глава 3
Наблюдая сквозь стекло за происходящим в комнате, Лютер внезапно подумал, что эти двое – очень привлекательная пара. Подобная мысль в таких обстоятельствах была довольно нелепой, но от этого нисколько не теряла своей справедливости. Мужчина лет сорока пяти был высок и красив. Женщине на вид было не больше двадцати пяти; у нее были пышные золотистые волосы, прелестное овальное лицо, огромные глубокие синие глаза, которые с обожанием смотрели в изящное лицо мужчины. Он прикоснулся к ее гладкой щеке, она спрятала губы в его ладони.
Мужчина держал два бокала, которые наполнил из бутылки, принесенной с собой. Один бокал он передал женщине. Бокалы зазвенели, и они пристально посмотрели друг на друга. Он одним глотком опорожнил свой бокал, в то время как она отпила лишь чуть-чуть. Поставив бокалы, они обнялись, стоя посередине комнаты. Его руки скользнули вниз по ее спине и снова вернулись на обнаженные плечи. Руки и плечи женщины были покрыты ровным загаром. Наклонившись, он поцеловал ее в шею.
Лютер отвел глаза, смущенный тем, что наблюдает за этой интимной сценой. Странное чувство для человека, находящегося в смертельной опасности. Но он был не настолько стар, чтобы его не тронули нежность и страсть, которые он видел перед собой.
Подняв глаза, он невольно улыбнулся. Теперь пара медленно танцевала. Очевидно, мужчина был гораздо опытнее в танцах, чем она, он мягко вел ее в простых па, пока они не замерли около кровати.
Мужчина отошел, чтобы наполнить бокал, и быстро осушил его. Бутылка опустела. Его руки вновь обвились вокруг ее талии, она подалась к нему, развязывая галстук. Руки мужчины потянулись к молнии на ее платье и медленно поползли вниз. Черное платье быстро соскользнуло вниз, и она медленно вышла из него, открыв взгляду черные трусики, телесного цвета чулки и спину без полоски, бюстгальтера.
Ее тело было совершенным. Каждая линия находилась именно там, где положено. Ее талию Лютер мог бы обхватить пальцами двух рук. Когда она повернулась, чтобы снять чулки, Лютер увидел ее большие полные груди. Ноги были поджарыми и крепкими, возможно, в результате ежедневных тренировок под пристальным наблюдением личного тренера.
Мужчина быстро разделся и сел на кровать, наблюдая, как женщина избавляется от последней детали своего туалета. Ее ягодицы были полными и крепкими, они белели на фоне безукоризненного загара. Увидев ее окончательно раздетой, мужчина расплылся в улыбке. Его зубы были прямыми и белыми. Несмотря на выпитый алкоголь, глаза казались ясными и прозрачными.
Польщенная его вниманием, она улыбнулась и медленно подалась к нему. Когда она приблизилась, он обхватил ее своими длинными руками и привлек к себе. Она нежно погладила его по груди.
И снова Лютер начал отводить глаза, больше всего желая, чтобы спектакль поскорее закончился и эти люди ушли. Ему потребуется всего лишь несколько минут, чтобы вернуться к машине, и эта ночь останется в его памяти как незабываемый, смертельно опасный эпизод.
В это мгновение он увидел, как мужчина схватил ягодицы женщины и ударил по ним ладонью, потом еще и еще. Лютер поморщился, как будто это ему сделали больно; белая кожа теперь горела огнем. Но либо женщина была слишком пьяна, чтобы почувствовать боль, либо ей нравилось подобное обращение, во всяком случае улыбка не исчезла с ее лица. Лютер снова стиснул зубы – пальцы мужчины опять впились в мягкую плоть.
- Предыдущая
- 5/110
- Следующая
