Мегрэ путешествует - Сименон Жорж - Страница 6
- Предыдущая
- 6/30
- Следующая
— Я понимаю…
— Благодарю вас.
— Месье Арнольд, вам сейчас подадут ваше виски…
Может быть, и вы что-нибудь выпьете, господа?
Мегрэ отрицательно покачал головой и пожалел об этом, потому что он тоже охотно выпил бы глоток спиртного.
— Я слушаю вас, месье Арнольд. Что вы говорили?..
— Я говорил, что вы несомненно читали имя моего друга Дэвида в газетах, как все люди… Чаще всего перед этим именем ставят слово «миллиардер». И если считать во франках, это верно. В фунтах — нет…
— Сколько ему было лет? — оборвал Арнольда Мегрэ.
— Шестьдесят три года. Дэвид не сколотил себе состояние, а, как говорят у нас, родился с серебряной ложкой во рту. Его отец владел самыми крупными проволочными заводами в Манчестере, а основал их его дед… Вы слушаете меня?
— Я вас слушаю.
— Сказать, что этот бизнес шел сам по себе и Дэвиду не приходилось им заниматься, было бы слишком смело, но он не требовал от Дэвида много сил — встречи время от времени с директорами, консультации административного характера, подписи…
— Он не жил в Манчестере?
— Почти не жил.
— Если верить газетам…
— Газеты раз и навсегда выбрали себе двадцать-тридцать человек, о жизни которых рассказывают в мельчайших подробностях. Но это не значит, что все, что в газетах говорится, правда. Например, в том, что было напечатано о разводах Дэвида, есть много неточностей. Но я собирался объяснить вам не это. Я хочу, чтобы вы поняли вот что: по мнению большинства людей, у Дэвида, который унаследовал крупное состояние, надежный бизнес, не было других дел, кроме веселого времяпрепровождения в Париже, Довилле, Каннах, Лозанне или Риме и он только и делал, что развлекался в кабаре и на скачках в обществе красивых женщин и таких же известных людей, как он сам. Но это не так…
Мистер Арнольд подождал немного, глядя на белый пепел своей сигары, сделал знак коридорному, который входил в этот момент, и взял у него с подноса бокал виски.
Потом он удобнее уселся в кресле и продолжил:
— Если Дэвид не жил в Манчестере обычной жизнью крупного английского промышленника, то именно потому, что там его положение в обществе было уже создано до него другими и ему нужно было только продолжать дело отца и деда, а оно его не интересовало. Вы это понимаете?
По тому, как Арнольд при этих словах посмотрел на комиссара, а потом на молодого Лапуэнта, было видно, что он считал этих двоих неспособными понять такое чувство.
— У американцев есть слово, которое мы, англичане, употребляем редко, — «плейбой». Так они называют богатого человека, для которого единственная цель в жизни — хорошо проводить время, переключаясь с поло на зимний спорт, ездить по регатам, ходить по кабаре в приятных компаниях…
Мегрэ посмотрел на часы и заметил:
— Скоро приедут из прокуратуры.
— Простите, что я заставляю вас выслушать целую речь, но вы задали мне вопрос, на который невозможно ответить в нескольких словах. Может быть, я также стараюсь оградить вас от ляпов — так, кажется, у вас называют промахи и бестактность? Дэвид Уорд, который вовсе не был плейбоем, вел разного рода дела от своего имени, а не как владелец компании «Проволочные заводы Уорда» в Манчестере. Только он не считал нужным каждый день запираться на восемь часов в кабинете, чтобы работать. Верьте моим словам, Дэвид был гениальным бизнесменом. Случалось, что он осуществлял огромные проекты в самых неожиданных местах и в самые неожиданные моменты…
— Например?
— Однажды мы с ним проезжали в «роллс-ройсе» по итальянской Ривьере и поломка машины заставила нас остановиться в достаточно скромной гостинице. Пока нам готовили еду, мы с Дэвидом пешком прогулялись по окрестностям. Это было двадцать лет назад. В тот же вечер мы были в Риме, но через несколько дней я покупал для Дэвида две тысячи гектаров земли, частично засаженной виноградниками. Сегодня вы можете увидеть там три крупных отеля, казино, один из самых красивых пляжей побережья и виллы вдоль него. Это в Швейцарии, возле Монтре.
— В общем, вы были его личным поверенным в делах…
— Его другом и его поверенным, если хотите. Прежде всего другом, потому что до знакомства с ним я не занимался ни коммерцией, ни финансами.
— Вы тоже живете в «Георге Пятом»?
— Нет, в отеле «Скриб». Это вам покажется странным, но и в Париже, и в других местах мы почти всегда жили в разных гостиницах, поскольку Дэвид очень строго оберегал свою личную жизнь — «прайваси», как это называют у нас.
— И по этой же причине графиня Пальмиери занимала номер в другом конце коридора?
Арнольд немного покраснел.
— По этой причине и по другим тоже…
— То есть?..
— Речь шла о деликатности…
— Разве все и без того не знали об их отношениях?
— Все говорили о них, это верно.
— И это была правда?
— Полагаю, да. Я никогда не задавал ему вопросов на эту тему.
— Однако вы были близки…
Наступила очередь Арнольда раздражаться. Он, должно быть, тоже подумал, что они с комиссаром говорят на разных языках, что они не на одном уровне.
— Сколько у него было законных жен?
— Только три. Газеты приписали больше, потому что, как только он несколько раз показывался в обществе с новой женщиной, объявляли о его новой свадьбе.
— Эти три жены сейчас живы?
— Да.
— Есть у него от них дети?
— Двое. Сын Бобби шестнадцати лет, который учится в Кембридже, от второй жены и дочь Эллен от третьей.
— В каких отношениях он был с ними?
— С бывшими женами? В прекрасных. Он был джентльменом.
— Ему случалось видеться с ними после развода?
— Он встречался с ними.
— У них есть состояние?
— Есть у первой, Дороти Пейн, которая родом из видной манчестерской семьи владельцев текстильных фабрик.
— А у двух других?
— Дэвид их обеспечил.
Так что ни одна из них не заинтересована в его смерти?
Арнольд нахмурил брови как человек, который не понимает, о чем ему толкуют. Было похоже, что он шокирован.
— Зачем им это?
— А графиня Пальмиери?
— Он несомненно женился бы на ней, как только закончилась бы процедура его развода с Мюриэль Хэллиген.
— Кто, по вашему мнению, был заинтересован в его смерти?
Ответ был таким же быстрым, как и точным:
— Никто.
— Вы знаете каких-нибудь его врагов?
— Я знаю, что у него были только друзья.
— Он поселился в «Георге Пятом» надолго?
— Подождите… Сегодня седьмое октября…
Арнольд вынул из кармана записную книжку — красивую книжку в красной с золотыми углами обложке из мягкой кожи.
— Мы приехали второго, из Канн… Перед этим были в Биаррице, а до того в Довилле, откуда выехали семнадцатого августа. Тринадцатого мы должны были отправиться в Лозанну…
— По делам?
Арнольд снова посмотрел на Мегрэ с чем-то вроде отчаяния, словно этот толстяк был совершенно не способен понять простейшие вещи.
— У Дэвида в Лозанне квартира, это даже его официальное местожительство.
— А здесь?
— Он снял этот номер на год. На этот же срок он снял еще номер в Лондоне и еще один в Каннах, в отеле «Карлтон».
— А в Манчестере?
— Там он владеет семейным домом Уордов, огромным зданием в викторианском стиле. Думаю, за последние тридцать лет он не проспал в этом доме и трех ночей…
Он не выносил Манчестер.
— Вы хорошо знакомы с графиней Пальмиери?
Арнольд не успел ответить: в коридоре послышались шаги и голоса. Месье Жиль, который шел впереди и трепетал больше, чем перед Мегрэ, ввел прокурора республики и молодого судебного следователя, с которым комиссар еще никогда не работал вместе. Фамилия следователя была Калас, и он походил на студента.
— Разрешите представить вам мистера Арнольда…
— Джон Т. Арнольд, — уточнил англичанин, вставая.
— …близкого друга покойного и его поверенного в делах, — договорил Мегрэ.
Арнольд заговорил с прокурором так, словно был в восторге, что наконец видит перед собой важного чиновника, может быть, человека своего круга:
- Предыдущая
- 6/30
- Следующая
