Таинственный обоз - Серба Андрей Иванович - Страница 9
- Предыдущая
- 9/17
- Следующая
— Что будем делать? — посмотрел на командира сотни Владимир Петрович. — После нашего разговора старуха мне совсем правиться перестала.
— Чего мудрить? — вскинул брови черноморец. — Сдерем с нее зипун да платок и проверим, что под ними. Коли хозяйка не бабка, заставим все начисто выложить.
— А если откажется? — предположил Владимир Петрович.
— Припугнем. Сначала приставим пистолет к носу и предложим все рассказать по-хорошему. Заупрямится — велю для сговорчивости пяток плетюганов всыпать. Средство надежное и проверенное.
— Может, покуда не трогать, а тайком присмотреть за ней? Ведь не закуску готовить ее здесь оставили, а с каким-то враждебным для нас помыслом. Рано или поздно она его выдаст.
— Зачем понапрасну рисковать и дорогое время переводить? Покуда мы за ней присматривать станем, она подожжет незаметно запальный шнур к паре бочек с порохом, которые где-либо в углу или в подполе припрятаны, и сбежит в лес. Через пяток-другой минут она с дружком-кучером обниматься и миловаться будет, а мы с тобой вверх тормашками на небеса лететь. Правду из нее немедля трясти следует, покуда она никакой шкоды нам не учинила.
— Что ж, сотник, пожалуй, вы правы, — согласился прапорщик.
Войдя в избу, казачий офицер сразу направился к возившейся у стола подозрительной особе, неожиданным рывком смахнул с ее головы платок. Тотчас длинные, каштанового цвета волосы хлынули потоком на плечи мнимой старухи и перед глазами мужчин предстало лицо красивой, совсем еще молодой женщины. Ее нос, часть лба и щек, которые невозможно было спрятать под платком, оказались настолько умело загримированы, что двадцатилетняя красавица выглядела дряхлой старухой.
— Прошу знакомиться, прапорщик, — весело проговорил сотник, указывая на пленницу. — Перед вами очаровательная барышня, которая вчера заставила нас отмахать попусту не один десяток верст. Только что-то быстро ты состарилась, красуля, — с улыбкой обратился казак к женщине. — Ничего, надеюсь, память у тебя осталась прежней и ты сейчас расскажешь, куда подевались твои дружки-французы и что заставило такую милашку обрядиться в чужие лохмотья. Мы ждем…
Но француженка, еще не пришедшая в себя после столь быстрой и внезапной перемены в своем положении, лишь часто моргала длинными ресницами и со страхом смотрела на черноморца.
— Молчишь? — недобро прищурился сотник. — Или снова какую-либо байку для отвода глаз сочиняешь? А ну, выкладывай без утайки: где обоз и зачем оставлена здесь?
Выхватив из-за пояса пистолет, он приставил его ко лбу пленницы, однако Владимир Петрович тотчас отвел оружие в сторону и слегка поклонился женщине.
— Сударыня, мой товарищ погорячился. Как русский офицер и дворянин обещаю, что в отношении вас не будет применено никакого насилия. Но отвечать на вопросы, задаваемые нами, настоятельно советую для вашего же блага. Как настоящего, так и дальнейшего.
Мари уже пришла в себя и сейчас лихорадочно оценивала обстановку. Бежать в данной ситуации было невозможно: рядом стоял сотник с пистолетом в руке, единственное окошко заслонял прапорщик, а в дверях застыл огромный нахмуренный казак с ружьем наизготовку. Значит, для побега нужно было выбрать более подходящее время, а для этого следовало пережить самое ужасное — предстоящий допрос. Правда, прапорщик заявил, что к ней не будет применено никакого насилия, но что значат на войне какие-то слова? Тем более что казачий офицер старше по чину и, главное, в его руках реальные власть и сила: несколько десятков страшных, вселяющих ужас даже своим внешним видом казаков. Откажись она отвечать или скажи неправду, кто знает, как развернутся события дальше?
Что значит честь и даже жизнь молоденькой хорошенькой женщины-пленницы в этой лесной глуши среди толпы далеких от цивилизации и наверняка уже полупьяных мужчин? А любая ее ложь неминуемо вылезет наружу: даже не дождавшись ее сигнала, лейтенант Сези, находившийся сейчас с частью эскадрона невдалеке от нее, обязан все равно напасть на русских. И хотя у нее под рукой надежный перстень с ядом, тем не менее… Почему она должна терпеть насилие и, возможно, расстаться с жизнью? Разве Мари виновата, что русские каким-то образом смогли ее разоблачить и схватить? А отряду лейтенанта Сези ее молчание и смерть не помогут ничем. После ее поимки казаки, без сомнения, примут необходимые меры предосторожности и драгуны Сези в любом случае угодят в их ловушку.
Да и какое ей вообще дело до встреченного первый раз в жизни лейтенанта и его завшивевших солдат? Главное, обязательно остаться в живых и сбежать от русских самой. Лишь тогда она сможет снова встретиться с горячо любимым Мишелем и продолжать вместе с ним путь к счастью.
— Слушаю вас, господа, — сказала Мари, присаживаясь на краешек лавки. — Что вам угодно знать?
— Куда намерен двигаться обоз от моста: по зимнику или в направлении тракта? — не замедлил последовать вопрос прапорщика.
— Это знает только капитан, начальник отряда. Он один принимает решения и не терпит ничьего вмешательства в дела. Иначе всякая тайна, по его мнению, перестает быть ею.
— Он целиком прав, — сказал Владимир Петрович, отметив про себя, что точно из этих соображений он не посвятил в тайну французского обоза никого из своих спутников. — Но зачем оставлены здесь вы, сударыня, нам, надеюсь, будет позволено узнать?
— Капитан специально приказал оставить вместе с санями монастырское вино. Когда казаки должны были перепиться, от меня требовалось подать условный сигнал для нападения на ваш отряд. С этой целью половина наших солдат осталась невдалеке от моста на этой стороне реки и сейчас ждет моего сигнала.
— Где они? Каков сигнал для нападения?
— В полуверсте отсюда у зимника начинается глубокий, заросший лесом овраг. В нем с полудня прячутся шестьдесят наших людей во главе с лейтенантом Сези. Из оврага хорошо виден этот пригорок, и когда я выставлю в окне свечу, она будет служить сигналом для налета.
— Вы можете провести нас к означенному оврагу?
— Увы, господа, я никогда не видела его. Все, что рассказала вам, мне известно со слов капитана.
— Тогда последний вопрос. Здешние обитатели были умерщвлены потому, что в противном случае исключалась наша с вами встреча у моста?
—Да. И потому, что они могли сообщить вам, что половина нашего эскадрона не переправилась через реку, а ускакала назад. Ведь об овраге нам стало известно как раз от местных жителей, когда мы выдали себя за русских солдат.
— Разговор окончен, сударыня. Вам осталось одно: подать в овраг условный сигнал.
Встав с лавки, Мари взяла со стола горящую свечу, подошла к окошку. Медленно переместила огонек свечи вначале из верхнего правого угла в нижний левый, затем наоборот, капнула с кончика свечи на подоконник расплавленным воском, укрепила в нем свечу. Отступила от окна.
— Я сделала все, что вы хотели, — обратилась она к прапорщику. — Надеюсь, за это мне будет оказано снисхождение?
—Да, если вы были с нами откровенны. А это мы сейчас проверим, устроив достойную встречу вашим соотечественникам из оврага. Пока же вам придется остаться здесь. Урядник, позаботьтесь о надлежащей охране сей особы.
- Предыдущая
- 9/17
- Следующая
