Выиграть время - Серба Андрей Иванович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/27
• Следующая

Вдали на дороге появилось маленькое облачко пыли, оно росло, разбухало. И вот под лучами солнца заблестели доспехи, наконечники копий, стали видны кони и сидящие в седлах невысокие плотные всадники с круглыми щитами и в пестрых халатах поверх кольчуг.

Увидев на вершине кургана князя Данилу и за ним несколько рядов русских дружинников, передовой татарский разъезд остановился, рассыпался по полю, некоторые из всадников стали торопливо выхватывать из чехлов луки и натягивать тетивы.

Князь Данило тронул с места коня, начал медленно спускаться с кургана навстречу татарам. За ним следовали сотник Кирилл и двое княжеских дружинников. Когда они очутились в десятке шагов от разъезда, один из ордынских всадников выехал вперед, поднял острием вверх копье, направленное до этого на русичей, изобразил на широком плоском лице ласковую улыбку.

— Здравствуй, русский князь, я и мои нукеры рады видеть тебя, — воркующим голосом заговорил он, шныряя глазками-щелочками по князю и его спутникам.

— Здрав будь и ты, храбрый воин, — ответил князь по-татарски, чувствуя непривычную сухость во рту. — Рад и я видеть славных и отважных нукеров Золотой Орды. Легким ли был ваш долгий путь и как чувствует себя мой друг и твой воевода достойнейший Тимур-мурза?

Татарин слегка наклонил голову.

— Легким и приятным был наш путь, русский князь. Здоров и весел наш несравненный Тимур-мурза, да продлит Аллах дни его. Но что делаешь в этой степи ты, отчего стоят на кургане твои дружинники?

— Ты хочешь спросить, храбрый воин, почему на этом кургане я и мои русичи, а не те литовцы, которых ты должен был встретить? — усмехнулся князь Данило. — Это я скажу твоему воеводе, достопочтенному Тимур-мурзе. А потому пошли к нему самого быстрого нукера и передай, что русский князь Данило, посланный ему навстречу великим литовским князем Ягайлой, ждет на этом кургане. А чтобы ноги коня гонца стали быстрее, вручи ему это.

Князь Данило протянул татарину толстую золотую цепочку. Обнажив в улыбке желтые зубы, татарин выхватил ее из рук князя и молниеносным движением сунул за свой широкий пояс.

Обернувшись, он крикнул повелительным тоном несколько слов дозорным, двое из них тотчас сорвались с места и быстро поскакали по дороге назад. Сам же татарин, по всей видимости, начальник разъезда, отъехал к своим всадникам, замер, как и они в седле, снова выставив в сторону русичей короткое толстое копье.

В ожидании мурзы князь Данило со спутниками тоже съехал с дороги, облизал пересохшие от волнения губы. Поверит ли его словам ордынский воевода, удастся ли выполнить план, что замыслили они с Боброком?

Всего час назад на вершине этого приметного степного кургана, названного из-за каменистой и голой верхушки Лысым, находились три десятка литовцев. Подкравшись к ним ползком в густой траве, дружинники князя засыпали их стрелами, а затем в короткой рукопашной схватке расправились с уцелевшими. Командовавший литовцами сотник погиб в самом начале боя, двое захваченных в плен панцирников ничего толком не знали, кроме того, что ждут татар.

На дороге снова возникло пыльное облако, оно быстро приближалось, и вскоре Данило разглядел лавину всадников. Впереди мчался высокий худощавый татарин в богатых доспехах, золоченом шлеме и дорогом, расшитом серебром халате. Когда он осадил коня перед князем, тот первым поклонился ордынцу, приложил к левой стороне груди ладонь.

— Будь славен, храбрейший Тимур-багатур, — сказал он. — Я, русский князь Данило, рад видеть тебя и сопровождать к великому литовскому князю Ягайле, которому ты везешь грамоту от его брата, великого хана Золотой Орды Мамая.

Татарин тоже поклонился князю, сложил на груди руки.

— Будь славен и ты, русский князь. Рад видеть тебя, но почему меня встречаешь ты, а не тот сотник-литовец, что был прошлый раз в Орде и должен поджидать меня на этом кургане сегодня?

Лицо мурзы было холодно и бесстрастно, словно высеченное из камня. Глазки, не мигая, смотрели на князя, в их глубине читалось недоверие.

— Да, славный Тимур-мурза, тебя должен был встречать литовский сотник с воинами. Но когда великий князь Ягайло узнал, что гонца его брата, великого хана Золотой Орды, сопровождаешь ты, он решил, что столь знаменитый багатур достоин лучшей встречи, и послал меня, равного тебе по знатности и славе.

— Я благодарен великому князю за такую честь, однако почему никто не предупредил меня об этом? Я уже встречался с несколькими разъездами великокняжеской стражи и ни от кого не слышал, что меня будешь поджидать ты, князь Данило.

Маленькие глазки татарина смотрели настороженно, его фигура была напряжена и подобрана.

— Я должен был встречать тебя вместе с боярином Адомасом, но тот из-за слабого здоровья не вынес дороги и ждет нас сейчас в двух часах пути отсюда. А боярин Адомас не любит, когда лишние люди, тем более простые воины, знают, где он находится и чем занимается. Я провожу тебя к нему, славный мурза, и ты уже с ним отправишься к великому князю Ягайле.

Что-то оттаяло в глубине холодных глаз мурзы, мягче стали жесткие складки на концах губ.

— Литовский князь Ягайло очень мудр, отправив навстречу гонцу великого хана Мамая первого боярина Литвы. Мой несравненный господин, средоточие ума и силы, и я, его недостойный слуга, не забудем такого внимания.

Данило понял, что его последние слова попали на благодатную почву, и поспешил закрепить успех.

— Великий князь Ягайло ждет тебя в замке, могучий багатур, не будем заставлять его томиться в одиночестве. Чего стоим в пыли и под солнцем, если рядом уготованы нам тень, холодная вода и заслуженный отдых. Эй, сотник! — крикнул князь Кириллу. — Скачи к боярину Адомасу и передай, что мы с Тимур-мурзой скоро будем у него. И скажи, что славный багатур устал с дороги и желает отдохнуть.

— Добавь, что мои нукеры проделали, долгий путь, — сказал мурза. — Их кони хотят сочной травы и свежей воды, а воины жирного мяса и душистого кумыса.

— Слышал, сотник, что сказал багатур? — спросил князь. — Бери своих воинов и немедленно скачи к боярину. — Видя, что Кирилл не трогается с места, Данило подъехал к нему вплотную. — Чего ждешь? — быстро зашептал он. — Мчись скорей к Боброку и передай, что зверь идет в западню.

— Князь, я не оставлю тебя здесь одного, — твердо произнес Кирилл. — Никто не знает, как повернется дело дальше, и я не могу бросить тебя в руках врагов.

Князь Данило нахмурил брови, строго глянул на верного Кирилла.

— Слышал мой приказ? Оставь со мной десяток воинов, а с остальными скачи к Боброку. Если Тимур-мурза не поверил мне и замыслил дурное, меня не спасет твоя сотня, а Боброку во всех случаях она будет весьма кстати. Прощай, друже, и передай боярину с воеводой, что старый князь Данило желает им удачи, а пуще всего победы Дмитрию и счастья Руси.

— Едут! — донесся крик дозорного, и в лесу тотчас все стихло.

Дружинники, и до этого разговаривавшие вполголоса, замолчали вовсе. Те из них, кто еще подрубали или подпиливали деревья, отложили в сторону топоры и пилы, бросились к коням.

Сняв с головы шлем, чтобы отраженные от него лучи солнца не могли выдать засады, боярин Боброк осторожно выглянул из-за кустов. Узкая лесная дорога, на которой с трудом могли разъехаться встретившиеся крестьянские телеги, была стиснута с обеих сторон вековыми деревьями и разросшимся у их подножия кустарником. На участке, где устроили засаду, дорога была почти прямой и просматривалась сравнительно далеко. В ее конце показались пока еще с трудом различимые всадники.

Убрав голову и надев шлем, Боброк облегченно вздохнул. Хотя прискакавший сотник Кирилл сообщил ему, что Тимур-мурза поверил князю Даниле, на душе у боярина все равно было тревожно. Мало ли что могло случиться за истекшее с той поры время! Да и кто знает, действительно ли удалось князю обхитрить подозрительного татарского мурзу, знающего о печальной участи предыдущего ордынского посольства. Лишь сейчас, увидев вражескую колонну собственными глазами, Боброк успокоился.

• Предыдущая
• 22/27
• Следующая