Выбери любимый жанр

Викинги - Семенова Мария Васильевна - Страница 51


Изменить размер шрифта:

51

Они взбежали на косогор ещё два или три раза и к ним подоспел Карк. Он тяжело дышал, но Хельги сразу понял, за что Оттар называл его самым ловким, Карк даже не растерял птичьих яиц из шапки, висевшей на шее. А в глазах вольноотпущенника стояли, кажется, слезы. Этот с радостью вспорол бы себе живот, только чтобы Оттар мог обогреть руки!

— Костёр разложи, — велел ему викинг. — Побольше!..

Карк бросился складывать плавник. Его спальный мешок остался сухим; Оттар не пожелал греться один, и пришлось сделать из мешка одеяло. В него закутались оба, и Карк постарался, конечно, чтобы Оттару достался самый тёплый и пушистый кусок.

Одежда сохла отчаянно долго, и камни пригодились ещё не раз. Карк хотел раздеться, но Оттар ему не позволил:

— Не легче замерзать втроём, чем вдвоём. Карк испёк собранные яйца и всё предлагал их Оттару, но на еду никого не тянуло. Наконец Оттар и Хельги влезли в горячие, пропахшие дымом полушубки и немедленно повалились спать прямо на камнях. Не было сил дойти до близкого уже дома и постучать в дверь. Или хоть удивиться, почему никто не вышел спросить, что случилось и отчего столько шума на берегу.

22. Не мстят рабам и собакам

Хельги не знал, сколько они спали. Долго, наверное. Может, пол суток, а может, и больше. Он проснулся с ощущением тревоги, и точно, Оттар осторожно сжимал его руку:

— Медведи…

Хельги сразу вспомнил, что накануне у них остался на всех один лук и два копья. Незачем спрашивать, отчего Оттар не спешил на охоту.

Он медленно приподнял голову, высовываясь из-за валуна. Сначала ничего не было видно, но вскоре звери появились из-за дома и принялись играть около заросшей стены, обложенной землёй и камнями. Ветер дул с их стороны, и они не чуяли людей.

Это была медведица с двумя сыновьями. Три кома желтоватого меха перекатывались друг через друга, беззлобно ворча. Наверное, низкое бледное солнце казалось им по-летнему жарким. Хельги содрогнулся при мысли, как бы Хозяева Льдов не надумали ещё искупаться: тогда боя не миновать. Медвежата баловались по-детски, но их возня была игрой юных чудовищ.

— Странно… — проговорил Оттар некоторое время спустя. — Вагн рассказывал, не так они ведут себя возле жилья!

— А может, это оборотни? — спросил вдруг Карк. — Может, это их дом?..

Оттар молча сжал губы, а Хельги нашарил у шеи свой серебряный молоточек и крепко стиснул в кулаке.

Наконец медведица подняла голову, понюхала воздух и, коротко рявкнув, повела детей прочь от берега, в глубь страны. Должно быть, ветер доставил ей оттуда какую-то добрую весть.

— Мудро ты поступил, Карк, что не стал жарить уток, — сказал Оттар, выпрямляясь во весь рост и выходя из-за валуна. — Запах жареного они слышат удивительно далеко, и по ветру, и против.

Оказывается, Карк поймал двух гаг, пока они спали.

— Я выщиплю у них пух, — сказал он со счастливой улыбкой. — Ты говорил, тебе скоро понадобится…

Оттар покачал головой.

— Пух с убитой гаги — мёртвый пух, и в нём толку немного. Мне нужен живой, от гнезда, из которого вышли птенцы. Он счастливее, да и теплее. Я сам его соберу.

Карк понурился и отошёл, огорчённый. Опять он не сумел угодить.

Когда доедали печёные яйца, Оттар спросил его:

— А где верёвка, из-за которой я свалился вчера? Я не отказался бы посмотреть, отчего она порвалась. Карк ответил:

— Я сжёг её. Мне подумалось, она заслуживала казни.

Дверь дома оказалась сколочена из крепких корабельных скамей. Твёрдое дерево хранило следы огромных когтей, но видно было, что жадный зверь так с ним и не справился. Оттар рассмотрел в щель, что дверь держала изнутри тяжёлая поперечина. Её могла отворить только человеческая рука.

И трудно сказать почему, но был у этой двери такой вид, словно она не поворачивалась в петлях уже давным-давно. Оттар громко постучал кулаком, хотя все трое заранее чувствовали — ответа не будет. Оттар постучал ещё раз, потом вытащил нож, поддел и выбросил поперечину из заушин. Ссохшийся запор уступил легко, точно радуясь, что кто-то его потревожил.

Внутри было тихо и холодно. В раскрытый дверной проем падал сноп ярких лучей, но освещал лишь неведомо когда потухший очаг. По сторонам лежала плотная тьма, и Оттар негромко велел Хельги:

— Высеки огонь. Я хочу, чтобы именно ты это сделал.

Хельги молча послушался. Очаг, дрова в котором сгорели лишь наполовину, затеплился не сразу. Но постепенно мрак отступил, и Хельги увидел людей.

Сперва он так и вскочил на ноги, хватаясь за нож: чего хорошего ждать от затаившихся в потёмках!.. Однако потом разглядел, что все они были давно мертвы, и перевел дух.

Четверо лежали на широких лавках вдоль стен, укрытые пушистыми одеялами. Пятый сидел на хозяйском сиденье, подперев голову рукой. На Свальбарде совсем не было гнили, и время лишь превратило людей в обтянутые кожей скелеты. Если их не тревожить, они останутся такими же до сумерек мира, до великой битвы Богов.

Оттар подошёл к сидевшему и внимательно осмотрел его, не касаясь руками. При жизни этот человек был великаном. Даже теперь его рост и ширина плеч бросались в глаза. И он был одет, как одевались халогаландские викинги: кожаные штаны, заправленные в тёплые сапоги, полушубок мехом наружу… прямые, очень светлые волосы, в которых почти не было седины, спадали из-под шапки на плечи. А на коленях, в ножнах, украшенных резным серебром, дремал длинный меч.

— Так, значит, всё-таки сбылась твоя мечта, Виглаф Ворон сын Харальда из Торсфиорда, — негромко сказал ему Оттар. — Я понял, что это ты, ещё по кораблю. Но мало верилось мне, что я увижу здесь тебя самого.

Хельги, стоявший с кресалом в руке, едва не выронил его на пол. Потом подошёл к Оттару и остановился подле него. Сердце бешено колотилось. Так вот почему он не испытал особого страха, увидев мертвого хозяина дома. Негоже бояться родни. Задумчиво склонив голову на руку, перед ним сидел его дед.

У него был пояс с искусно отлитой серебряной пряжкой: в точности такие носили дядя и брат. Ещё один пояс-близнец лежал дома, в заветном сундуке вместе с волчьей курткой отца… И эти мягкие сапоги с вышитыми на них знаками рода… такими же, как те, что Хельги старательно и ревниво подновлял на собственной обуви…

51
Перейти на страницу:
Мир литературы