Мореплаватели солнечного восхода - Хироа Те Ранги - Страница 42

• Предыдущая
• 42/73
• Следующая

Лагуна Хао — одна из самых больших на Туамоту. Когда мы плыли к главной деревне Отепа, островки в самом отдаленном конце лагуны были едва различимы. Издали деревня с красными крышами домов создавала впечатление приморского курорта, однако при более близком рассмотрении обнаружилось, что краснеет не черепица, а проржавевшее гофрированное железо. Жители Хао оказались приветливыми и общительными людьми; их заинтересовал диалект, на котором я разговаривал, потому что в нем произносились звуки «k» и «ng», пропавшие в местном наречии.

В Татакото мы взяли на борт Эмори и Стимсона и по пути на Реао, предполагаемое место нашей полевой работы, посетили остров Пукеруа. Дома здесь строят из местного материала. Лодки выделывают по туземному образцу — с помощью сплетенного шнура сшивают друг с другом маленькие кусочки досок. Лодки получаются глубокими и узкими, а вместо обычного толстого бревна для поплавка-балансира здесь используют доску. Жители Пукеруа и Реао находятся между собой в тесном родстве и по своему физическому типу отличаются от остальных туамо-туанцев. Они ниже ростом, у них широкие лица и широкие носы. Возможно, что в этом сказался результат смешения с какой-то чужой народностью. Впрочем, разрешение этого вопроса следует предоставить специалистам по антропологии.

Еще до того, как мы достигли Реао, я получил радиограмму с Таити, где сообщалось, что «Тиаре Таити» пробудет в доке довольно долгое время. Если бы мы стали дожидаться судна на Реао, полевая работа на Мангареве не была бы выполнена, потому что наступало неблагоприятное для обследования время года. Мы изменили план и поплыли на Мангареву.

Хотя атоллы, которые мы посетили, не представляли интереса в отношении материальной культуры, все же Эмори и Стимсону удалось записать множество мифов, песен и легенд. Они собрали здесь, пожалуй, самый богатый материал по полинезийской мифологии и эпосу. Туамотуанцы, так же как и жители других коралловых островов, страдают от недостаточного разнообразия съедобных и волокнистых растений, которые произрастают только на плодородных почвах вулканических островов. Поэтому жители атоллов меньше интересовали белых торговцев, чем их сородичи на вулканических островах. Бедные в экономическом отношении коралловые архипелаги оказались в пренебрежении и значительно дольше сохраняли многие так называемые «языческие обычаи». Однако в конечном счете миссионеры и купцы в погоне за копрой и перламутровыми раковинами заполнили и эти острова и вовлекли местных жителей в те перемены, которые охватили всю Полинезию. Тем не менее некоторые старики, с которыми беседовали Эмори и Стимсон, некогда сами принимали участие в древних ритуалах, совершавшихся в храмах, и могли подробно рассказать о многих обрядах.

Туамотуанцы не создали высокой материальной культуры, что было связано с отсутствием сырья на коралловых островах, но они обладали поэтическим чутьем и даром выражать свои мысли в образах. Наблюдая беспрерывное набегание волн на коралловые острова и прислушиваясь к шуму валов, разбивавшихся о внешний край рифа, они олицетворяли вечную музыку моря в образе Оровару (Могучий шум воды).

Одним из самых распространенных развлечений в Полинезии было хоровое пение; оно было принято не только во время общественных торжеств, но и в будничные вечера, когда вся семья собиралась вместе. Пение не прекращалось обычно до тех пор, пока хор не исполнял весь свой репертуар; взрослые вспоминали старые песни, а молодежь, желая присоединиться к поющим, постепенно разучивала их. Когда дети подрастали, старшие разъясняли им непонятные места. Так от поколения к поколению передавался древний фольклор. Сношения с европейцами и обращение туземцев в христианскую веру нарушили эту преемственность, но древние песни все еще сохранились в памяти музыкальных туамотуанцев. Хотя храмовый ритуал и прозаические поучения жрецов были забыты, старинные песни «фагу» звучат и поныне, являясь прекрасным и довольно точным отражением мифов и представлений о сотворении мира, которые были распространены на архипелаге Туамоту в доевропейское время. Помимо главных богов, характерных для всей Полинезии, на каждом атолле почитались также местные боги, представлявшие собой обожествленных предков.

Мифы восходят ко времени Коре, что значит Пустота, а период Космической ночи носит знакомое нам название Потанго-танго[56]. Великий Источник (Туму-нуи) захватил с Гавайки, лежащей на дне моря, немного песку и поднял его на поверхность. Этот песок превратился в скалу, которая постепенно разрослась в остров. При помощи английской прозы я не в состоянии точно передать ритм туамотуанской песни «о растущем песке, вздымающемся песке, поднимающемся песке, рассеивающемся песке, о песке, превратившемся в целую землю».

В мифах архипелага Туамоту богато представлены великие опоанские боги природы. Многие песни, повествующие о сотворении мира, начинаются с Те Туму-нуи (Великого источника) и рассказывают о том, как Те Туму воплощался в различные формы. Он выступает как Туму-по (Источник тьмы) и противопоставляется Туму-ао (Источник света). С Те Туму ассоциируется и Папа (Основание земли). Атеа (Пространство) выступает здесь как Атеа-ранги (Небесное пространство), который живет наверху, в то время как внизу находится Факахоту (Плодородие земли). Один из мифов повествует о том, как Атеа-ранги вступает в брак с Атеа и порождает Тане (Правителя вещей, находящихся наверху), Тангароа (Повелителя океана) и Ронго (Покровителя ораторского искусства и красноречия). Подобное распределение ролей между богами заимствовано из древней опоанской религии; отступление проявляется только в том, что Атеа вступает в брак с Атеа-ранги и занимает тем самым место Папы и Факахоту. Составное имя Атеа-ранги представляет собой сочетание центральнополинезийского Атеа с новозеландским Ранги, которые оба выступают в качестве мужей Папы, Матери-земли.

По мифологии Туамоту, в период тьмы боги призвали ремесленников, которым поручили приподнять Атеа-ранги, Небесный свод, и закрепить его на большой высоте. За это дело взялись Нгати-Ру, из рода Ру; среди них упоминаются Длинный Ру, Короткий Ру и Горбатый Ру. Мы видели уже, что в мифах островов Общества за эту задачу взялся сам Ру, но от усилий у него образовался горб, и он вынужден был отступить. Согласно мифам островов Кука, Ру действовал успешно и обошелся без физических увечий.

В некоторых «фагу» (песнях) подробно рассказывается о вражде между Тане и Атеа, закончившейся поражением последнего. О борьбе между этими богами повествуют также и мифы островов Общества; этот сюжет является отголоском новозеландского мифа, приписывающего Тане активное участие в поднятии Ранги (Небесного свода) до его современного положения.

Стимсон собрал из различных источников материал, свидетельствующий о попытке превратить Кихо-туму в верховного творца. Мы уже отмечали такую борьбу за господство между отдельными богами в мифологии Таити, где она была связана с возвышением Та'ароа, и еще встретимся с ней на Новой Зеландии, когда познакомимся с богословской школой Ио.

На архипелаге Туамоту известно также широко распространенное в Полинезии предание о Тики. Согласно аоанскому варианту предания, смертный человек по имени Аху-роа женился на девушке Оне-кура; у них родился мальчик Тики, который вступил в брак с Оне-кура, дочерью смертных людей — Мати и Онеура. По преданиям других островных групп, как мы уже отмечали, жена Тики была создана из земли и потому носила обычно имя Хина-аху-оне или какой-либо другой вариант имени Хина.

Однако следы древнего исходного предания обнаруживаются в именах родителей Тики, в которые включены частицы Аху, что значит «приподнять», и Оне, то есть «Земля» и в имени жены Тики — Оне-кура, то есть «Красная земля». В остальном действие в предании развертывается по общему образцу. Тики соблазняет свою дочь и вступает с ней в кровосмесительную связь. У них рождаются дети, которые и становятся предками местных жителей; особенность туамотуанского предания заключается в том, что Тики выступает только как легендарная личность и его не считают отцом человечества.

• Предыдущая
• 42/73
• Следующая