Русский фантастический, 2015 № 01. Черновики мира - Серов Андрей - Страница 35

— Вовсе и не знакомы, — надувшись, пробормотал лысый.

— Не знакомы, говоришь? — рассердился черт. — А разве не меня ты умолял пойти к Половцевой и внушить, что ты ее суженый, и прочую чушь?

Лысый засопел, потом сказал:

— Не помню… Не знаю…

Сатана всмотрелся в него, потом засмеялся и сказал:

— Да-да. Может, оно и интереснее, если ты иногда кого и не узнаешь… То ли еще будет! — А потом рявкнул: — Садись!

Откуда ни возьмись прилетела табуретка, ткнулась лысому под зад, тот сел, и табуретка подъехала к столику. Один из оленеводов всхлипнул.

Сатана кинул колоду на стол. Приказал:

— Возьми карту. Мне не показывай.

Лысый дрожащей рукой взял верхнюю. Посмотрел.

— Ну, — спросил Сатана, — хорошая она?

Лысый неопределенно промычал что-то. Моргая, посмотрел черту в глаза.

Тот засмеялся:

— Сладенькое любишь, значит… А теперь моя очередь.

Он когтистой лапой вытянул карту из середины колоды.

Скомандовал:

— Открывай.

У лысого оказался червовый туз. Сатана положил рядом червового короля, сказал ледяным глуховатым голосом, будто припечатал:

— В масть.

— И что это значит? — в страхе спросил лысый.

Сатана, протянув лапу куда-то в сторону, потребовал:

— Контракт.

На руку ему упал свиток. Сатана развернул его, сказал лысому:

— Значит, ты проиграл.

Любитель секретарш задрожал, протянул руку за свитком. Но потом вдруг предложил:

— Но вам же нужны еще души? Я… я… добуду две вместо моей одной.

— Да? — заинтересованно вгляделся в него хозяин преисподней.

— Я предложу контракт другим.

— Полдюжины вместо твоей одной, — сказал Сатана. — Они ведь могут и отыграться, — он засмеялся.

— Да, хорошо, — пробормотал лысый старик.

— Проваливай, — сказал Сатана.

Табурет выскользнул из-под старика, и он едва не упал. А потом откуда-то в него полетели свитки. Старик поймал несколько, другие подобрал с земли и, кланяясь, стал пятиться, бормоча:

— Я добуду, добуду обязательно.

А потом припустил прочь и скрылся в тумане.

Сатана расхохотался и уставился вдруг на Григория, спросил:

— Ты с кем в купе ехал? Никак с Серегой?

Гриша молчал.

Сатана нахмурился, потом сказал:

— А не дать ли мне сеанс одновременной игры вам обоим?

У стола возникла вторая табуретка.

Гриша и Сергей прошли и сели к столу. Гриша поставил сумку рядом с собой. Потом вытащил из колоды карту и положил рубашкой вверх перед собой на стол. Сергей поступил также.

Сатана с издевкой поглядел в глаза Григорию и спросил:

— И не взглянешь, что там?

— Нет.

— Почему же?

— Не хочу, — одними губами ответствовал Григорий.

Неожиданно дьявол пригвоздил трезубцем его левую кисть к столу. Жуткая боль прожгла руку. Григорий закричал.

— Взгляни в свои карты, — приказал Сатана.

Григорий стиснул зубы и помотал головой. Сатана чуть повернул трезубец. У Григория все поплыло перед глазами. Рядом прозвучал голос Сереги:

— Я, пожалуй, полюбуюсь на свою.

Трезубец, высвобождаясь, прыгнул вверх, из руки ручьями текла кровь. Григорий прижал рану другой рукой.

Серега посмотрел свою карту, а потом зажмурил глаза и голову отвернул.

Сатана засмеялся:

— Что это ты, Серега, и смотреть на меня не хочешь?

Тот только помотал головой.

— Правда, что ли? — спросил Сатана.

Серега будто против воли повернул к нему лицо, но глаза еще сильнее зажмурил.

— А разве душа твоя не жаждет быть прочтенной? Разве кто-нибудь еще поймет ее? Поймет до самой малой мысли, поймет все ее желания и устремления? — Его голос повышался, становился все громче и громче: — Разве она не хочет быть понятой хоть кем-то, хотя бы мной, вечным грешником?

— Не поддавайся, — одними губами смог прошептать Григорий Сереге.

Но тот открыл глаза и посмотрел на Сатану.

Сатана улыбнулся Сереге ласково, потом медленно вытащил карту из колоды и проговорил:

— Открываемся.

Григорий левой здоровой рукой перевернул свою карту, залитую кровью. Протер ее, чтобы увидеть, что там. Это оказалась девятка крестей.

У Сереги был валет крестей.

Одна масть. Одна масть! «Значит, проиграем оба», — обреченно подумал Григорий.

Сатана перевернул свою карту.

Туз крестей.

— Что ж, — вздохнул Сатана и протянул лапу в сторону. На нее упал свиток, и Сатана отдал его Сереге:

— Спалился, наконец. — Потом он посмотрел на Григория: — А ты чего ждешь? Иди прочь.

— Что? — не понял Григорий.

— Новичкам везет, — сказал Сатана. — Пиковая дама редко кому выпадает.

— Что? — Григорий посмотрел на свою карту, кровь с его руки снова закапала знаки, и пришлось снова протереть ее.

Он не поверил своим глазам. Это и правда была дама пик.

Сатана подмигнул ему:

— Так интереснее. То ли еще будет.

Григорий встал, поднял сумку. Но потом посмотрел на поникшего Серегу, разворачивающего свиток с контрактом:

— А как же он? Он же из-за меня…

— Пошел прочь! — гаркнул Сатана, махнул на Григория когтистой лапой, и его будто ураганом подхватило и понесло вверх. А потом он вдруг полетел вниз, рухнул на землю и потерял сознание.

Очнулся он в предрассветных сумерках. Поднялся на ноги. Он был посреди того же оврага. Но никого здесь не было. И никаких следов не осталось. Недалеко журчал ручей.

Григорий посмотрел на руку. Раны на кисти не было. Только белая полоска.

К рассвету он добрался до какой-то дороги. На попутках доехал до Москвы. И в девять ноль пять стоял у здания фирмы.

В приемной директора «Барса» его встретила секретарша — красивая блондинка, ну просто фотомодель. Попросила подождать. И он сел на диванчик под пальмой.

Она зашла к директору и пробыла там довольно долго, Гриша прочитал пару статей в журнале «Форбс». Наконец она вышла — прическа ее была растрепана, а щеки розовели — и сказала, что директор готов его принять. Григорий сказал: «Спасибо» — и распахнул дверь в кабинет. Секретарша оказалась напротив, и на левом кармашке ее блузки Григорий увидел беджик с фамилией Половцева. Что-то всколыхнулось в памяти, но он не успел вспомнить, где слышал эту фамилию, и шагнул в кабинет.

А там, за столом, сидел и перебирал бумаги тот лысый из поезда.

От неожиданности Григорий даже не поздоровался.

Лысый поднял голову:

— Прошу, присаживайтесь.

Он что же, не узнал его? Гриша продолжал стоять столбом.

— Контракт готов, — проговорил директор и достал из ящика стола пачку бумаг.

Гриша прошел и сел в кресло. Вспомнил фразу, сказанную директору Сатаной: «Может, интереснее, если ты кого и не узнаешь».

— Поставьте свою подпись на каждой странице, — сказал директор и протянул бумаги.

Григорий взял авторучку и стал подписывать. Первые страницы он посмотрел, остальные подмахнул уже не читая. Стандартный договор, чего там читать. Главное, цифры правильные: «Мы вам столько-то станков, а вы нам столько денег».

Директор взял контракт, вытянул из середины какой-то полупустой листок, сложил его в конверт, а конверт заклеил и вручил Григорию со словами:

— Не могли бы вы поехать на вокзал, на… э-э, например… Казанский и передать это проводнице поезда? — Он смутился и пояснил: — Это что-то вроде игры…

— Какой еще игры? — не понял Григорий.

Директор замялся.

Григорий начал догадываться, он разорвал конверт, вынул листок — там было напечатано всего два слова: «Закладываю душу», — и стояла Гришина, только что поставленная, подпись. Гриша проговорил:

— Ну ты и сволочь, — и разорвал листок. Вернее, попытался разорвать. Потому что листок оказался каким-то скользким и на удивление прочным.

Гриша вытащил из кармана зажигалку, щелкнул и интуитивно зашептал пришедшие на ум слова молитвы «Отче наш», слышанные от бабушки в детстве. Листок вспыхнул и сгорел.

— Ничего, — злобно сказал директор, — других кандидатов найду.