Война «ежей» - "Братья Мормаревы" - Страница 21

• Предыдущая
• 21/43
• Следующая

— А ты почему не пошел? — удивился Камен.

— Да я эту Юлию терпеть не могу. Смотрит на всех свысока.

На этот раз Камен не стал защищать девочку.

Мальчики вместе отправились в больницу, Маляка остался внизу, но дедушка Камена спустился на первый этаж, чтобы и его повидать, — он соскучился по всем. Чувствовал дедушка себя хорошо, операция прошла успешно, и через несколько дней врачи обещали его выписать.

Вернувшись домой, Маляка увидел в гостиной пружинный матрас зятя, ходившего по квартире в шлепанцах.

— Привет, шурин! — обратился он к Маляке.

— Мы шуринами стали? — Маляка был горд своим новым званием.

— Если женишься на моей сестре, — ответил зять, — и я буду твоим шурином, но ей уже двадцать два!

Услышав «двадцать два», Маляка вспомнил о двойке, которую он принес из школы. На этот раз он решил дневник не прятать. Кому сейчас нужен его дневник!

Дверь квартиры бабушки Гинки открылась, и на лестницу выскочил гордый, улыбающийся до ушей Тончо, в костюме ковбоя, перепоясанный широким поясом, на котором висели две кобуры с торчащими рукоятками пистолетов. Тончо хотел как можно скорее спуститься во двор, торопился, но двигался очень смешно: костюм был ему узок, и мальчик боялся, как бы он не лопнул по швам.

Выйдя во двор, Тончо увидел ребят, играющих в баскетбол. Спортплощадка была полностью готова, и мальчики тренировались здесь каждое утро. Держа руки на пистолетах, Тончо встал в сторонке, подождал немного, но, увидев, что его никто не замечает, достал пистолеты и выстрелил. Выстрелы мигом, словно свисток судьи, прекратили игру, и ребята окружили Тончо.

— Откуда это у тебя?

— Папа и мама вернулись! — торжественно сообщил он.

— Здорово!

— Ты ли это, Тончо? — не сдержалась одна из соседок.

— Папа и мама вернулись! — радостно повторил Тончо.

— А что еще тебе привезли? — Соседка сгорала от любопытства.

— Очень много всего привезли, но сказали, чтобы я об этом не говорил.

— О-о-о, товарищ Ташев, — раздался с балкона голос Константинова. — С возвращением вас!

Ташев, отец Тончо, стоял на балконе, опершись о перила, и смотрел во двор, словно внизу проходила демонстрация, как на праздник Девятого сентября[8].

— Рад встрече, Константинов. Как твой «Трабант»?

— Все в порядке. А ты что, без машины?

— О машине не спрашивай, увидишь — закачаешься!

— Привез ее?

— Она в пути, — ответил Ташев.

На балкон вышла бабушка Гинка.

— Поздравляю, — сказала ей Худерова. — Твои приехали, теперь ты горя не будешь знать.

— Хорошо бы, — вздохнула бабушка Гинка.

— Дети-то как подросли, — заметил Ташев. — Настоящими мужчинами стали.

— Растут, — колко бросила Худерова. — И если родители за границей — все равно растут. Хорошо иметь дедушек да бабушек!

— Были бы живы и здоровы, — согласился Ташев.

— Очень хорошие у нас во дворе дети! — похвалила мальчиков бабушка Гинка. — И сумки мне помогали нести, и мусор выбрасывали, и с Тончо возились, и даже, скажу тебе, научили его самостоятельно мыться.

— Тончо! — позвал Ташев. — Иди сюда, я тебе дам кое-что для твоих друзей.

Тончо скрылся в подъезде и вскоре принес большую коробку шоколадных конфет. Ребята окружили его, и глаза у них разбежались — каких там только конфет не было!

— Вкусные.

— Очень вкусные, — согласился Маляка. — Как наша «Албена».

— Ну да, — возразил Камен.

— Честное слово, — сказал Маляка. — Папа кладет «Албену» в импортные коробки, никому это и невдомек. Гости едят и ахают от восторга.

Тем временем к мальчикам подошли две девочки из соседнего двора. Их тоже угостили конфетами. Потом примчались близнецы, взяли из коробки по две конфеты, Тончо даже прикрикнул на них:

— Вы что это хапаете?

— Мы взяли дедушке. — Стефчо тут же сунул обе конфеты в рот.

Скоро с конфетами было покончено, и ребята снова вернулись к игре.

Тончо тоже играл, не гнать же его!

— Тончо, сынок, — крикнул Ташев с балкона. — Испачкаешь новый костюм! Ступай переоденься.

Тончо побежал к дому и, обернувшись к ребятам, крикнул:

— Сейчас вернусь!

Если женщина позволяет мужчине положить руку себе на плечо, это еще не означает, что она в него влюблена. Он может быть ее братом или приятелем. Но относительно Добревой Маляка не ошибался. Она, конечно, влюблена в того мужчину, с которым Маляка видел ее в кинотеатре. А он влюблен в нее. Мужчину звали Анастас Чолаков, это был талантливый кибернетик двадцати пяти лет от роду, но уже автор нескольких фундаментальных работ по электронике.

Добрева познакомилась с ним в Варне два года тому назад. Она не была уверена, что Наско — так его называла — помнит этот день, и решила сделать ему сюрприз. Пожалуй, лучшим подарком по такому случаю будет книга. Войдя в книжный магазин, она стала разглядывать стенды, и тут ее внимание привлекла книга Георги Милчева «День вчерашний, день завтрашний». Добрева полистала ее и решила купить; в этот момент кто-то взял книгу из ее рук. Добрева резко повернулась и, увидев Милчева, заулыбалась.

— Я хочу надписать вам эту книгу, — сказал он и достал ручку.

— Что это вы с книгой делаете? — сурово спросила девушка в синем форменном халате, следившая за порядком в магазине.

— Я ее куплю, — ответил Милчев.

— Не хватает, чтобы вы ее украли! — донесся голос кассирши.

Возле кассы не было ни одного покупателя, вот кассирша и решила дать волю языку, но тут же спохватилась, узнав Милчева.

— Извините, товарищ Милчев, я вас не признала.

— Писателей много, разве всех упомнишь, — успокоил ее Милчев.

Уже на улице, прощаясь, Милчев как бы случайно вспомнил:

— Как школьные репетиции, идут?

— Да, да, сценарий получился отличным. — Добревой стало не по себе. Следовало бы поблагодарить писателя сразу, как только она его увидала в книжном магазине.

— Приятно слышать, — обрадовался Милчев. — Это мой первый сценарий.

— Получилось удачно.

— Юлия мне сказала, что совет отряда очень просил добавить что-нибудь насчет спорта. — Милчев заметил недоумение в лице Добревой. — Что-нибудь о баскетболе. Я, само собой, отказался.

Они расстались. Теперь Добревой все стало ясно. История с баскетбольным щитом ей сразу показалась подозрительной, но как, не имея доказательств, обвинять в чем-либо ребят? Смутило учительницу и поведение Панты, Камена и Маляки при распределении ролей. Помнится, Камен даже перебил ее, разве такое когда-нибудь бывало? А эта нелепая затея с символическим попаданием мяча в корзину! Но она осталась верна своему принципу — не спешить с обвинениями. Обман всегда раскрывается. «Баскетбольный щит, старый, видавший виды, чтобы был явным размах спортивных занятий в школе имени Кирилла и Мефодия…» — вспомнила Добрева. — «Старый, видавший виды! Ну и ну!»

До ее ушей долетели радостные детские крики. Пройдя между домами и увидев спортплощадку, она остановилась. Как азартно играют дети! Она узнала всех — эти трое из шестого «Г», Сашо из шестого «А», четверо из шестого «Б», двое из шестого «В». Знаком ей и баскетбольный щит, вокруг которого кипели спортивные страсти.

Первым учительницу заметил Камен, а затем и все остальные.

— Вбрасывайте, мелюзга! — Панта еще не видел Добреву.

Ответом ему была воцарившаяся на площадке тишина. Камен подошел к учительнице, думая объясниться с нею, но она опередила его:

— Как вам не стыдно!

— Мы вернем щит. — Камен сразу понял, о чем идет речь.

— Вернете, разумеется. И немедленно. Снимайте его.

Снять щит оказалось труднее, чем поднять и закрепить. Пришедший на площадку Константинов чуть было не поссорился с учительницей — зачем же лишать детей баскетбола, но, взглянув на Камена, понял, что лучше промолчать и помочь ребятишкам. Позвали и проходящего мимо старшеклассника, сына Стоименова.

• Предыдущая
• 21/43
• Следующая