Знакомые кота Егора - Наволочкин Николай Дмитриевич - Страница 7
- Предыдущая
- 7/13
- Следующая
— Дай ему, дай!
— Ишь какой, прилетел на наш балкон да еще и дерется! А два драчуна наскакивали друг на друга, и неизвестно, чем бы кончилось дело, да скрипнула балконная дверь, а из-за нее показался совсем еще маленький человечек. Он кое-как переступил порог и потянулся к прянику.
Все воробьи, и наш в том числе, вспорхнули с балкона и уселись на телеграфный столб. Они тут же забыли про драку и начали хвалиться друг перед другом, как ловко спаслись от неминуемой беды.
— Он ка-ак протянет руку, а я ка-ак взовьюсь вверх! — говорил один.
— А меня он чуть за хвост не схватил! — хвалился другой.
— А я, а я!.. А он, а он! — чирикали остальные.
— Парни! — перебил их воробей-путешественник. — А где здесь кот Егор живет?
Забыл он, что нельзя при воробьях произносить слово «кот». Услышав про этого страшного зверя, новые знакомые воробья тут же пустились наутек. Еле-еле наш путешественник догнал воробья, с которым дрался на балконе, и начал разговор по-другому:
— Скажи, пожалуйста, это уже город?
— Какой город? Никакой это не город! — ответил тот.
— А где же город?
— Че-че-чепуха! — воскликнул тот. — Никакого города нигде нет!
— Как нет? — даже испугался воробей.
— Так и нет. Придумали его, и все!
— А что же есть?
— Наши дома есть. За ними огороды есть. За огородами болото и кочки. Сколько ни лети — все болото и кочки. Да и чего туда лететь?
— А говорят… — начал, подлетев к ним, другой воробей.
— Мало ли что говорят. А ты там был?
— Не был, но ведь говорят же…
— Вот я тебе сейчас покажу, что говорят… Не будешь спорить!
И воробьи начали сердито скакать друг перед другом. Не дожидаясь, когда они окончательно подерутся, наш путешественник полетел дальше вдоль дороги. Он был уверен, что город где-то есть. Иначе куда бы ездила бабка?! Откуда бы приезжал кот Егор?! И куда, наконец, летит он сам?! Конечно, в город!
Тут и дома кончились, и начался луг. Шоссейная дорога тянулась через этот луг все дальше и дальше. Вдоль дороги кто-то наставил столбов, натянул от одного к другому провода. Может быть, ожидали, что воробей полетит в гости к городскому коту Егору именно здесь — вот и поставили столбы, чтобы было где ему отдыхать. Так путешественник и летел — от столба к столбу, от столба к столбу. Сядет, посидит, отдохнет, какую-нибудь козявку склюнет — и дальше.
По шоссе проносились машины, даже автобус пробежал. Давно бы пора показаться городу, а его все не было. Надо бы спросить у кого-нибудь, далеко ли город. А у кого спросишь? Как только скрылись последние дома поселка, воробьи больше не встречались.
Сначала радовался этому путешественник: вот, мол, какой я отважный, вон куда залетел! Здесь, пожалуй, еще ни один воробей не бывал… А потом загрустил он и стал подумывать — не вернуться ли домой.
Другие птицы, правда, попадались, но все такие птицы, что с ними и не заговоришь. Высоко в небе проплыли две цапли. Так высоко, что до них и не дочирикнешь. Потом повстречалась стая скворцов. Они обогнали воробья и уселись на черемуху неподалеку от шоссе. Расспрашивать у скворцов про дорогу воробей не стал. А вдруг они знают, что он уже второй год живет в чужом скворечнике!
Нет, лучше с ними не связываться. И воробей пропорхал мимо.
Подальше, там, где дорога пересекала березовую рощу, увидел он иволгу. Это была очень красивая птица. Вся золотисто-желтая, а крылья черные. В общем, такая красавица, что и заговаривать с ней было боязно. И воробей не стал бы с ней связываться, если бы не слышал однажды такой разговор…
Как-то иволга села на березу за бабкиным огородом, а Галя сказала брату Андрюшке:
— Андрюша, посмотри, к нам прилетел попугайчик!
— Сама ты попугайчик, — ответил Андрей. — Это иволга, и если хочешь знать, родственница нашему воробью, потому что она из отряда воробьиных.
Тогда воробей не поверил Андрюшке. А сейчас подумал: а вдруг и правда родственница. Подлетев поближе, он по-свойски спросил у иволги, не знает ли она дорогу в город.
— Фиу-ти-лиу! — ответила ему иволга.
— Че, че? — не понял воробей.
— Фиу-ти-лиу, — опять пропела желтая птица, а потом добавила: — Разве ты не знаешь, что я говорю только по-индийски. Я ведь прилетела к вам из Индии.
— А это дальше, чем город? — спросил воробей.
Но иволга уже взлетела, сверкнула в чаще берез своими золотыми перышками, и оттуда донесся ее голос:
— Спа-сибо! Спа-сибо!
Воробей не понял, за что благодарит его такая важная птица. Он обиделся на нее, но переживать не стал и полетел дальше искать город.
За березовой рощей шоссе пересекала неширокая речка. Через нее был построен мост. Здесь, под мостом, воробей решил напиться. Он опустился на песчаный берег, нашел возле самой речки маленькую лужицу и только начал пить, как услышал разговор:
— Миша, Миша, посмотри — домовый воробей!
— Придумала, откуда тут может взяться домовый воробей!
— А какой, а какой? Скажешь, луговой?
— Конечно, луговой!
Воробей пригляделся и увидел, что на другом берегу речки сидят мальчик и девочка и, как он правильно сообразил, спорят о нем.
— Миша, — продолжала девочка, — видишь, какой он большой, а луговые воробьи поменьше.
— Домовые воробьи должны жить в домах, — не соглашался Миша, — а где здесь дома?
— Все равно — домовый, видишь, у него черное пятно на горле и на грудке, а у луговых…
— Ну и что! — перебил Миша.
— У домовых темной скобочки нет на щеках. Как ты про это не знаешь, а еще юннат!
— Я юннат по жукам и бабочкам, — важно объяснил Миша.
— Вот видишь, а споришь! Значит, сдаешься?
— Ладно, сдаюсь.
«Наверно, все-таки я не домовый, — стал раздумывать воробей, — а скворечный. Потому что живу в скворечнике». Но тут издали, с той стороны, откуда текла речка, протрубил горн.
— Побежали! — соскочил юннат по жукам и бабочкам Миша. — А то на обед опоздаем.
— Подожди, я еще за воробьем понаблюдаю. Интересно мне, зачем домовый воробей к нам в лагерь залетел.
Но воробей не хотел, чтобы за ним наблюдали. Его ожидала дорога, и он взлетел на мост.
— Воробей, воробей, вы потеряли перышко. Вернитесь, пожалуйста! — кричала вслед ему девочка.
Но зачем воробью потерянное перышко. Назад в крыло или в хвост его никак не вставишь. И он уселся на перила моста и стал осматриваться. И в той стороне, куда побежали дети, он увидел разноцветные флаги, голубые дома, высокие качели и другие неизвестные сооружения.
«Конечно — это город», — решил воробей.
Через несколько минут он добрался до первого дома и уселся на крышу.
Внизу бегали, скакали, кричали мальчики и девочки. «Значит, в этом городе живут одни дети», — решил путешественник и начал приглядываться, не бродит ли где-нибудь неподалеку в поисках мышей кот Егор.
Кота на посыпанных песком дорожках он не заметил и перелетел к следующему дому. К нему со всех сторон строем шли и шли дети. Из дома доносилось позвякивание кастрюлек и чашек. Вот так же бабка на летней кухне стучала и звенела чашками, когда готовила еду. И воробей понял, что в городе наступил обед, поэтому и идут в этот дом все его жители. Тогда он перелетел на столб и стал ожидать, когда вместе с каким-нибудь строем прошагает на обед кот Егор. А может быть, городские коты ходят обедать своей колонной и вот-вот они покажутся.
Однако сколько воробей ни присматривался, видел только мальчишек и девчонок. Ни Егор, ни другие коты в дом не заходили.
«Ну, что же, — решил путешественник, — сегодня Егор наловил мышей, наелся и сейчас спит где-нибудь на солнышке. Поэтому он и обедать не пошел…»
Раз так, надо было его искать. И воробей полетел к следующему дому. Но ни у соседнего дома, ни у других Егора он не обнаружил. И вообще воробей не увидел ни одного кота. Собака, правда, в этом городе жила. Большая лохматая собака. Когда путешественник вернулся к столовой, она прыгала возле крыльца и с радостным визгом встречала выходящих мальчишек. А те почему-то называли ее каждый по-своему: кто Шариком, кто Трезоркой, а кто Дружком. И на все эти клички собака отзывалась.
- Предыдущая
- 7/13
- Следующая
