Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 10

Моя духовность – это не притворство, это подлинная жизнь. Я не учу вас отрицать жизнь. Я учу вас быть жизнелюбивыми, жизнеутверждающими, потому что Бог – это не что иное, как жизнь. Это живое, пульсирующее существование и есть Бог.

Эти люди боятся, что я разрушу духовную атмосферу, – как будто существует духовная атмосфера! Я объездил всю Индию – духовной атмосферы нигде нет. Духовная атмосфера существует только вокруг будды. Она подобна свету: если есть пламя, то вокруг него есть свет. Как только пламя гаснет, свет исчезает.

Когда был жив Гаутама Будда, существовала духовная атмосфера, которая его окружала. Куда бы он ни шел, эта духовная атмосфера двигалась вместе с ним; это был его свет. Свет существовал, когда был жив Кришна, когда был жив Христос, но теперь христианство только говорит о свете.

Может быть, у них есть картины, изображающие свет, картины, наполненные светом, но эти картины не привносят свет в темноту.

Мать-настоятельница монастыря проснулась в отличном настроении, оделась и отправилась навестить своих подопечных.

– Доброе утро, сестра Августа, благослови тебя Господь! Как тебе сегодня работается?

– Слава Богу, преподобная матушка, все отлично. Но я сожалею, что этим утром вы встали с постели не с той ноги[2].

Мать-настоятельница, в сильном недоумении, спрашивает:

– Но почему? Разве я не весела, как певчая пташка, и не мила со всеми вами?

– Да, матушка, но вы надели домашние тапочки отца Винченцо!

Именно такие люди продолжают говорить о духовности, безбрачии, отречении! И если вы внимательно посмотрите на окружающий вас мир и на этих духовных, так называемых духовных людей, вы будете очень сильно озадачены: они ведут двойную жизнь.

Да, куда бы я ни поехал, я разрушу эту двойную жизнь! В этом отношении шанкарачарья прав. То, что он называет «духовной атмосферой», нигде не существует. Все, что существует, – это лицемерие, и я, конечно же, его разрушу, потому что это единственный способ создать духовную атмосферу. То, что разрушает сами людские жизни, должно быть безжалостно искоренено. Все сорняки должны быть вырваны с корнем, чтобы мы смогли выращивать розы.

Шанкарачарья говорит, что Санатан Дхарма, под которой он имеет в виду дхарму индуизма, религию индуизма, придает огромную важность самоконтролю. Я не придаю самоконтролю никакой важности, потому что любой контроль уродлив, любой контроль подавляет. Жизнь должна быть спонтанной, а не контролируемой. Да, ваш внутренний мир должен быть таким ясным и прозрачным, чтобы вы могли видеть, что правильно и что неправильно; и вы должны жить в соответствии с этим, а не следовать предписаниям из священных текстов.

Он говорит, что дхарма индуизма функционирует согласно предписанным правилам. Любые предписанные правила порождают рабство. Я не даю моим саньясинам никаких правил. Я не накладываю на вас извне никакого характера, но я даю вам нечто гораздо более ценное: я даю вам медитативность, из которой вырастает ваш собственный характер, из которой вы начинаете жить жизнью, наполненной пониманием. Тогда вы знаете, что правильно и что неправильно, и вы живете в соответствии с этим, а не следуя Кришне, Ману или Раме. Возможно, они были правы – это было их знание, – но жить в соответствии с любыми предписанными правилами означает жить жизнью раба. А я против рабства.

Я учу людей мятежу. В этом отношении шанкарачарья Шардапита прав: куда бы я ни поехал, я разрушу так называемую духовную атмосферу того места. На самом деле, он не раскритиковал меня, он меня похвалил – конечно, сам того не зная, конечно, неосознанно, потому что у этих людей нет осознанности.

Осознанный человек не может быть священником. Он не может быть частью какой-либо традиции или какого-либо обычая. Он должен быть свободен от всех обычаев и от всех традиций. Он живет жизнью свободы, спонтанности, любви, радости.

Третий вопрос:

Ошо,

Я уезжаю в Италию, и ситуация там очень тяжелая. Люди убивают друг друга на улицах, а неделю назад в результате взрыва на вокзале погибли девяносто человек.

Ошо, ты любишь итальянцев. Пожалуйста, скажи несколько слов, чтобы они начали немного осознавать свое безумие.

Все человечество находится в одной и той же ситуации. В течение тысячелетий мы работали над тем, чтобы превратить Землю в большой сумасшедший дом, и, к несчастью, мы в этом преуспели. То же самое происходит везде, не только в Италии: люди убивают друг друга. Везде существует насилие по той простой причине, что мы, используя разные хитроумные способы, не позволяли человеческим энергиям быть творческими, а всякий раз, когда препятствуют движению творческих энергий, они становятся разрушительными.

Настоящая проблема – не в насилии. Настоящая проблема в том, как помочь людям быть творческими. Творческий человек не может быть насильственным, так как его энергии движутся в направлении Бога. Мы называем Бога творцом, создателем. Всякий раз, когда вы что-то создаете, вы участвуете в бытии Божьем. Вы не можете быть насильственными, вы не можете быть разрушительными; это невозможно.

Но за тысячи лет мы разрушили все возможные пути для творчества. Вместо того чтобы помогать людям быть творческими, мы учим их быть разрушительными. Воин, солдат – мы слишком сильно их уважали. На самом деле воина следует осуждать, а не уважать – он разрушает. Солдат не должен почитаться.

Нам нужны саньясины, а не солдаты. Нам нужны любящие люди, а не бойцы. Но любовь осуждается, а насилие прославляется. Что великого в Александре Великом? Одно лишь насилие. Он велик, потому что был самым насильственным человеком того времени. Он убивал почти по всему миру, известному в его время, – он убил миллионы – и тем не менее мы продолжаем называть его Александром Великим. Что великого в ваших королях, императорах и в их истории? Почему вы продолжаете их восхвалять? Они должны быть полностью забыты. Надир Шах, Чингисхан, Тамерлан – почему их нужно помнить? Почему маленьким детям нужно рассказывать все эти глупости, которые натворили люди? Потому, что мы все еще хотим, чтобы люди сражались.

Политик живет насилием, нации живут насилием. Если насилие исчезнет, не будет ни Италии, ни Индии, ни Японии. Будет только единое человечество. Зачем эти границы? Но без этих границ политики должны исчезнуть, а они не хотят исчезать, это очевидно. У них в границы вложены огромные средства, и границы должны быть защищены. Единственный способ их защитить – убивать, и тот, кто убивает больше, и есть победитель.

То же самое в меньшем масштабе происходит и в жизни людей. Людей научили быть насильственными; если вы не насильственны, вы не преуспеете в жизни. Вы должны быть очень насильственными, только тогда вы сможете осуществить свои амбиции. Мягкий человек не может преуспеть, он неизбежно потерпит поражение, так как не умеет быть конкурентоспособным. Он не может прокладывать себе путь локтями, он не может идти по людским головам.

Все политики – преступники по той простой причине, что преступление приносит доход. Нужно только быть достаточно хитрым, чтобы вас не поймали. Вот самое главное правило насильственной жизни: все средства хороши, если они приводят к цели. И, конечно, вместо того чтобы спорить – ведь спор может никогда не закончиться, – лучше выхватить меч, это решает дело немедленно. Легче сразиться с человеком и выяснить, кто прав. «Кто силен, тот и прав». Этот принцип все еще жив – принцип джунглей.

Мы называем человека цивилизованным? Его еще нужно сделать цивилизованным. Цивилизация – это только идея, которая все еще не реализована. Человек цивилизован лишь на поверхности – меньше даже, чем на глубину кожи. Просто царапните немножко, и вы увидите, как появляется животное – свирепое животное, гораздо более свирепое, чем любое из диких животных, потому что дикие животные, какими бы дикими они ни были, не производят бомбы – атомные бомбы, водородные бомбы. В сравнении с человеком и его насилием все животные остаются далеко позади.