Победитель невозможного (сборник) - Велтистов Евгений Серафимович - Страница 21

• Предыдущая
• 21/93
• Следующая

— Вспомнил, как здорово ты напугал обезьян. Электроша, а с кем ты еще можешь разговаривать из зверей и птиц?

— С воронами, гусями, ласточками, дельфинами, львами, тиграми, волками…

— Вот здорово! Значит, история про Маугли, как он жил в джунглях, и понимал всех зверей, и дружил с ними, и боролся с тигром Шер-Ханом, — все это не придумано? Все это могло быть на самом деле?

— Конечно, можно научиться понимать всех животных, и тогда легко управлять ими, — подтвердил Электроник. — Сигнал опасности, записанный на магнитофон, прогонит с поля ворон. Дельфины будут разведывать косяки рыб и морские течения. А львов в заповеднике пригласят к обеду по радио. Надо понаблюдать за ними, сопоставить сигналы с поведением, и тогда будет ясно, какую информацию несет каждый сигнал, что он обозначает.

— Ну и голова у тебя, Электроша! — уважительно сказал Сережка. — Как ты только до этого додумался?

— Меня обучал профессор. Он самый великий человек, какого я только знаю. — Как ни странно, всегда ровный голос Электроника звучал почти торжественно.

Сережка этого не заметил. Он был слишком возбужден.

— Послушай, Электроник, поговори, пожалуйста, со мной. Ты будешь дрессировщиком, а я… Кого бы мне выбрать, чтоб легко понять тебя?… Я буду гусем! Честное слово, я буду сообразительным гусем. Эта птица мне хорошо знакома.

Сережка замахал руками, зашлепал по полу босыми ногами и даже посмотрел на свои пальцы — нет ли на них перепонок. Потом вытянул шею и страшно зашипел.

— Похож? — закричал он.

— Га-га-га, — сказал Электроник.

— Что? — спросил Сережка.

— Га-га-га-га-га, — продолжал Электроник.

«Гусь» в недоумении пожал плечами.

— Я не понял.

— Ты не разговаривай, — напомнил дрессировщик. — Ты выполняй команды.

У «гуся» был такой недоуменный и растерянный вид, что дрессировщик перестал гоготать и сказал:

— Хорошо. Я расшифрую эти сигналы. Три «га» обозначают: «Торопитесь, торопитесь!» Пять «га» — «Не будем задерживаться здесь, двинемся дальше». Шесть — «Трава на этом лугу неважная, но вообще-то можно пощипать». А фраза из семи «га» самая приятная: «Тут есть чем поживиться». Понятно?

Сережка моргал ресницами.

— Понятно… А я-то думал, что эта самая глупая птица: болтает от нечего делать. Значит, когда мы раньше играли в «гусей и волков», мы разговаривали точно как гуси. — Сережка вскочил и продекламировал:

Жаль, — сказал он, вздохнув, — что я уже перерос эту игру. А то бы подговорил всех «гусей» говорить только на гусином языке, и мы обхитрили бы всех «волков». Хотя что я жалею! — спохватился Сыроежкин. Он кашлянул и продолжал с достоинством: — Мы с тобой, Электроник, не маленькие, мы должны двигать науку. Давай, например, сосчитаем, сколько звезд на небе!

— А они уже сосчитаны, — бесстрастно доложил Электроник. — В нашей Галактике, называемой Млечный Путь, около ста пятидесяти миллиардов звезд.

Сережка покачал головой:

— Многовато. Я слышал, что много, но не помнил точно. Еще я читал, что на планетах, которые находятся в таких же условиях, как и Земля, обязательно есть жизнь и разумные существа.

— Одни считают, что таких планет несколько миллионов, другие, что меньше, — уточнил Электроник.

— Я вот все думал: почему же мы тогда не получаем никаких сигналов из других миров?

— Может быть, потому, что Земля находится далеко от центра, в слабой спиральной ветви Галактики? — предположил Электроник.

— Это я знаю, что мы живем на самой окраине Млечного Пути, — махнул рукой Сережка. — Но ведь наши радиотелескопы прощупывают другие галактики. Аппараты стоят наготове. А никаких сведений не поступает. Как будто нас забыли.

— На нас просто не обращают внимания, — подтвердил Электроник. — Например, ученые, которые живут на далекой планете, совсем в другой галактике, могут предположить, что атмосфера Земли раскалена до миллиарда градусов. Почему? Ответ простой: эти ученые измеряют температуру атмосферы по силе радиоизлучения Земли. А на Земле работают мощные телевизионные передатчики, которые дают сильное излучение. И вот на далекой планете газеты пишут: Земля постепенно распадается от высокой температуры…

— Пусть будет так, — мрачно сказал Сыроежкин. — Все равно мы поймаем их сигналы. А ты сумеешь их расшифровать?

— Попробую.

— Конечно, ты сумеешь! — Сыроежкин ничуть не сомневался в способностях Электроника. — Давай я буду посылать тебе таинственные сигналы с далекой планеты, а ты их расшифровывай.

— Хорошо, — сказал Электроник. — Я согласен.

Сережка мигом преобразился. Он усадил Электроника за письменный стол, сунул ему карандаш и тетрадь. Открыл платяной шкаф, выдвинул все бельевые ящики. На пол полетели пальто, плащи, куртки, шапки, глаженое белье.

— Ты на меня не смотри! — кричал Сережка, хватая разные вещи и не зная, что напялить на себя. — Ты пока сосредоточься. Ты ведь просто-напросто землянин. А сейчас перед тобой предстанет житель другого мира!

И он действительно предстал перед землянином в таком виде, что, будь на месте спокойного Электроника кто-нибудь другой, он бы не знал, что и подумать. Можно ручаться, что и родители не узнали бы своего сына в этом странном существе, закутанном в белую простыню с ног до головы и обвязанном пестрыми шарфами, в черных очках, синем колпаке от торшера и с ярко-красными полосами губной помады на щеках.

— Прекрасно, — сказал Электроник. — У тебя не земной вид. Я готов.

— Сначала выберем звездную систему, в которой я нахожусь, — торжественно заявил житель другого мира. — Чтоб звучало красиво. Большая Медведица? Туманность Андромеды? Скорпион? Но кто я тогда буду? Медведец, андромед или скорпионец? Не хочу! Я буду… Ура, нашел! Я буду змееносец с планеты созвездия Змееносца!

— Слушаю тебя, змееносец, — напомнил о себе землянин.

— Сейчас… Будь внимателен!

Сережка убежал в соседнюю комнату и стукнул кулаком в стену. Убедившись, что звук громкий и отчетливый, схватил со стола железную вазу, начал отстукивать: точка — тире — точка — тире.

— Давай расшифровывай! — крикнул Сережка.

— Тут нечего расшифровывать, — сказал, входя, Электроник. — «Я, змееносец, шлю горячий привет». Азбука Морзе. Метод, давным-давно устаревший на телеграфе. Ты не мог передать свой привет более таинственно?

— Я больше ничего не придумал, — сознался змееносец.

— Тогда это совсем не интересно, — прозвучал приговор землянина.

— А откуда я знаю, какая там жизнь, на этом Змееносце! — вскипел Сережка. — Может быть, там деревья пасутся на лугах, как коровы. А коровы, наоборот, растут на хвостах! Откуда я знаю, какие у змееносцев руки и ноги, глаза и уши и что они сообщат нам о себе! Ох, ну и жара под этим колпаком!..

Змееносец с ожесточением скинул свой головной убор и стал раздеваться. Действительно, положение его было сложное. И землянин, кажется, понял, как трудно быть представителем другого мира.

— Не сердись, — сказал он, — давай играть наоборот. Давай посылать наши сигналы с Земли.

— А ты знаешь, что надо передавать? — обрадовался Сережка.

— Знаю. Записывай. Сейчас мы составим систему.

Электроник ходил по комнате и рассуждал:

— Наблюдения показывают, что во Вселенной действуют одни законы физики и химии. Поэтому взаимопонимание с другими мирами возможно. Для начала мы подаем ряд условных знаков.

— Чем подаем? — с удивлением спросил Сережка у товарища.

— Это не имеет значения — световым лучом или по радио. Важен сам принцип космических переговоров. Пиши: две точки, знак больше, точка. Три точки, знак меньше, четыре точки.

Сережка записал: «…»…»…»

— Догадался? — спросил Электроник. — Предположим, в первом случае это две краткие вспышки света, затем долгая вспышка и снова краткая. Так мы устанавливаем математические знаки. И переходим к объяснению алгебры. Передаем неравенство и знакомим с абстрактным числом, например: сто плюс «а» больше, чем десять плюс «а». (Сережка записал: 100 + аn10 + а.) Затем знакомим с вопросом. (Сережка строчит: х + 10 = 111; х =?; х = 101.) Объясняем единицу длины нашего времени. И так далее.

• Предыдущая
• 21/93
• Следующая