Голос моей души - Куно Ольга - Страница 31
- Предыдущая
- 31/119
- Следующая
– Благодарю вас, Ролен, – тепло сказал Андре и протянул ему руку. Лекарь, не колеблясь, ее пожал. – Могу ли я чем-нибудь отплатить вам за помощь?
Глаза лекаря хитро прищурились.
– Сказать по правде, я буду рад, если вы удовлетворите мое любопытство, – произнес он.
Я подумала, что сейчас последует вопрос о том, кто мы такие и за что попали в Мигдаль. Однако Ролен спросил совершенно о другом.
– Когда на вашу жену напал Ян, как вы об этом узнали? Я был тогда вместе с вами. С того места, где мы находились, вы ничего не могли увидеть. И тем не менее вдруг сорвались с места и помчались к фургону.
Я позволила себе короткий смешок. Да, наш доктор – парень не промах. Появился немалый соблазн сказать так, чтобы он тоже мог услышать: «Ну что вы, Ролен, ведь это же проще простого!» Но я сдержалась, предоставив Андре с легкой таинственной улыбкой ответить:
– Интуиция. Можно сказать, что между мной и моей женой существует определенная астральная связь.
Ролен весьма подозрительно посмотрел Андре в глаза, словно пытаясь прочитать в них то, о чем собеседник предпочел не говорить вслух. Потом неопределенно хмыкнул и после короткого прощания присоединился к артистам. И вот когда фургоны тронулись и стали с мерным покачиванием удаляться по мостовой, я не выдержала и подлетела к сидящему на козлах лекарю.
– Спасибо, доктор! – сказала я ему на ухо.
После чего, весьма довольная своей выходкой, полетела обратно к Андре, оставив Ролена изумленно оглядываться по сторонам.
Мелридж произвел на меня гнетущее впечатление города серого, хмурого и ничем не примечательного. Должно быть, такое ощущение в большой степени сформировалось за счет того района, в котором мы поселились. Поначалу мы успели проехать по улицам, выгодно отличавшимся от увиденной впоследствии серости. Каменная мостовая, вымощенная разноцветными булыжниками, неспешно прогуливающиеся женщины в светлых платьях, украшенных кружевами, прикрывающиеся от солнечных лучей белыми зонтиками, и всевозможные лавки с витринами, оформленными так, чтобы непременно привлечь внимание покупателей. Пока мы проезжали мимо, я разглядела лавку со шляпками, аптеку, стилизованную под старину, и, без сомнения, дорогую таверну, а также прилавок с различными тканями, нитками, лентами, зеркалами и прочими дамскими мелочами. Кроме того, я заметила лавку бытовой магии, в каких продавали всевозможные полезные в хозяйстве предметы вроде тех же магольков, магических светильников, особых музыкальных шкатулок, в которые можно зарядить различные мелодии по выбору покупателя, а также связничков. Эти дорогостоящие аппараты продавались настроенными друг на друга парами и позволяли своим хозяевам общаться между собой на расстоянии в пределах пятидесяти миль.
Миновав весьма симпатичный центр города и проводив взглядом здание мэрии, на башне которого красовались большие часы, мы скоро въехали в районы, составлявшие основную часть Мелриджа – однообразные, серые и безликие. Почти все дома здесь были похожи друг на друга. Отсутствовали даже садики и окружающие их заборы, которые горожане обычно красили в яркие цвета. Дома здесь слишком тесно жались друг к другу, и на садики просто не оставалось места. Город не то чтобы тонул в грязи, но и особенно чистыми улицы тоже нельзя было назвать. Словом, это были не трущобы, но и ничего особенно привлекательного тут не наблюдалось.
Единственное, что могло привлечь взгляд среди всего этого однообразия, были многоэтажные здания гостиниц, каковых, к слову сказать, здесь было сравнительно немало. Вовсе не потому, что в город приезжало много гостей. Напротив, Мелридж, даже если сосредоточиться на более дорогих и приятных его районах, не представлял собой ничего особенного, что могло бы заставить жителей других городов валить сюда толпами. Однако в Вессинии, в отличие от Риннолии, многие небогатые люди проживали в гостиницах на постоянной основе. За маленькие комнатки в этих многоэтажных, как я уже упомянула, домах, платить приходилось сравнительно недорого. При этом к комнатам прилагалась мебель, услуги по уборке, ванная комнатка с бесплатным использованием воды – благо в гостиницы был проведен водопровод, – а также скидка на завтраки, обеды и ужины в располагавшейся на первом этаже таверне. Для человека, который не обладал солидным состоянием и которого устраивала жизнь в подобных условиях, это был очень неплохой вариант. И люди нередко жили в гостиницах годами, не торопясь снимать отдельный дом и предпочитая копить деньги на собственное жилье.
Именно в одной из таких гостиниц мы и поселились под именами Артура и Эрты Делл. Денег, вырученных за часы и пуговицы по дороге в Мелридж, хватило на то, чтобы внести плату на две недели вперед, а также питаться все это время. Для дальнейшего же существования финансовый вопрос было необходимо как-то решать. Чем, собственно говоря, Андре и занялся вскоре после того, как мы вселились в свою комнату.
Но первым делом, поднявшись в номер, он уложил меня на одну из двух узких кроватей, стоявших у противоположных стен. Сел на вторую и наскоро осмотрел комнату. Затем встал, выглянул в окно, из которого открывался вид на крыши все тех же серых домов, облюбованные многочисленными голубями. И почти сразу же отправился в ванную комнату.
Я осталась изучать наше новое жилище. М-да, для одного человека куда ни шло, но тем, кто живет здесь вдвоем, можно только посочувствовать. Нет, у нас-то с Андре несколько иной случай. Но тем, среди кого нет призрака или бессознательного тела, должно приходиться тяжело. Подозреваю, что множество пар, которые могли бы жить долго и счастливо, ссорятся и разбегаются исключительно из-за такой вот тесноты. Отсутствие личного пространства – страшная вещь. Трудно жить, не имея возможности хоть ненадолго остаться в одиночестве. Разойтись по своим углам. Разве что кому-то одному в ванной запереться, дабы предоставить другому возможность от себя отдохнуть.
А впрочем, о чем это я? Огромное число людей живет, не имея такой роскоши, как личная комната. И хорошо, если одну комнату приходится делить исключительно на двоих. Однако я отчего-то не воспринимаю такой образ жизни как нечто само собой разумеющееся. Вывод? Я задумчиво выглянула в окно. Мимо как раз пролетел голубь и неспешно спикировал на ближайшую крышу. А вывод-то прост. По всей видимости, сама я привыкла жить в более благоприятных условиях, несмотря на отсутствие «короны» на плече.
Однако заключение это было сугубо логическим. Моя память по-прежнему молчала. И я продолжала оглядывать комнату. Застиранные желто-коричневые занавески из дешевого материала не свидетельствуют об особо изысканном вкусе, но, впрочем, смотрятся сносно. Они слегка колышутся, поскольку из открытого окна поддувает. Надо будет предупредить Андре, чтобы не простудился. На кроватях коричневые покрывала, старые, но чистые и выглаженные. Под потолком – белый магический светильник. Так называемая «лампа». Сперва меня удивило наличие такого предмета в дешевом гостиничном номере, но потом я сообразила: наверняка единожды купить по такому в каждый номер дешевле, чем постоянно менять свечи.
Из мебели я также отметила простой квадратный стол и два стула (видимо, подразумевалось, что, если к жильцам придут гости, придется рассаживаться на кроватях), а также двустворчатый шкаф в углу. Как-то маловато для двоих-то. А впрочем, о чем это я? У большинства людей, живущих в подобных условиях, денег кот наплакал и одежды тоже немного. Хорошо если есть по две смены на человека плюс плащ или пальто. Для такого богатства двух узких створок более чем достаточно. Да, опять я совершаю ту же ошибку. Мое восприятие явно заточено на более богатую жизнь. Кем же я все-таки была? Дочерью какого-нибудь успешного торговца? А может, сама занималась торговлей? Нет, не знаю. Не помню. Все эти предположения не находят ни малейшего отклика.
А вот Андре уж точно привык к совершенно другому уровню жизни. Ему здесь, конечно, придется тяжело. Хотя, с другой стороны, все лучше, чем тюрьма…
- Предыдущая
- 31/119
- Следующая
