Око времени - Кларк Артур Чарльз - Страница 38

• Предыдущая
• 38/81
• Следующая

Базиль отличался гибким умом — Николай предполагал, что в противном случае этот человек не забрался бы в такую даль, — и всего лишь через пару часов они уже стали довольно сносно понимать друг друга.

Базиль рассказал, что он торговец, что он прибыл в столицу мира для того, чтобы здесь разбогатеть.

— Торговцы любят монголов, — сказал он. — Они открыли для нас Восток! Китай, Корея… — Последовал длинный перечень стран. — Конечно, тут большинство купцов мусульмане и арабы, а во Франции большинство людей вообще не знает, что монголы существуют!

Тут в Базиле проснулся торговец, и он начал задавать вопросы: откуда прибыли, что им нужно, что с собой привезли.

Сейбл прервала его.

— Послушай, парень, нам не нужен агент. Твое дело — передать наши слова этому… высокому.

— Йе-Лю, — сказал Базиль. — Его зовут Йе-Лю Чу-Тсай. Он хитанец.

— Отведи нас к нему, — без лишних слов потребовала Сейбл.

Базиль не стал ждать перевода, приказной тон он уловил. Француз хлопнул в ладоши, явился дворецкий, и их сопроводили в покои Йе-Лю.

Идя по войлочным коридорам, приходилось пригибать голову — крыши здесь не были рассчитаны на людей такого роста.

В небольшой угловой комнате этого шатрового дворца Йе-Лю полулежал на низкой кушетке. Вокруг него хлопотали слуги. На полу рядом с кушеткой вельможа разложил выцветшие рисунки, похожие на карты, нечто наподобие компаса, резные деревянные фигурки, напоминающие изображения буддистских божеств, горку мелких предметов — украшений, монет. Николай понял: все это — арсенал астролога. Изящным жестом Йе-Лю предложил им садиться, и они опустились на еще более низкие кушетки.

Йе-Лю вел себя терпеливо. Вынужденный переговариваться с чужаками через Базиля, он спросил, как зовут космонавтов и откуда они прибыли. Услышав, что они прибыли с tengri, то есть — с неба, он сделал большие глаза. Пусть он был астрологом, но дураком он точно не был.

— Нужно придумать что-то получше, — сказал Коля.

— Но что эти люди знают о географии? — хмыкнула Сейбл. — Они хотя бы знают, какой формы Земля?

— Понятия не имею.

Сейбл быстро опустилась на колени, отбросила в сторону войлочный коврик и стала пальцем рисовать на пыльной земле примитивную карту: Азия, Европа, Индия, Африка. Затем она ткнула пальцем в середину рисунка.

— Мы — вот здесь…

Коля вспомнил, что у монголов главным направлением системы координат всегда был юг. А у карты, нарисованной Сейбл, сверху оказался север. За счет этого небольшого перевертыша все становилось намного яснее.

— Вот, — продолжала Сейбл, — это — Мировой океан. — Она провела пальцем по пыли между контурами материков и замкнула в круг ломаную линию. — Мы издалека — наша страна далеко за Мировым океаном. Мы летели над ним, как птицы, на наших оранжевых крыльях…

Это было не совсем так, но все же довольно близко к истине, и Йе-Лю, похоже, в такой вариант был более склонен поверить.

Базиль сообщил:

— Йе-Лю спрашивает про ям. Он разослал всадников по всем главным дорогам. Но некоторые из них как бы прервались. Он говорит, что знает о том, что мир пережил большое потрясение. Он желает знать, что вы понимаете в этих странных событиях, и что это означает для империи.

— Мы не знаем, — ответила Сейбл. — Это правда. Мы точно такие же жертвы случившегося, как и вы.

Этот ответ вроде бы удовлетворил Йе-Лю. Он плавно поднялся с кушетки и что-то произнес. Базиль с волнением выпалил:

— Правителю понравился ваш дар — оранжевая ткань, и он хочет вас видеть.

Взгляд Сейбл стал чуть более суровым.

— Ну наконец хоть чего-то добились.

Они встали. Первым пошел Йе-Лю. Сейбл, Николай и Базиль — посередине, а по обе стороны от них — группа свирепого вида стражников.

Страх сковал Колю, он еле передвигал ноги.

— Сейбл, нам надо вести себя осторожнее. Мы — собственность правителя, не забывай об этом. Он разговаривает только с членами своего семейства и, может быть, еще с вельможами из самого ближнего окружения, типа Йе-Лю. Все остальные просто не считаются, они недостойны его высочайшего внимания.

— Ну да, да. Пусть так. Все равно мы с тобой молодцы, Ник. Мы провели здесь всего-то несколько дней, а уже столького добились… Теперь нужно только обходить острые углы…

Их привели в гораздо более роскошные покои. Стены здесь были завешаны дорогими вышивками и гобеленами, на полу в несколько слоев лежали кошмы и ковры — такие толстые, что в них утопали ступни. Здесь было многолюдно. Толпились придворные, вдоль стен стояли воины-здоровяки, вооруженные до зубов, и сверлили глазами космонавтов и всех прочих — даже друг дружку. Около стенки юрты сидели красивые юные девушки и негромко играли на струнных инструментах, похожих на лютни.

«И все же несмотря на всю роскошь, юрта есть юрта», — подумал Николай.

Здесь точно так же противно пахло немытым телом и прокисшим молоком, как в жалком жилище Скакатая.

— Варвары, — негромко проговорил Николай. — Они ведь даже не понимали, для чего нужны города и крестьянские хозяйства. Для них все это было только источником добычи. Они ограбили весь мир и все равно живут, как пастухи, набившие свои шатры сокровищами. А в наши дни их потомки станут последними кочевниками в мире — все еще дают себя знать варварские корни…

— Заткнись лучше, — прошипела Сейбл.

Следом за Йе-Лю они медленно прошествовали к середине огромной юрты. Центром обширного пространства служил трон, вокруг которого стояло несколько круглолицых молодых людей, очень похожих внешне.

«Наверное, это сыновья правителя», — подумал Николай.

Тут находилось много женщин, они сидели на коврах перед троном. Все хороши собой, хотя некоторым на вид можно было дать хорошо за пятьдесят. А вот молодые были просто ослепительно красивы. Жены или наложницы?

Йе-Лю отступил в сторону, и космонавты предстали перед правителем.

Мужчина лет шестидесяти на вид, невысокого роста, сидел на резном троне. Он был поджар и держался настороженно. Лицо круглое, мясистое, черты лица мелкие, чисто азиатские, волосы чуть тронуты сединой, бородка ухожена и аккуратно подстрижена. В руке он держал лоскут парашютного шелка и пристально глядел на космонавтов. Но вот он повернул голову и что-то негромко сказал одному из своих советников.

— Глаза как у кота, — прошептала Сейбл.

— Сейбл, ты ведь знаешь, кто это такой?

— Конечно.

К изумлению Коли, она усмехнулась, и в этой усмешке совсем не было страха, только волнение.

Чингисхан смотрел на гостей из будущего непроницаемыми черными глазами.

На заре Бисезу разбудило пение труб. Когда она вышла из шатра и потянулась, окрестности были окутаны голубовато-серой пеленой. По всей дельте реки звуки труб сливались с дымом горевших всю ночь костров.

Она и в самом деле находилась в лагере Александра Великого; это ей не казалось и не приснилось в страшном сне. Но именно по утрам она больше всего тосковала по Майре. Даже здесь, в этом удивительном месте, Бисезе до боли не хватало дочери.

Пока царь и его советники решали, как быть, Бисеза, де Морган и их спутники провели ночь в лагере, стоящем в дельте Инда. К людям из будущего была приставлена стража, но им выделили отдельный шатер. Шатер был кожаный. Потертый и задубевший, он ужасно вонял — лошадьми, едой, дымом, солдатским потом. И все же это был офицерский шатер, и только Александр и самые главные военачальники имели жилища лучше этого. Кроме того, Бисеза и ее спутники сами были военнослужащими и привыкли к тяготам походной жизни — все, кроме де Моргана, но ему хватало ума не жаловаться.

Де Морган на самом деле всю ночь промолчал, но лежал с открытыми глазами, и глаза у него возбужденно сверкали. Бисеза подозревала, что он подсчитывал в уме, какой может сколотить капиталец, выступая в роли незаменимого переводчика. Однако он то и дело ворчал по поводу «варварского» акцента македонян: «Они ch произносят как д, a th как d. Когда они говорят: «Филипп», это звучит как «Билипп»».

• Предыдущая
• 38/81
• Следующая