На пути к звездам, или Осторожно: девушки с Земли! - Медведева Алена Викторовна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/88
- Следующая
От последнего слова я задохнулась, поняв, наконец, какие последствия имеет это заражение. Опять не повезло! И это – мягко говоря…
Эятер повернулся к остальным и скомандовал уже для них:
– Трио, за мной, на тебе нижние десять этажей, проверь охрану. Если надо – полная зачистка. Свайр, твои – следующие десять. И так далее. Прорыв на восемьдесят третьем, но надо проверить и при необходимости зачистить все. Перед схроном собираемся и оттуда идем уже вместе.
Раздав указания и проводив взглядом сразу же убежавших выполнять приказы мужчин, он обернулся к тем двум, что целыми и невредимыми вернулись из страшного для нас кабинета, ставшего местом жуткой смерти моих коллег.
– Что там?
– Четверо – полностью: были сыты, поэтому без проблем. Ноктин уберет остальное.
Я практически ничего не поняла, но, стараясь делать это тихо, практически беззвучно шевелила губами, повторяя для нервно вздрагивающей рядом Дашки. Все и дословно. И про нашу, возможно, приближающуюся животную неразумность тоже рассказала. Чтобы мы обе знали и могли обдумать складывающуюся (пока не в нашу пользу) ситуацию. Но Даша даже в своем нынешнем состоянии умудрилась параллельно вклиниться в чужой разговор:
– А можно помедленнее, а то мы ничего не понимаем! Что такое ноктин?
Я мысленно застонала, главный эятер хмыкнул, судя по всему, заметив мои временно закатившиеся глаза. Наш защитник вздрогнул, как мне показалось, от смеха. И это в такой сложный для нас, смертельно опасный момент?! Главный снова на миг повернул свой визор в нашу сторону и, чуть помедлив, спросил уже вернувшихся из кабинета:
– Какой класс?
– Серые!
Бессмысленный для нас обмен репликами привел к неожиданным результатам. Командир эятеров протянул руку и, резко ухватив мою конечность, внимательно посмотрел на черноту, которая уже практически полностью охватила руку, окрасив ее в трупный цвет. Тяжело вздохнув, поднял визор к нашему защитнику:
– Попробуй последнюю разработку!
– Но она только на нас действует. Геном различен, может не повлиять… – Я напряженно вслушивалась в каждую фразу.
После такого ответа, снова поникнув, чисто механически продолжала озвучивать перевод Даше. Командир эятеров, подумав, сказал:
– Различия не столь существенные – возможно, подействует. Разведи своей кровью и их раны ею же обработай. Мутация уже идет полным ходом, есть вероятность, что она поспособствует – сгладит различия, нейтрализует защитную систему организма. В любом случае либо они умрут от шока, вызванного отторжением их организмом чужеродных клеток, либо (если все окажется бесполезным), думаю, не захотят стать похожими на этих плотоядных чудовищ. Неразумных, к счастью, для нас.
Командир снова повернулся к нам и закончил свои рассуждения вопросом:
– Ведь не хотите? Стать неразумными чудовищами?
Я синхронно перевела его слова Даше, и мы уже одновременно отрицательно покачали головами. Он двинул плечами и повернулся к остальным:
– Вы, со мной! Каждый по десять этажей для зачистки. Сеятрик, они – на тебе, держи связь.
– Слушаюсь, сир. Благодарю вас за совет!
Бравая и, как выяснилось, достаточно смертоносная команда стремительно исчезла из нашего поля зрения. Мы же с Дашей по-прежнему продолжали цепляться за… Сеятрика, кажется. Так было как-то спокойнее…
Он осторожно высвободился из наших рук и подвел ближе к стене. Без лишней суеты отстегнул край перчатки и оголил широкое, чуть светящееся запястье, затем, расстегнув карман на груди, достал тонкую коробку. И все это спокойно и размеренно, словно где-то рядом не бродили жуткие плотоядные монстры. Мы, уставившись на него во все глаза, сильно нервничали и все больше переживали, наблюдая, как он достает из коробки два устройства, напоминающие мини-шприцы с совсем тонкими и непривычно короткими иглами. Обе иглы он по очереди воткнул себе в запястье, наполнив странной серовато-красной кровью. Заполнив оба шприца, тут же вернул перчатку на место, не заботясь об обработке раны и остановке крови.
Все наше созерцательное настроение резко испарилось, стоило ему поднять своей визор и проявить очевидное намерение переключиться на нас. Мы синхронно дернулись назад к стене. Это сначала легко было соглашаться на то, чтобы вкололи что-то непонятное, да еще и с чужой инопланетной кровью… брр… А сейчас как-то очень своевременно проснулся подозрительный инстинкт самосохранения и завопил во все горло о том, что соглашаться на подобное крайне неразумно, предварительно как минимум не разобравшись в том, что это. А то мало нам уже имеющейся в наличии инфекции, так еще чем-нибудь заразят! Поэтому мы, став плечом к плечу, одновременно решили передумать…
Выждав пару мгновений и спокойно понаблюдав за нашим единением со стеной, мужчина коротко сказал:
– У нас не больше минуты, потом все бесполезно – время будет упущено, и вакцину придетсят выкинуть. Вакцины всего три капсулы, поэтому, если передумаете, одной все же придется умереть, дав шанс выжить второй! Возможный шанс! Я делюсь с вами своей кровью, и, поверьте, такой чести удостоился бы не каждый эятер, не то что Другие! Очень скоро начнется трансформация тела, а главное – откажет разум. На землян вирус хаятов – это те плотоядные хищники – действует слишком непредсказуемо! Но если вы и переживете трансформацию, то станете безмозглыми пожирателями любой белковой плоти. Любой! Вы хотите такой участи?
Мы, впечатленные перспективами, еще не дослушав, решительно протянули свои руки для укола. Было дико страшно и одновременно очень тревожно наблюдать за тем, как он поднес вплотную к моему локтю свое устройство, в котором плескалась мутная белесая жидкость. Эта неприглядная вакцина прямо на наших глазах постепенно смешивалась с его необычной кровью. Я просто не могла поверить в реальность происходящего, наблюдая, как эта жидкость медленно проникает в мою вену. Казалось, что сегодняшнее пятничное утро, сборы на работу, подготовка отчета – все это было когда-то давным-давно, даже не в этой жизни…
А следом за мной он ввел вакцину и Даше, которая тоже стояла, замерев, с неверящим выражением в выпученных глазах, и после укола продолжала, словно зомби, вглядываться в место введения лекарства, так и не опустив поднятую руку. Подруга, как и я, всеми силами пыталась осознать происходящее, поверить в то, что весь окружающий кошмар – реальность…
Затем мы испытали еще большее потрясение, когда эятер вытащил из-за пояса странный короткий, но очень широкий клинок с зазубринами и полоснул по своей ладони, специально для этого практически полностью сняв перчатку.
– Руку давай! – кивнул он мне и, обращаясь уже к Даше, прибавил: – А ты ногу подними выше.
Тщательно обляпав своей сероватой кровью мою рану и обмазав еще не поврежденную, но почерневшую поверхность руки, повернулся к Дарье. Я помогла ей, поддержав ее ногу, а она так и стояла в неудобной позе, как аист, на одной, пока эятер проделывал те же манипуляции с ее раной.
Пока помогала с введением вакцины Даше, немного пришла в себя. И первой адекватной мыслью стало осознание того, что этот Сеятрик тут из-за нас сейчас сам кровью истечет!
– Давай мы тебе поможем? – услышав предложение Даши, поняла, что мы с подругой подумали об одном и том же.
Но эятер, как только Даша обратилась к нему, резко вскинул голову, развернулся к ней визором и замер в каком-то удивленном ступоре. Мы же, не обращая внимания на его реакцию и не теряя времени, дружно взялись за дело: я вытащила из его нагрудного кармана все ту же коробку, а Даша достала пакетик, на который он ей указал. Вскрыв, мы обработали разрез на руке мужчины похожим на вязкую мазь содержимым пакета, а потом по его просьбе замазали ее извлеченной из тюбика в коробке субстанцией, напоминающей клей. Уже через мгновение клееобразная масса затвердела, скрыв под собой рану.
А вот с нашими повреждениями все обстояло не так просто. Раны на моей руке и на ноге у Даши начали вздуваться жуткими пузырями. Да и самочувствие стало резко меняться – возникло ощущение дурноты, голова закружилась, тело начало гореть, указывая на изменение температуры, на лице появилась испарина. Взглянув на Дашу, я поняла, что и с ней происходит то же самое! Да вообще, выглядели мы после всего пережитого откровенно плохо.
- Предыдущая
- 14/88
- Следующая
