Cunt.jpg (СИ) - "Cloudberry" - Страница 3

• Предыдущая
• 3/7
• Следующая

— Ты девушка, а не садовод… — бубню я, стоя наутро в дyше и натирая мылом кустик волос на лобке. Не такая уж она и буйная, кстати, моя растительность.

Наклоняюсь и осторожно, чтобы не порезаться, провожу бритвой по островку пены, один раз, другой, третий, а когда кожа становится абсолютно голой, то, поколебавшись немного, сбриваю все, что возможно сбрить, и между ног. Нет, я вовсе не собираюсь позволять фотографировать себя настолько интимно (ни за что), просто во мне внезапно проснулся перфекционист.

Трогаю результат скользкой ладонью, придирчиво оценивая свой талант парикмахера.

Хм. Непривычно. Но гладко… И мягко. Развратно. Что-то в этом есть, короче. Завороженная новыми ощущениями, я касаюсь себя все более увлеченно. Сползаю по стене вниз, сажусь, забросив ноги на бортик ванны. Горячие ручейки, падающие сверху, стекают по животу туда, где кружат… пляшут… трепещут мои осмелевшие пальцы. Сквозь шум воды я слышу свои легкие вздохи, чувствую приближение первого сладкого спазма… О-ох…

…В реальность врывается громкая трель телефона, и я, вздрогнув от неожиданности, больно стукаюсь затылком о кафель. Это будильник — напоминание, что скоро мне выходить! Как ошпаренная, я вылетаю из ванны. И замираю на миг, мельком увидев себя в запотевшем зеркале. Влажное порозовевшее тело, горящие щеки, томный взгляд — из отражения на меня смотрит записная сексуальная маньячка. Боже, я и не знала, что возбужденной выгляжу так.

Похоже, сама того не желая, я подготовилась ко встрече с месье Жераром гораздо лучше, чем следовало.

***

И он, кажется, тоже это замечает, когда я — еще взбудораженная после душа и запыхавшаяся после бега по утренним улицам — переступаю порог студии.

— Доброе утро, Софи.

Месье Жерар сидит за круглым столом и выглядит до неприличия свежим. Нервные кисти рук зависли над клавиатурой открытого ноутбука, пока он смотрит своими пронзительно-синими, как сегодняшнее небо, глазами, как я несмело ковыляю ему навстречу.

— Доброе, — бормочу и, краснея, всовываю ладони в передние карманы шорт. — …Мне раздеваться, да?

— Минуту, только допишу ответ на письмо. А ты пока… — Он протягивает мне несколько листов, соединенных голубой скрепкой, и ручку. — Вот. Почитай.

— Что это?

— Договор. Описание того, чем мы сейчас займемся, информация о правах на снимки и так далее.

Внутри меня начинает нарастать паника. Я чувствую себя Марией-Антуанеттой, которую перед восхождением на эшафот попросили подписать контракт с палачом. Кручу в руках распечатку, пытаюсь читать, но строчки прыгают перед глазами, и я никак не могу ухватить смысл.

— Он ведь стандартный, да? — Нервно сглатываю. — Тут ведь нигде не написано мелким шрифтом, что я обязана подарить вам почку?

Не глядя на меня, он смеется. Длинные пальцы, набирая текст, быстро летают по клавиатуре.

— Не написано. Но ты все-таки почитай.

Слушаюсь и делаю вторую попытку. Нет. Сейчас я не в состоянии вникать в эти составленные заковыристым юридическим языком фразы. Чиркаю подпись и кладу бумаги на стол. Бегло проверив последнюю страницу, месье Жерар кивает.

— Вот теперь, — он отодвигает ноутбук в сторону и улыбается краешком рта, становясь похожим на пирата, — можно и раздеваться.

Меня пробирает дрожь от приближения неизбежного. Но не успеваю я взяться за край майки, как меня берут за запястье и уводят к кабинке, похожей на примерочную в магазине одежды. Внутри — зеркало в рост, неглубокая ниша с вешалками и рыжее кресло.

— Весь стриптиз в моей студии происходит здесь.

Я с облегчением перевожу дух — уф, не придется раздеваться у него на глазах — и, проникнув в кабинку, плотно задергиваю за собой полосатую штору. Снимаю джинсы и майку, лифчик с трусиками, тяну время, аккуратно укладывая каждый предмет на кресло. Последней стягиваю резинку с волос и, точно вишенку на торт, водружаю ее на маленькую стопку одежды.

Ну, вот и все.

Повернувшись лицом к полосатой шторе, я обреченно вздыхаю, точно перед расстрелом, и сразу себя одергиваю. Хватит паниковать. Не съест же он меня, в конце-то концов. Разделив свои волнистые волосы на две части, я закрываю ими грудь, после чего, стыдливо прикрываясь, выскальзываю из кабинки. Месье Жерар ждет снаружи — уже с фотоаппаратом в руках. При моем появлении он задерживает дыхание. С минуту, не торопясь, рассматривает мое обнаженное тело.

— Ты похожа на Венеру Боттичелли, — произносит он наконец хрипловато — и на сей раз без тени улыбки, — а потом, точно спохватившись, прибавляет знакомым ироничным тоном: — С год посидевшую на диете.

Оставив меня у кровати с ажурной спинкой, которую я приметила еще вчера, он уходит к окну. Я слышу щелчок, напоминающий взвод курка — снова мрачная ассоциация, да что ж такое! Жалюзи приоткрываются, и на черные шелковые простыни ложатся тонкие полосы света.

— Что теперь? Имитировать африканскую страсть? — прячу я неловкость за шуткой.

Мой палач вскидывает темную бровь, щурится.

— Для начала перестань имитировать арктический холод. — Я опять слышу смешок. Ну, если смех действительно продлевает жизнь, то сегодня месье Жерар выторговал себе пару лишних лет в доме престарелых. — Нет, Софи, — продолжает он уже совершенно серьезно. — Эмоции нужно не имитировать, а испытывать на самом деле, иначе хороших снимков не выйдет.

Сидя на краешке кровати, я боязливо ежусь, пока он, точно лектор на лекции, расхаживает передо мной взад-вперед и жестикулирует с фотоаппаратом в руках.

— Тема нашей фотосессии — сон, греза, мечта, фантазия… Твоя героиня мечтает о человеке, который ей очень-очень нравится. Которого она хочет, — поясняет он, усмехаясь. — Твоя задача — передать ее настроение. Выражением лица, языком тела, движениями. — Помолчав, он строго сообщает: — Все это, кстати, подробно описано на второй странице договора, который ты не прочла.

— То есть, мне нужно передать возбуждение?

— Именно так.

— Но как… — мямлю растерянно. На словах все кажется довольно логичным и даже интересным, но как это воплотить, я совершенно не представляю. — Одна я, наверное, не смогу… Вот если бы тут был мой парень…

— Ты, наверное, хотела сказать: если бы у тебя вообще был парень.

Я пристыжено опускаю взгляд. Опять он поймал меня на вранье.

— Ладно, у нас мало времени. Давай начинать.

— Погодите! — торопливо выпаливаю, когда он приближается на расстояние шага. — У меня два условия.

— Условия? Ты же все подписала. — На моем лице — отчаяние, и он, сжалившись надо мной, вздыхает. — Ну хорошо. Говори.

— Во-первых, мне нужно несколько фотографий из этой съемки. Для себя. — Он шумно втягивает носом воздух и возводит взгляд к потолку, якобы размышляя. Затем кивает. О, ну спасибо за одолжение! — А во-вторых… Можно чем-то закрыть мне лицо? Не хочу, чтобы дедулю хватил удар, если он случайно наткнется на эти снимки.

— О, так мой клиент — твой дедушка? Интересный поворот.

Я непонимающе морщу лоб.

— Клиент?

Он тоже морщится, только досадливо.

— Софи, если бы ты прочла договор…

— Прошу вас, — упираюсь я. — Тайное всегда становится явным.

Решив, видимо, что уступить проще, чем спорить, месье Жерар уходит к одному из туалетных столиков, и через полминуты мне на колени падает венецианская полумаска из черного бархата.

— Годится?

Я прикладываю маску к лицу.

— Но она же почти ничего не закрывает.

Он хмурится. Похоже, его терпение на исходе… Идет быстрым шагом к столу, где стоит белый бумажный пакет с затейливым иероглифом, вытряхивает оттуда коробочку из-под лапши вместе с комками смятых салфеток и, приподняв пакет двумя пальцами, предъявляет мне.

— Выбирай. Или маска, или вот это. Ничего другого у меня нет.

— Маска, — шепчу еле слышно, сдаваясь.

Надеваю ее и ложусь, сложив ладони на животе и сжав бедра.

— Софи, ты лежишь, как в морге, — слышу сверху его недовольный голос. — Не хватает только бирки на пальце ноги. Постарайся расслабиться.

• Предыдущая
• 3/7
• Следующая