Беглый - Сименон Жорж - Страница 23
- Предыдущая
- 23/25
- Следующая
В мозгу Ж. П. Г., во всем его существе сливаются воедино два периода: годы жизни с Мадо и время выставки в Льеже, водяного каскада, нового автомобиля Польти.
После стольких лет он опять окунется в ту же самую атмосферу.
«Нужно купить себе другие костюмы», — решает Ж. П. Г., завязывая перед зеркалом галстук.
Гардероб у него совершенно немыслимый: пиджаки слишком длинные, прямые, тяжелые. Он купит также мягкую шляпу серебристо-голубого цвета, какие носят теперь молодые люди.
Неясно лишь одно — где раздобыть денег. Позавчера он свалял дурака, отдав жене две тысячи франков. Ж. П. Г, спускается в столовую и выдвигает ящик, где лежит коробка из-под галет — в ней обычно хранят наличные.
Коробка пуста! Ж. П. Г, нервничает, нетерпеливо заглядывает в другие ящики, безуспешно ищет в гостиной. Потом возвращается в спальню, обшаривает комод, платяной шкаф. У жены мания прятать ценные вещи в самых неожиданных местах — под рубашки, на шкаф.
Куда она могла деть две тысячи франков? Из дома она не выходила, следовательно, в банк не отнесла.
Ж. П. Г, в панике. Он не может бежать без денег, а в бумажнике у него и двухсот франков не наберется.
«Я забыл о сбережениях детей», — говорит он себе.
У каждого из них свои сбережения, распорядиться которыми он имеет полное право. Элен складывает свои в коробку из папье-маше и держит ее, должно быть, в платяном шкафу. Ж. П. Г, находит коробку, которая запирается на ключ. Она черного цвета, на крышке большие золотые птицы.
Ж. П. Г, хватает с туалета щипцы для завивки и взламывает замок. Первое, что попадается ему на глаза, — портрет молодого человека. Ж. П. Г, не знает его, но не сомневается, что это именно тот, кто бросает письма в подвальное окошко.
Он довольно красив и тоже очень смугл. Лет ему не больше девятнадцати. Под портретом лежат разные бумаги, преимущественно письма от подруг. Наконец Ж. П. Г, обнаруживает деньги — франков шестьсот. Он засовывает их в карман, даже не потрудившись положить коробку на место.
Теперь к Антуану!
Комната сына более темная: в ней почти не бывает солнца. Черная эмалированная кровать. На дубовом столе раскрытые тетради, а в ящике Ж. П. Г. находит свой старый бумажник, где у Антуана хранится триста франков.
Время идет. Месса давно началась. Ж. П. Г, спрашивает себя, ничего ли он не забыл, нет ли в доме вещи, которую легко унести, а главное, легко продать. Нет!
Жена носит все свои драгоценности на себе.
Ж. П. Г, поднимает свой нетяжелый чемодан. Внизу неизвестно отчего — ему хочется заглянуть в кухню. Он вдыхает знакомый запах варящейся в кастрюле курицы; приподнимает даже крышку, потом проходит через столовую и гостиную…
Если он ни с кем не хочет встретиться, времени у него в обрез. План намечен. Ж. П. Г, предусмотрел все малейшие детали, даже возможность слежки или ареста.
Эта уверенность приводит его в прекрасное настроение: теперь он ничего не боится.
План подсказан ему поведением доктора Дигуэна, который последние дни считает его душевнобольным.
А душевнобольных в тюрьму не сажают! В худшем случае, помещают в специальную лечебницу.
К счастью, в Гвиане Ж. П. Г, однажды ударили железной палкой по голове, и он три месяца пробыл в лазарете.
Запись о пребывании там еще можно отыскать, к тому же под волосами доныне сохранился широкий рубец.
Ж. П. Г, открывает последнюю дверь и на мгновение цепенеет у нагретого солнцем порога. По тротуару проходят двое мужчин с удочками.
Ж. П. Г, закрывает привычно скрипнувшую дверь. С чемоданом в руке идет в сторону, противоположную церкви и плацу.
Он чуточку недоволен этим. Хорошо бы, словно совершая паломничество, завернуть в кафе «Мир» и выпить в прокладном зале рюмку, нет, лучше две, перно.
Но он не имеет права подвергать себя риску быть замеченным. Он в отпуске, и все тут. Ж. П. Г, скорее бежит, чем идет. Ему хочется пить, но он обязан думать о своей безопасности.
В церкви, должно быть, уже возносят святые дары.
Теперь только от проповеди зависит, скоро ли кончится служба.
Ж. П. Г, минует квартал Жерико-ла-Тромпет и ждет автобус недалеко от железнодорожного полотна. Сесть в поезд в самой Ла-Рошели он не хочет — на вокзале его обязательно заметят.
Он доедет сначала до Марана — это в 20 километрах отсюда. Автобус набит крестьянками в черном, в нем едет также очень шумная футбольная команда. Машина катит по равнине, останавливается перед церквями, откуда выходят верующие, и перед кабачками, где играют в русский бильярд.
Все говорят одновременно, гудит мотор, скрипят тормоза, и в окна врывается сельский шум, шум природы, каждая частица которой живет своей напряженной жизнью.
Ж. П. Г, не поинтересовался расписанием поездов. В Маране он узнает, что до Люсона выгоднее ехать автобусом; так он и поступает, предварительно выпив в бистро полбутылки белого вина.
Ему жарко. Это уже не весна, а лето. Солнечные лучи бьют сквозь стекло прямо в затылок, и Ж. П. Г, прикрывается платком, веером засунув его под шляпу.
Большинство магазинов в Люсоне закрыто. У бензоколонок вереницы машин. На вокзале Ж. П. Г, покупает билет до Ниора: там он сможет наконец сесть на скорый «Бордо — Париже.
Такого дня еще не было в его жизни. Например, он проводит неповторимый час в вагоне-ресторане, сидя напротив хорошо одетой девушки, которой дважды передает горчицу и соль. Он не ухаживает за нею, но соседство с ней все равно приводит его в восхищение.
Что скажет жена, обнаружив, что спальня пуста?
Неужели она настолько подлая, что предупредит полицию?
«Держу пари, она бросится туда, где прячет две тысячи франков», — думает Ж. П. Г.
И бросится, не успев даже сунуть молитвенник в ящик стола и снять перчатки!
За едой он выпивает еще полбутылки бордо, затем, когда официант проносит мимо золоченые графинчики, позволяет себе рюмку шартреза. В поезде нет вагонов третьего класса, и Ж. П. Г, едет во втором. Находит на скамейке юмористические журналы и просматривает их от корки до корки.
Поезд идет очень быстро. Ж. П. Г, никогда не ощущал так быстроту движения. Она вызывает в нем восторг, опьянение. По вагонным стеклам, словно струи дождя, скатываются потоки солнечного света.
Поезд минует усеянную лодками Луару. На мачтах развеваются флажки — очевидно, сегодня состязания рыболовов. В какой-то деревне, мимо которой проносятся вагоны, по улице шествует грохочущий духовой оркестр.
Ж. П. Г, никогда не бывал в лечебницах, но представляет себе, как там все выглядит. В палатах, выкрашенных белой эмалью, образцовая чистота. Сестры, ухаживающие за больными, тоже в белом. За окнами обязательный парк, на худой конец, большой сад; кормят преимущественно молочным, бульонами, диетическими хлебцами…
Ж. П. Г, был бы почти счастлив попасть туда.
Но нет! Это уж на самый крайний случай. Он предпочитает отель на Лазурном берегу — должность администратора, визитка, стол старшего обслуживающего персонала…
В последнюю минуту Ж. П. Г, осеняет мысль, что о его прибытии могли известить Париж, и он выходит в Версале, который совсем ему не знаком. Там тоже ходят автобусы, и он садится со своим чемоданчиком в один из них. Когда машина минует заставу Сен-Клу, уже близится вечер, н тысячи людей с охапками цветов возвращаются из окрестностей.
Главное теперь разыскать Бебера Итальянца или другого торговца фальшивыми документами.
Ж. П. Г, даже не приходит в голову, что прошло двадцать лет и нужных людей может не оказаться на прежнем месте.
Он останавливается в гостинице на авеню Терн, оставляет в номере чемодан, моет руки и выходит, гонимый потребностью идти вперед.
- Предыдущая
- 23/25
- Следующая
