Чао - Аматуни Петроний Гай - Страница 10
- Предыдущая
- 10/19
- Следующая
Отдохнув, Егор снова направился по длинным и узким ходам лабиринта. Вспомнив правило — держаться одной стороны, он решил добраться до центра лабиринта и оттуда искать выход.
В комнате, куда затем вошел Егор, жил молодой и веселый чойд Плюс-Минус.
— Здравствуйте, Великий Ревизор, — громко поздоровался он. — Я придумал новый способ лечения от чего угодно. Он прост и доступен каждому. Сперва больного подогревают до точки кипения, и из него улетучиваются болезни, любящие холод. Тут же его охлаждают до точки замерзания, и из него выйдут недуги, предпочитающие тепло. А когда в теле останется одно здоровье, возвращают обычную температуру…
— Вы думаете, он останется жив?
— Это я еще не совсем выяснил, — признался Плюс-Минус. Но теперь… Великий Ревизор, прошу вас… у меня имеется необходимое оборудование. Не пожелаете ли вы проверить на себе…
Егор сердечно поблагодарил и быстро вышел.
Следующая дверь была открыта настежь, но Егор благоразумно остановился у порога и только на секунду заглянул внутрь.
К нему подбежали чойды-санитары, втащили его и принялись опутывать паутиной.
— Пустите меня! — возмутился Егор. — Кто вам дал право…
— Замолчи, — недовольно проговорил один из санитаров. — Нашему профессору жидкой магии будет на ком испытать свое новое лекарство — гордись!
— Ка-к-к-ое… лек-кар-р-ст-во? — стуча зубами, спросил Егор.
— Волшебную смесь рыбьего жира с касторкой и электрическими искрами, — объяснил санитар и крикнул: — Профессор, больной готов!
На зов выполз из другой комнаты пожилой чойд в белой матерчатой шапочке и роговых очках. В руках он торжественно нес литровую банку с дьявольской микстурой. К банке тянулись два электрических шнура, а в маслянистой жидкости озорно плясали ослепительные желтоватые искорки.
— Наконец-то, — счастливо улыбаясь, произнес профессор жидкой магии, — и у меня появился свой пациент. Но ад рэм, то есть к делу, как любил говорить мой учитель… Сейчас я ему ману проприа, то есть собственноручно волью это средство…
— Да как вы смеете?! — крикнул Егор. — Я не хочу рыбьего жира, не хочу касторки и электричества…
Профессор выронил банку и побелел от страха.
— Что вы делаете, идиоты, — обругал он своих помощников. — Это же Великий Ревизор… Немедленно отпустить. Дикси, то есть я сказал! Пощадите меня, Великий Ревизор, я невиновен…
Но Егор уже спасался бегством. На его счастье, шагов через сорок мрачные ходы убежища чойдов окончились, и он очутился в саду.
Егор перевел дух.
Глава десятая. В плену
Желтоватый песок хрустел под ногами на ровной дорожке. По краям ее украшали кусты роз с белыми и пунцовыми цветами. Поодаль рос фруктовый сад. С гибких ветвей свисали яблоки, персики, инжир, распространяя приятный аромат. Но почему-то, несмотря на раннее утро, здесь было темно…
Егор шел очарованный и успокоенный красотой этого места. Кусты и деревья здесь были обычного размера.
«Одно из двух, — подумал он, — или я снова стал большим, или все вокруг маленькое, необычное…»
Дорожка ширилась и превратилась в аллею; стройные кипарисы, словно часовые, безмолвно охраняли тишину и спокойствие на пути смелого летчика.
Аллею замыкала скульптура девушки из розового мрамора. Ее рука сжимала кинжал. На бронзовом щите надпись:
Кто умеет защищаться
Так же, как и нападать,
Тот побеждает!
Егор остановился, любуясь скульптурой, как вдруг сзади на него набросилось несколько человек одного с ним роста.
С торжествующим смехом они скрутили ему руки за спиной и связали их крепкой веревкой. Нападение оказалось столь неожиданным, что Егор не успел сделать ни одного движения.
Его противники были, в восточных одеждах, у каждого висел на поясе кривой кинжал.
— Сегодня удачный день! — воскликнул один из них. — Уже второй! Великий Врачеватель обрадуется новому слушателю. Нечестивец чихнуть не успел, как очутился в наших руках…
— Меньше слов, — повелительно сказал старший, судя по всему, начальник стражи.
Егора уложили на носилки и понесли боковой аллеей, уводившей от фонтана направо, к роскошному восточному дворцу, окруженному деревьями.
Дворцовые стражники встретили их завистливыми восклицаниями и льстивыми поздравлениями.
Носилки опустили на пол. Кто-то нагнулся к Егору, развязал ему руки и грубо толкнул ногой:
— Вставай!
Егор поднялся и потер затекшие кисти рук. Начальник стражи подошел к большой двери и произнес:
— Отворись, чтобы полнилось, и закройся, чтобы не уменьшалось…
Тяжелые двери с резными рисунками сами отворились настежь. Взорам Егора предстала большая зала с возвышением в глубине, по которому были разбросаны шелковые вышитые подушки.
На подушках нежился худой, как тень, старик в голубом халате, в белой чалме с бриллиантами и рубинами и павлиньим пером. Около него с двух сторон горели лампы дневного света в высоких золотых светильниках, а в серебряных мангалах курились душистые травы.
Молодые невольницы в белых накидках обвевали своего тощего повелителя опахалами из страусовых перьев. На его сухом лице застыла блаженная улыбка, а острые карие глаза превратились в узкие щели.
Он полулежал, поджав под себя ногу. Одной рукой он поглаживал черную бороду, а в другой держал дымящую трубку кальяна.
В середине залы сидели и лежали на коврах изможденные нищие и калеки. Вид, их был ужасен: у одних распухли суставы, у других кожа покрылась язвами, у третьих глаза вылезали из орбит и беспрестанно тряслись руки и ноги.
Перед ними на дубовой тумбочке стоял… телевизор! На экране Егор увидел строгое лицо лектора. Низкий голос монотонно вещал:
— Таким образом, каждому ясно, что волшебников нет и время сказок навсегда миновало. Тем более непонятно непростительное упорство наших уважаемых, писателей… гм… Маршака, Чуковского, э-э… Лагина, так сказать, Носова и м-м некоторых других. Возьмем, к сожалению, весьма известную «Муху-цокотуху»… Что такое муха? Позвольте продемонстрировать вам это животное, так сказать, в разрезе…
Громкий храп несчастных телезрителей заглушил слова лектора. Воспользовавшись удобной минутой, начальник стражи сделал знак одной из невольниц. Девушка поставила перед повелителем ящик с рассыпчатой ореховой халвой.
Тот оживился и взял самый большой кусок.
— Не будь я Абдул-Надул, — сказал он, — если я стал таким умным и здоровым не потому, что больше всех на Востоке съедаю халвы!
— О Великий Врачеватель! — льстиво, на разные голоса запели невольницы. — Ты самый красивый и самый умный!
— Правда ваша, — согласился Абдул-Надул, — и если судить справедливо, то по телевизору надлежало бы говорить мне, а не тому неверному, что сейчас на экране превратился в муху. Аллах да укоротит ему язык!
— О Мудрейший из Мудрых, — хором ответили невольницы, — пусть твои слова станут добрым предсказанием…
— И должен признаться, — продолжал Абдул-Надул, — я люблю говорить, даже когда ем халву. И это тоже является доказательством моего ума… Но горе тому, кто прерывает меня, когда я рассказываю! Клянусь аллахом, я готов такого глупца превратить в свинью.
— О Великий Врачеватель, Мудрейший из Мудрых, поведай же нам еще раз о своем славном жизненном пути и приключениях, доказывающих твою хитрость.
— Да, я самый хитрый на свете, и в награду за вашу догадливость так и быть и сегодня расскажу о себе. Разбудить моих верных слушателей!
Невольница подбежала к телевизору и выключила его. Телезрители мгновенно проснулись, протерли глаза и потянулись.
— Мы здесь, Великий Врачеватель! — закричали они. — Пусть аллах сделает нас такими же выносливыми слушателями, каким тебя он сделал неутомимым рассказчиком, и вернет нам здоровье.
- Предыдущая
- 10/19
- Следующая
