Бандитские жены - Карышев Валерий Михайлович - Страница 42
- Предыдущая
- 42/76
- Следующая
— Любую, только не из России.
— Из Румынии или из Албании вас устроит?
— Давайте лучше из Румынии, — решил я.
— Вы предпочитаете блондинку, брюнетку? Какой комплекции? — стала уточнять девушка.
— Мне все равно, — сказал я, — главное, чтобы она была симпатичная и темпераментная.
— Вы наши условия знаете?
— Да, да, все знаю, — сказал я, хотя для меня условия не играли никакой роли — деньги у меня были.
— Говорите адрес, куда привезти девушку, — продолжал женский голос.
Договорились мы о том, что к моей вилле, которую я снял недалеко от Афин, в курортном местечке, приедут две или три девушки.
До назначенного часа у меня было время, и я стал готовиться к приему. Ребята, которые жили со мной в качестве охранников, были удивлены моим желанием иметь любовную связь с иностранкой. Они стали интересоваться этим.
— А чего ты иностранку-то взял? — спросил один. — Чего русскую не хочешь?
— Дурак, — ответил я, — ничего ты не понимаешь! Русская приедет — опять начнется: откуда ты, зачем, почему приехал, где жил в России… Тысячи ненужных вопросов! Ты что, не знаешь наших? А эта… Я не понимаю ее языка, и она не понимает русского. Все в порядке, — сказал я, наивно полагая, что румынка уж точно не знает русского языка. — Спокойно, без слов, занимайся своим делом! Получил свое — до свидания. Удобно и хорошо! К тому же экзотика — попробую хоть раз, как иностранки трахаются!
Ребята посмотрели на меня с завистью.
В назначенное время мы спустились в начало улицы, где было условлено место встречи. Машина с девочками представляла собой четырехместный «Опель Вектра», который подъехал точно в назначенное время. Я подошел. Мужчина, вероятно, выполняющий сразу роль водителя, телохранителя и сутенера, поздоровался со мной по-гречески, назвав мою вымышленную фамилию, под которой я вызвал девушек. Я кивнул ему.
— Выбирайте, мистер, — сказал он мне.
Я посмотрел на девушек. В салоне сидели двое. Вероятно, одна из них была албанка, другая — румынка. Я показал на девушку с темными волосами, достаточно худощавую, с симпатичным лицом, с короткими волосами.
— О’кей, — сказал водитель и показал мне на часы, говоря, что время пошло. Тут же он протянул мне ладонь, что означало — давай деньги. Я вытащил бумажник, отсчитал несколько драхм (греческая валюта) и передал водителю. Он похлопал меня по плечу.
Я кивнул девушке — пошли, мол, со мной. Девушка послушно пошла с нами в сторону виллы.
Через несколько минут мы вошли в ворота и сразу направились к бассейну. У нас было любимое место рядом с водой. Там было несколько лежаков, фонари. Подсветка в бассейне создавала атмосферу уюта. Мы сели за столик. Там уже стояло пиво, кола, греческий коньяк и мартини. Мы показали девушке на столик — выбирай что хочешь. Она налила себе немного мартини, выпила, потом бесцеремонно подошла к магнитофону, стоящему недалеко на столике, и включила его. Послышалась греческая музыка.
Девушка плавно сбросила с себя шаль, лежавшую у нее на плечах, и начала извиваться в медленном танце. Это была прелюдия.
Я сидел и внимательно смотрел на ребят. Они наблюдали за происходящим вытаращенными от удивления глазами. Для них это был настоящий спектакль.
— Вот, видишь, какой у них сервис? — обратился я к одному парню. — Сначала они тебе показывают, на что они способны, — стал я комментировать поведение румынки.
— А затем, — усмехнулся парень, — она тащит тебя в кровать и трахает по полной программе!
Мы засмеялись. Румынка, вероятно, поняла, что мы говорим о ней, и тоже стала улыбаться.
Наконец танец кончился. Она стала садиться к каждому из нас на колени, что-то говоря по-румынски. Наконец, поняв, что старшим в этой группе являюсь я, она подсела ко мне. Я взял ее за руку и повел в спальню.
Когда мы вошли в спальню, я быстрым движением сбросил покрывало с широкой кровати.
— Как тебя зовут? — спросил я девушку по-русски.
Румынка назвала мне имя, которое я тут же забыл.
Потом она медленно стала раздеваться, подошла ко мне и так же медленно стала снимать с меня одежду. Вероятно, это доставляло ей большое удовольствие. Затем мы с ней упали в кровать.
Румынку я гонял в течение тридцати-сорока минут. Она стонала, иногда выкрикивала слова на румынском, на английском, на греческом. А в конце сказала по-русски, улыбаясь:
— Хорошо, хорошо!
«Видимо, были у нее клиенты из России», — подумал я.
Когда румынка пошла в душ, я вышел к бассейну. Ребята смотрели на меня с любопытством.
— Ну как, Санек? Как румынка? — спросили они.
— Попробуйте сами, — сказал я. — За все уплачено.
— Нет, ты скажи!
— Да все как обычно. Женщина как женщина. Баба есть баба. У всех все одинаково — что румынка, что албанка, что русская…
Но меня уже никто не слушал. Один из пацанов бежал в душ, где была румынка…
Шло время. Я использовал его с эффективностью для познания города и обычаев греческого народа. Вечерами на вилле было нечего делать. Сидеть и смотреть телевизор надоело. Тем более что в вечернее время Афины были очень интересным городом. Там вовсю бурлила жизнь. Все кафешки, бары, ресторанчики, пабы были полностью забиты греками и гостями Афин. Все сидели, не спеша пили либо легкое греческое вино, либо пиво, многие — кофе, оживленно разговаривали друг с другом.
К этому времени мы уже приобрели очень дорогой мотоцикл — «Харлей Дэвидсон», и вдвоем с кем-то из ребят выезжали в город. Один же обязательно оставался на вилле в качестве охранника.
Вскоре мы узнали, что в Афинах есть так называемая «улица красных фонарей». Не буду ее называть, чтобы не обидеть греков, но каждый, кто живет в этой стране, эту улицу хорошо знает. Она располагается между набережной и въездом в город. На ней находятся несколько гостиниц, большой ипподром, на котором днем любят ездить на лошадях греческие аристократы. Эта улица представляет собой достаточно просторный проспект, по обе стороны которого стоят, прохаживаются или сидят в машинах проститутки.
Однажды мы решили снять одну из них. Услуги таких проституток стоили от ста до двухсот долларов, в зависимости от типажа и ее возможностей. Всегда при этом можно было поторговаться, и ту, которая просила сначала сто пятьдесят, можно было снять за сто двадцать — сто тридцать. Конечно, это переводилось в греческую валюту.
Мы медленно ехали на мотоцикле и наконец остановились возле одной симпатичной девушки. Она была высокого роста, эффектная. Я сразу сказал пацану:
— Сейчас мы с ней договоримся, ты ее сажай на такси, а я поеду на виллу. Там и встретимся.
Парень слез с мотоцикла и начал ловить такси. Я подошел к ней и сказал по-английски:
— Good evening, miss!
Она кивнула мне головой и что-то пробормотала в ответ по-гречески, вероятно, тоже приветствие. После этого я спросил:
— How much?
Девушка назвала мне цифру по-английски, но я ее не понял — не так уж хорошо я знал английский. Тогда я, с трудом подбирая английские слова, попросил:
— Repeat once more, please! (Повторите еще раз, пожалуйста!)
Поняв, что я плохо знаю английский, девушка быстро достала из сумочки губную помаду и написала на листке цифру 150.
— О’key, — сказал я. — Sit to the car, please! (Садитесь в машину, пожалуйста!)
В машине нас уже ждал мой приятель.
— This is ту friend, — сказал я, объясняя, что это мой товарищ. Девушка кивнула головой. Она села в машину, я на мотоцикл, и мы поехали.
Не успели мы проехать несколько шагов, как я увидел, что такси, которое ехало позади меня, начало мигать мне фарами. Я притормозил. Из машины выскакивает парень и хохочет в голос.
- Предыдущая
- 42/76
- Следующая
