Голодание ради здоровья - Николаев Юрий Сергеевич - Страница 30

Положительный результат был получен при лечении дозированным голоданием еще двух больных с алкогольным галлюцинозом.

У четвертого пациента удалось добиться лишь временного улучшения. Это был токарь-наладчик, 40 лет. Диагноз: хронический алкогольный галлюциноз, гипертоническая болезнь 1 степени, эмфизема легких.

Детство тяжелое — в семье конфликты из-за пьянства отца. Сам больной стал пить понемногу с 16 лет. Каждую получку «отмечал» — «иначе было неудобно, так все поступали». Упал с лестницы в пьяном виде, расшиб голову, но сознания не потерял. Появились головная боль, отсутствие аппетита, тошнота, дрожание рук. Пил два раза в месяц по семь дней. Работал не более двух недель в месяц. Конечно, денег приносил домой маловато. Повторилась истории его детства: ссоры, раздоры, ругань — все, как было при родителях, только пьяным отцом стал он сам, а несчастным ребенком — его сын. Выпив, становился груб, дрался, легко возбуждался. Попал в милицию, в вытрезвитель. Судили. Потом больница: облегчения не получил, да и не верил, что перестанет пить. Выписался из больницы и пошел «на радостях» отметить событие. Снова запои, пил по литру в день, прогулы, бессонница, подавленное настроение…

Вот запись, сделанная частично с его слов в моменты просветления, частично со слов близких.

В этой записи некоторые узнают себя, да и нам этот рассказ не в диковинку.

Однажды, когда он лежал в постели, кто-то громко сказал ему: «Не пей!» Он посмотрел вокруг — никого не было. Громкий, властный «голос» повторил еще раз: «Не пей!» И вдруг, спеша, перебивая друг друга, закричали разные «голоса»: «Не пей, мы убьем тебя», «Не пей, пьяница несчастный, увидим пьяного, изобьем». Он слушал оторопело, боясь поднять голову с подушки. Ему казалось, что всё это кто-то подстроил («наверное, жена»). Конечно, он знал, что бывают «голоса», но «не так, не так», казалось ему. Он спрятал голову под одеяло. Стало еще слышнее, отчетливее каждое слово, интонация.

«Виноват, виноват!» — кричал кто-то в его голове. И голова гудела от этого крика. Ему откуда-то из-за стены отвечал «голос» глухой, «не головной», но противный, хотя и защищал его: «Разве человек понимает! Не понимает человек!» — «Человеку удавиться пора!» — «Вот он и удавится! Тогда посмотрите».

К. спустил ноги, сел на кровати. Голова казалась ему колоколом. Но странно: сквозь спор и крики голосов он ощутил тишину в комнате, тишину за окном, потом шаги на лестнице, стук двери. Затем «голоса» запели, вернее, пьяно заорали. Он бросился из комнаты, намочил голову водой, накапал валерианы. Отчетливо всплыла мысль: «Я сошел с ума». И стоило только подумать так, как эта же мысль стала предметом обсуждения «голосов»: «Сошел с ума», «Действительно сошел!», «Как не сойдешь при такой жене?», «Сам, пьяница, виноват, водка довела до сумасшедшего дома, уже довела!»

И вдруг спокойный голос: «А ты завел часы?» — «Какие часы?» — «Пьяница, продал часы, пропил часы!..»

Он не пил несколько дней, но ходил как пьяный. Ночи не спал, всё слушал «голоса». Потом снова запил, сам начал вмешиваться в этот «разговор», ругаться. Его в ответ тоже ругали. Стало невыносимо.

Начал амбулаторное лечение. Семь месяцев не пил, и семь месяцев «голоса» не оставляли его.

Поступил в московскую психоневрологическую больницу № 6.

Лечили его, как и первых троих, дозированным голоданием. Не принимал пищи 12 дней. Стал спать, психическое состояние улучшилось, «голоса» сделались тише, миролюбивее, иногда — что-то шепчут, почти не мешают, но всё же не оставляют совсем. Полного выздоровления не наступило.

Данные через год: после выписки больной пошел на работу. Дома его берегли, скандалов не было. Отношения с женой наладились. «Голоса» же продолжались: были они тихие, шептали что-то неразборчивое и не угрожали. Но это длилось недолго. Крикливые, резкие ноты ворвались в приглушенный тон «голосов», снова зазвучали угрозы. И опять К. стал необщителен, мрачен, мучительно тянуло выпить. И снова пребывание в больницах…

К сожалению, повторных курсов лечения голоданием К. проведено не было. А между тем при повторении их 1–2 раза врачи добились бы выздоровления: ведь каждый курс повышает реактивность организма, силы его сопротивления, обеспечивает необходимый отдых нервной системе.

Лечение более легких случаев хронического алкоголизма также подтверждает этот вывод. Здесь и количество проведенных наблюдений больше — 25 больных хроническим алкоголизмом. все они, кроме того, страдали различными соматическими заболеваниями: у 8 была гипертоническая болезнь, у 6 — нарушение жирового обмена, у 5 — стенокардия, у 4 — экзема, у 2 — крапивница. все пациенты жаловались на плохой сон; у большинства отмечались глухие тоны сердца и расширение его границ; у некоторых наблюдалась болезненность в области печени, и у всех — повышенная потливость, тремор пальцев вытянутых рук.

Состояние этих больных не позволяло лечить их средствами, вызывающими рвотные реакции на алкоголь. Это обстоятельство еще более склоняло в пользу применения разгрузочной терапии. К тому же у всех больных был нарушен обмен, а лечение голоданием при этом, как читатель помнит, особенно показано.

И вот результаты: у больных стенокардией уменьшились или полностью пропали боли в области сердца; у страдающих экземой и крапивницей прекратился зуд, исчезли кожные проявления болезни; у пациентов с ожирением значительно снизился вес, у них улучшились тоны сердца, уменьшилась болезненность в области печени; у гипертоников артериальное давление достигло нормальною уровня. В процессе восстановительного питания нарастала бодрость, почти у всех наладился сон.

Получив облегчение со стороны соматических болезней, пациенты начали критически осмысливать свое состояние и покидали больницу с установкой: не пить. Была проведена, конечно, и необходимая психотерапия.

Наблюдения над этими больными показали: 5 из них в течение шести лет не пьют, отлично работают, вернулись к нормальной семенной и трудовой жизни; у остальных 20 в разные сроки наступил рецидив: 2 «продержались» четыре года, запили после неблагоприятно сложившихся обстоятельств; 4 — три года; 9 — вели трезвый образ жизни в течение двух лет; 5 не выдержали и одного года.

Катамнез, на первый взгляд, как будто не очень утешительный — только небольшая часть лечившихся голоданием вернулась к нормальной жизни. Ну, а если бы лечение проводилось как профилактика, систематически? Не улучшило ли бы это результаты? Да и те 1–3 года нормальной жизни, которые были «подарены» остальным больным, — разве не помощь им и не свидетельство того, что метод лечебного голодания может спасти сотни, тысячи людей, гибнущих от этого недуга?

Стойкость результатов лечения дозированным голоданием при психических заболеваниях зависит в основном от двух факторов. Первый — соблюдение строгого режима жизни как в отношении питания (молочно-растительная диета), так и условий быта и работы. Второй, не менее важный, — темп течения болезни и давность заболевания. «Свежие» болезни проходят быстро, хорошее состояние сохраняется более долгий срок; при благоприятных обстоятельствах болезнь совсем не возвращается. Чем больше давность заболеваний, чем дольше больной подвергается разным методам лечения, тем менее положительные результаты от лечебного голодания и тем скорее может вернуться прежний недуг. Это и понятно: когда организм уже длительное время поражен болезнью, когда она протекала интенсивно, естественные силы его сопротивления более подорваны, а следовательно, и возможности излечения и сохранения его результатов снижаются.

При многих нервно-психических заболеваниях отклонения в психике больного окружающие замечают не сразу и не тотчас принимают необходимые меры. Многие считают почему-то даже неудобным предложить своим близким, друзьям, сослуживцам посоветоваться с психиатром.

Хочется сказать людям: «Будьте внимательны друг к другу, помогайте друг другу!»