Маньяк из Бержерака - Сименон Жорж - Страница 7

• Предыдущая
• 7/23
• Следующая

— В среду?

И доктор, смутившись, попытался припомнить. Это был молодой, энергичный, честолюбивый человек. Жесты и походка его были четкими и элегантными.

— Думаю, что… Погодите… Я ездил в Лярошель, чтобы… При виде иронической улыбки комиссара он вдруг весь напрягся.

— Должен ли я считать, что это допрос? В таком случае предупреждаю, что…

— Успокойтесь! Понимаете, мне совсем нечего делать весь день, а ведь я так привык к напряженной жизни. Вот я и придумываю разные головоломки для самого себя. Головоломки о сумасшедшем. Врач ведь может быть сумасшедшим, а сумасшедший — врачом. Говорят даже, что психиатры все сами лечатся у своих же коллег. Да и республиканский прокурор тоже вполне может быть…

В это время Мегрэ услышал, как доктор спросил его жену: «Он ничего не пил?»

Самое забавное было, когда Риво ушел. Мадам Мегрэ подошла к постели комиссара с выражением упрека на лице.

— Ты хоть понимаешь, что ты делаешь? В самом деле! Я тебя уже совсем не понимаю!.. Ты хочешь, чтобы люди думали, что это ты — сумасшедший, и ничего лучше для этого не придумал! Доктор ничего не сказал… Он слишком хорошо воспитан. Но я поняла, что… Чего ты так улыбаешься?..

— Ничего! Потому, что солнце светит!.. Потому, что вижу эти красные и зеленые полосы на обоях! Потому, что женщины болтают на площади… Потому, что та маленькая машинка лимонного цвета похожа на большого жука… И этот запах печеночного паштета… Но только вот в чем дело!.. Существует маньяк… Посмотри, идет красивая девушка, у нее крепкие икры горянки… И совсем маленькие груди, словно груши… Маньяк, может быть…

Мадам Мегрэ посмотрела ему в глаза и поняла, что он уже не шутит, что он говорит очень серьезно, что в голосе его звучит тревога.

Он взял ее руку и закончил:

— Понимаешь, я уверен, что это не кончилось! И от всей души хочу помешать тому, чтобы в один из ближайших дней какую-нибудь, еще сегодня полную жизни красивую девушку провезли по этой площади в катафалке, в окружении людей в трауре. В этом городе, при свете солнца, живет маньяк! Маньяк, который говорит, смеется, ходит…

И, полузакрыв глаза, он лукаво пробормотал:

— Дай мне все-таки трубку!..

Мегрэ выбрал свое любимое время — девять часов утра, когда солнце светит по-особому и площадь живет в особом ритме, который начинается с открытой домохозяйкой двери, с хлопнувшей ставни и к полудню все больше нарастает.

Из своего окна он мог видеть на дереве одно из тех объявлений, которые поручил развесить по всему городу:

«В среду в девять часов в гостинице „Англия“ комиссар Мегрэ вручит вознаграждение в размере ста франков каждому, кто предоставит ему сведения о преступных нападениях, совершенных в Бержераке и являющихся, по-видимому, делом рук какого-то маньяка».

— Мне остаться? — спросила мадам Мегрэ, которая и в гостинице умудрялась найти себе почти столько же работы, сколько дома.

— Можешь оставаться!

— Я не очень хочу! Все равно никто не придет!

Мегрэ улыбался. Было всего лишь половина девятого, и, зажигая трубку, он пробормотал, прислушиваясь к шуму мотора автомобиля: «А вот и первый!»

Это был знакомый шум мотора старого «форда», который можно узнать, как только машина начинает подниматься на мост.

— Почему Ледюк не приезжал вчера?

— Да мы тут с ним перекинулись парой словечек. У нас разное мнение насчет сумасшедшего из Бержерака. Но он все равно сейчас будет здесь!

— Сумасшедший?!

— Ледюк… И сумасшедший тоже! И, может быть, даже несколько сумасшедших!.. Это, так сказать, математический расчет… Такое объявление непреодолимо притягивает всех психически неуравновешенных людей, психопатов, эпилептиков… Входи, Ледюк!

Ледюк даже не успел постучать. Он был несколько смущен.

— Ты не мог приехать вчера?

— Никак! Прошу меня извинить… Здравствуйте, мадам Мегрэ!.. Мне пришлось искать водопроводчика — лопнула труба… Ты себя лучше чувствуешь?

— Да, ничего… Спина все еще деревянная, как доска, а так ничего… Ты видел мое объявление?..

— Какое?

Он лгал. Мегрэ чуть не сказал ему об этом. Однако решил не быть таким жестоким.

— Садись! Отдай шляпу моей жене. Через несколько минут к нам придет много народу. Среди них, даю руку на отсечение, будет и тот сумасшедший.

В дверь постучали. По площади, однако, никто не проходил. Чуть погодя вошел хозяин гостиницы.

— Извините… Я не знал, что у вас гость… Я по поводу объявления…

— Вы хотите мне что-нибудь сообщить?

— Я?.. Нет!.. Что вы… Если бы я что-нибудь знал, уже бы рассказал… Я только хотел спросить, нужно ли впускать к вам всех, кто придет…

— Ну конечно! Конечно!

И Мегрэ посмотрел на него из-под прикрытых век. Это у него стало привычкой так прищуриваться. Может, потому, что он все время старался лежать на солнце?

— Вы можете нас оставить! И тут же, обращаясь к Ледюку:

— Тоже интересный тип! Энергичный сангвиник, крепкий, как дуб, его розовая кожа, кажется, готова лопнуть на нем…

— Раньше он работал на ферме неподалеку. Сначала женился на своей хозяйке. Ему было двадцать, а ей — сорок пять…

— Ну, а потом?

— Теперь у него третий брак! Не судьба! Все его жены умирают…

— Он сейчас вернется.

— Зачем?

— Вот уж не знаю! Но он вернется, когда все будут здесь. Он найдет предлог. Сейчас прокурор, наверное, выходит из дома, уже одетый в свою визитку. Что касается доктора, держу пари, он галопом пробегает по палатам, чтобы в пять минут закончить утренний обход.

Мегрэ еще не договорил, как показался господин Дюурсо, он вышел из-за поворота и торопливо пересек площадь.

— Вот и третий!

— Почему третий?

— Прокурор, хозяин гостиницы и ты.

— Ты опять начинаешь? Слушай, Мегрэ…

— Тссс!.. Иди, открой дверь господину Дюурсо, он не решается постучать.

— Я вернусь через час, — заявила мадам Мегрэ, уже надев шляпу.

Прокурор церемонно раскланялся с ней, пожал руку комиссару, не глядя ему в лицо.

— Мне сообщили о вашем эксперименте. Я очень хотел вас повидать заранее. Вы, разумеется, действуете как лицо неофициальное. И все же я хотел бы, чтобы вы держали меня в курсе, поскольку следствие уже ведется…

— Садитесь, прошу вас. Ледюк, возьми у господина прокурора шляпу и трость. Я как раз говорил Ледюку, господин прокурор, что в ближайшее время убийца обязательно будет здесь… Ну что же! Вот и полицейский комиссар, он смотрит на часы и, прежде чем подняться сюда, выпьет что-нибудь внизу…

И в самом деле! Все видели, как комиссар вошел в гостиницу, но в двери номера он показался лишь минут десять спустя. Он, видимо, был крайне удивлен тем, что увидел здесь прокурора, извинился и пробормотал:

— Посчитал своим долгом…

— Вот так раз! Ледюк, сходи за стульями. Наверное, они есть в соседней комнате… Ну вот, наши клиенты начинают подходить. Только никто не хочет быть первым.

Действительно, три или четыре человека уже прохаживались по площади, бросая взгляды на гостиницу — видимо, они набирались духу. Все они проводили взглядом машину доктора, та остановилась точно у входа.

В воздухе, несмотря на весеннее солнце, чувствовалась какая-то нервозность. Врач, как и те, кто пришел до него, смутился, увидев в комнате столько народу.

— Прямо военный совет! — усмехнулся он. Мегрэ заметил, что Риво был плохо выбрит, галстук его был завязан не так аккуратно, как обычно.

— Как вы думаете, следователь…

— Он уехал в Сэнт на допрос и вернется не раньше вечера.

— А его секретарь? — спросил Мегрэ.

— Не знаю, взял ли его следователь с собой… Хотя… Постойте… Вон он выходит из своего дома… Он ведь живет как раз напротив гостиницы, на втором этаже дома с голубыми ставнями.

На лестнице послышались шаги нескольких человек, перешептывания.

— Открой дверь, Ледюк.

На сей раз это была женщина, и пришла она не с улицы. Это была горничная, та, что чуть не стала жертвой маньяка, она по-прежнему работала в гостинице. За ней несмело вошел смущенный мужчина.

• Предыдущая
• 7/23
• Следующая