Собака Баскервилей (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 29
- Предыдущая
- 29/75
- Следующая
– Да, кое у кого из нас есть склонность к излишней самоуверенности, – согласно закивал Лестрейд. Подобная дерзость с его стороны, разумеется, не могла не вызвать негодования, но мы были не в том положении, чтобы возмущаться.
– Просто поразительно, что молодого человека угораздило приложить к стене палец, когда он снимал с крючка шляпу! Хотя, с другой стороны, это ведь вполне естественное движение. – Внешне Холмс оставался совершенно спокоен, но нельзя было не заметить, что все тело его от волнения напряглось, как пружина. – Да, Лестрейд, а кто сделал это замечательное открытие?
– Экономка, миссис Лексингтон. Она указала на него дежурившему ночью констеблю.
– А где находился констебль?
– Охранял комнату, в которой было совершено преступление. Следил, чтобы все оставалось на своих местах.
– Почему же полиция не заметила этого отпечатка вчера?
– Ну, у нас не было причин обращать особое внимание на прихожую. К тому же, как видите, отпечаток этот расположен не на самом видном месте.
– Да-да, конечно. Я полагаю, у вас нет сомнений, что этот след был здесь и вчера?
Лестрейд посмотрел на Холмса, как на сумасшедшего. Признаться, я сам недоумевал, что могло так развеселить Холмса, а его последний вопрос удивил меня особенно.
– А вы что же, думаете, что Макфарлейн посреди ночи выбрался из кутузки и съездил сюда, чтобы добавить лишнюю улику против самого себя? – промолвил Лестрейд. – Я готов держать пари, что любой эксперт подтвердит, что это его палец.
– Конечно, это его палец, я в этом не сомневаюсь.
– Ну, вот что. С меня довольно, – вспылил инспектор. – Я человек практичный, мистер Холмс, и делаю выводы на основании улик. Если вам больше нечего добавить, я иду в гостиную писать отчет.
К Холмсу вернулось его обычное самообладание, хотя я все еще замечал веселые искорки у него в глазах.
– Действительно, для нас это настоящий удар, правда, Ватсон? – сказал он. – И все же благодаря этому отпечатку у нашего клиента появилась надежда на спасение.
– О, как я рад это слышать! – искренне обрадовался я. – Я уж думал, что все кончено.
– Нет, я в этом далеко не уверен, дорогой мой Ватсон. Дело в том, что эта улика, которой наш друг придает такое большое значение, имеет серьезный изъян.
– В самом деле? Что же это?
– Всего лишь то, что я знаю, что этого отпечатка там не было, когда я вчера осматривал прихожую. А теперь, Ватсон, давайте выйдем на солнце и немного прогуляемся.
С проблеском надежды в сердце и полным сумбуром в голове я вышел следом за Холмсом в сад. Холмс по очереди очень внимательно обследовал все стороны здания, потом вернулся в дом и обошел все комнаты, от подвала до чердака. В большинстве из них мы увидели лишь голые стены без мебели, но тем не менее Холмс тщательно осмотрел их все. Наконец в коридоре на верхнем этаже, в который выходили двери трех нежилых спален, его снова охватил приступ веселья.
– Кое в чем это дело действительно уникально, Ватсон, – сказал он. – По-моему, настало время раскрыть свои карты нашему другу Лестрейду. Он над нами посмеивался, так что теперь пришла наша очередь, если, конечно, я правильно себе представляю суть этого дела. Да, да, по-моему, я уже вижу, как это можно будет сделать.
Инспектор Скотленд-Ярда все еще писал в гостиной, когда Холмс прервал его.
– Отчет составляете? – спросил он.
– Как видите.
– Не кажется ли вам, что делать окончательные выводы рановато? Меня не покидает чувство, что мы еще не все знаем.
Лестрейд слишком хорошо знал моего друга, чтобы не придать значения его словам. Он отложил перо и внимательно на него посмотрел.
– Что вы имеете в виду, мистер Холмс?
– Всего лишь то, что есть один важный свидетель, с которым вы еще не встречались.
– И вы можете его предъявить?
– Думаю, да.
– Так сделайте это.
– Постараюсь. Сколько у вас констеблей?
– Под рукой трое.
– Превосходно! – потер руки Холмс. – Скажите, они все рослые крепкие мужчины с сильными голосами?
– Разумеется, но я не понимаю, какое отношение к этому могут иметь их голоса.
– Я думаю, что смогу помочь вам понять это и еще кое-что, – сказал Холмс. – Будьте добры, позовите своих людей, и мы приступим к делу.
Через пять минут трое полицейских собрались в передней.
– В сарае во дворе большая копна соломы, – сказал им Холмс. – Я попрошу вас принести две охапки, думаю, это очень поможет вызвать свидетеля, который нам так нужен. Большое спасибо. Ватсон, у вас ведь, если не ошибаюсь, в кармане спички? Итак, мистер Лестрейд, прошу всех следовать за мной наверх.
Как я уже говорил, на верхнем этаже был широкий коридор, который шел вдоль трех пустых спален. Шерлок Холмс провел нас в его конец, где расставил улыбающихся констеблей и недоумевающего Лестрейда в определенном порядке. Инспектор неотрывно смотрел на моего друга, и на лице его появлялось то выражение затаенной надежды, то саркастическая улыбка. Сам Холмс больше всего был похож на фокусника во время представления.
– Попросите одного из констеблей принести ведро воды. Положите солому на пол, вот сюда, подальше от стен. Ну вот, по-моему, теперь все готово.
Лицо Лестрейда начало понемногу багроветь.
– Не знаю, что за игру вы затеяли, мистер Шерлок Холмс, – раздраженно произнес он, – но если уж вам что-то известно, почему бы не сказать об этом прямо? К чему весь этот балаган?
– Уверяю вас, дорогой Лестрейд, для всего, что я делаю, у меня имеются веские причины. Если помните, вы сами несколько часов назад над нами подшучивали, так что теперь позвольте мне отплатить вам той же монетой. Ватсон, будьте добры, откройте вон то окно. А теперь подожгите кучу соломы с краю.
Сухая солома вмиг вспыхнула, и сквозняк потянул в глубь коридора серое клубящееся облако дыма.
– А теперь проверим, сможем ли мы вызвать нашего свидетеля. Давайте все вместе закричим «Пожар!». На счет три. Итак, раз, два, три…
– Пожар! – закричали мы все.
– Спасибо. Давайте еще раз.
– Пожар!
– И еще разок, джентльмены, все вместе.
– Пожар! – наш крик, наверное, было слышно по всему Норвуду.
Не успел он смолкнуть, как произошло нечто удивительное. На казавшейся совершенно гладкой стене в конце коридора вдруг раскрылась дверь, и из нее, как кролик из норы, выскочил маленький сухонький человечек.
– Превосходно, – спокойно произнес Холмс. – Ватсон, в ведре вода, заливайте огонь. Достаточно. Лестрейд, позвольте представить вам главного свидетеля, мистера Джонаса Олдейкра.
Детектив изумленно глядел на неожиданно появившегося человека, который, моргая от яркого света, льющегося в коридор через окна, переводил взгляд с нас на тлеющую кучу соломы. У него было отталкивающее лицо: хитрое и злое, из-под очень светлых, почти белых ресниц смотрели светло-серые водянистые глаза.
– Как это понимать? – наконец обрел дар речи Лестрейд. – Что вы там все это время делали?
Олдейкр, взглянув на пунцовое от гнева лицо инспектора, невольно поежился и нервно хохотнул.
– Я ничего плохого не сделал.
– Ничего плохого?! Да вы чуть не отправили на виселицу невинного человека. И его бы повесили, если бы не вот этот джентльмен, – он кивнул на Холмса.
Презренное создание начало жалобно хныкать.
– Поверьте, сэр, это была просто шутка.
– Ах, шутка! Ну, уж теперь вам не скоро захочется смеяться, это я вам обещаю. Отведите его в гостиную и ждите, пока я спущусь. Мистер Холмс, – продолжил он, когда констебли увели хозяина дома, – при своих людях я не мог говорить, но в присутствии доктора Ватсона скажу, что это самая удивительная вещь из всего, что вы когда-либо делали, хотя как вам это удалось – для меня настоящая загадка. Ведь вы не только спасли жизнь невинного человека, вы еще и предотвратили страшный скандал, который навсегда разрушил бы мою репутацию в полиции.
Холмс улыбнулся и хлопнул Лестрейда по плечу.
– Но теперь вместо скандала ваша репутация взлетит вверх. Просто внесите кое-какие изменения в тот отчет, который вы писали, и все поймут, что инспектор Лестрейд – птица стреляная и провести его не так-то просто.
- Предыдущая
- 29/75
- Следующая
