Заговор против Ольги - Серба Андрей Иванович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/24
• Следующая

— Еще не знаю. Мне нечего делать на нищей родине, но у меня нет желания и проливать кровь викингов за киевскую Ольгу. Я не верю в долговечность ее пребывания великой княгиней, и потому мне вдвойне ненавистна мысль о подчинении женщине.

— Я тоже сомневаюсь в способности женщины править столь обширной и могучей страной, как Русь. И, поскольку власть женщины-княгини слаба, надо не упустить этого случая. Посланец Ольги тысяцкий Микула разрешил тебе следовать по Днепру в Русское море — воспользуйся данной возможностью. А когда будешь проплывать мимо Киева — захвати его и провозгласи себя великим князем. Разве не достоин ты этого?

Эрик пренебрежительно фыркнул.

— Это не так просто. Русы умны и осторожны, не дадут они обвести себя вокруг пальца. Чтобы решиться напасть на Киев, надо быть полностью уверенным в успехе. А у меня подобной веры нет.

— Зато она есть у меня. Полянские дружины, в том числе и киевская, под водительством княгини Ольги еще в древлянской земле. Мне известно, что в городе почти не осталось воинов. Зато в нем находятся мои верные люди, которые помогут твоим викингам захватить Киев. Тогда конунгом всей необъятной Руси станешь ты, славный ярл, и полоцкий князь Лют сам приползет к тебе на коленях, моля о пощаде.

Зажав бороду в кулак, Эрик некоторое время раздумывал.

— Хорошо, хазарин, я поступлю так, как ты советуешь. Захвачу Киев, а если Русь не признает меня конунгом, призову на помощь тевтонов и ляхов, посулю полоцкую и новгородскую землю Свионии, и под мое знамя встанут новые тысячи викингов. Я залью Русь кровью, но не выпущу из своих рук стол великих киевских конунгов.

— Великий хазарский каган тоже поможет тебе, славный ярл, — заметил Хозрой.

Глубокие морщины на лбу Эрика разгладились, взгляд потеплел. Он начал возбужденно шагать из угла в угол.

— Не вечером, а уже в полдень я покину город. И горе половчанам, изгоняющим сейчас меня со своей земли. Когда стану конунгом всей Руси, они заплатят мне за все.

Осторожно приблизившись к Эрику, Хозрой тронул его за плечо.

— Великий ярл, у меня к тебе просьба. Поскольку небо даровало победу киевлянину, а не викингу, князь Лют признал меня виновным в смерти дротта и объявил на меня охоту, как на дикого зверя. Помоги мне незамеченным выбраться из города.

Эрик, уже забывший о своем недавнем дурном настроении, весело рассмеялся.

— Страшишься кары полоцкого князя? Напрасно. Вещунья Рогнеда нагадала, что тебя поглотит водная бездна. А раз так, костер русских волхвов или княжеская яма с голодными волками тебе не опасны. Бойся воды, а от людей тебя сберегут боги.

— Я не верю бредням этой полоумной старухи, славный ярл, — ответил Хозрой. — Я еще пригожусь тебе, а потому помоги мне. Сегодня вечером я должен встретиться со своими рабами и отправиться в Киев, дабы содействовать успеху задуманного нами дела.

— Утром мои викинги выведут тебя из города.

С первыми лучами солнца слуги ярла спрятали Хозроя в телеге среди мешков с провизией, накрыли мешковиной и вывезли через крепостные ворота за город. Остановившись у реки, где викинги снаряжали в путь лодии-драккары, старший из слуг незаметно выпустил хазарина в лес.

К трем дубам на берегу Двины, где его должны были поджидать рабы, Хозрой вышел в темноте. Затаился в кустах и трижды ухнул филином. Услышав в ответ протяжный волчий вой, направился на звук. Из высокой травы поднялась фигура в плаще, склонила в низком поклоне голову и быстро двинулась к реке. Хозрой последовал за ней. В густом тальнике под высоким глинистым берегом был укрыт челн, на веслах которого сидела еще одна фигура в темном плаще с наброшенным на голову капюшоном. Встретивший Хозроя челядник протянул руку, помогая шагнуть в качающийся на волнах челн.

Рабы дружно ударили веслами по воде, лодка отошла от берега, выплыла на быстрину.

Приятная истома разлилась по телу хазарина. Все, что надлежало свершить в Полоцке, сделано, все тревоги остались позади. Теперь быстрее в Киев, где он нанесет Руси свой последний и самый страшный удар. Скорее, как можно скорее! Но почему так медленно гребут рабы?

Челядник, встречавший Хозроя на берегу, отложил в сторону весло, сбросил с головы капюшон плаща.

— Хазарин, узнаешь ли меня? — прозвучал над водой его голос.

Хозрой, словно ужаленный, вздрогнул. Не веря своим ушам, во все глаза уставился на гребца. Что это — сон, чары колдуньи? Прямо перед ним на скамье сидел тот самый русский сотник, что был на постое у Любавы и которого по его приказу рабы-германцы обманом захватили на лесной тропе после рыбалки. Но ведь он велел его убить, и кости этого руса сейчас должны гнить в земле. Так отчего он жив, почему сидит в одном челне с ним?

Воскресший из мертвых сотник раздвинул губы в усмешке.

— Вижу, ты узнал меня, хазарин. А потому должен знать, что ждет тебя.

Он кивнул второму гребцу, и тот, оставив весла, наклонился над днищем челна. С трудом вытащил из-под скамьи большой просмоленный рогожный куль, в котором углежоги доставляли из лесу к кузням древесный уголь. Раздвинул широкую горловину, и Хозрой с содроганием увидел внутри куля трупы обоих челядников. Выхватив из ножен кинжал, сотник приставил его к груди Хозроя.

— Там и твое место! В куль!

Хозрой в ужасе соскользнул со скамьи на днище, встал на колени, с мольбой протянул к русу руки. Неужто сбывается зловещее предсказание вещуньи Рогнеды и его смерть уже рядом? В том черном клубящемся водовороте, что извивается и вихрится у самого борта, обволакивая сидевших в челне туманом из мелкой водяной пыли.

— Пощади! Говори, чего желаешь, я сделаю все! Хочешь, дам тебе золота столько, сколько сможешь поднять? Только пощади!

В лице сотника ничего не изменилось.

— Молишь о прощении, хазарин? Зря… Ты не только мой враг, а недруг всей Русской земли, и потому тебе не может быть пощады. Так получи, что заслужил!

По знаку Ярослава второй русич схватил Хозроя за ворот, с силой отодрал от днища челна, швырнул в распахнутую горловину куля к мертвым рабам. Хозрой в последний раз увидел круглый диск луны, заливающей неживым светом гладь реки, затем горловина запахнулась и хазарин услышал скрип, с которым ее затягивали кожаным шнуром. Мгновение — и куль с плеском исчез в омуте.

— Подождем, — сказал Ярослав, кладя на колени лук — Я не допущу ошибки, которую хазарин совершил со мной в овраге…

В появлении сотника не было ничего загадочного. Его хватились у Любавы сразу же, как только пришли с уловом два других дружинника, рыбачивших с ним. Решив, что Ярослав попросту где-то задержался и прибудет позже, все спокойно поужинали и легли спать, и лишь ночное нападение варягов заставило по-новому воспринять исчезновение сотника. Взяв пса убитого дротта, дружинники вернулись на берег реки, откуда Ярослав один ушел к Любаве, дали понюхать собаке плащ сотника, оставленный им утром у девушки, и пустили по следу. Так был найден и спасен Ярослав. Это после его рассказа тысяцкому Микуле о всем виденном и слышанном у костра был встречен и уничтожен на поляне у Черного болота отряд викингов, это он с помощью пса дротта выследил и обезвредил у Двины челядников Хозроя и встретил вместо них хазарина…

Поверхность реки оставалась неподвижной. Как и прежде, слабо шумел и клубился водяным туманом бездонный омут, ничто не напоминало о принятом им даре. Сотник отложил в сторону лук, взял в руки весла.

— В путь, друже. Мы должны быть в Киеве раньше варягов.

• Предыдущая
• 20/24
• Следующая