Через камень и море (ЛП) - Хенди Барб - Страница 23

— Спасибо, — сказал он. — но у меня всё на месте.

— Вы уверены? — спросил Чейн. — Мне показалось, что она упала в переулке.

Человек ещё раз проверил кошелёк и посмотрел на Чейна со странным выражением. Либо ему было интересно, кто потерял монеты, либо подумал, что это прекрасная возможность пополнить свой запас.

Чейн никогда не интересовался тем, о чём они думают на самом деле.

И тут он набросился.

Его правая рука сомкнулась на челюсти человека, закрывая рот и он утащил его поглубже в переулок. Торговец на удивление бойко пытался выкрутиться. Но прежде чем он успел встать на ноги, Чейн дёрнул его в тень и с силой ударил об стену здания.

При ударе торговец вздрогнул и обмяк.

Чейн держал в своих руках бессознательную жертву, чувствуя как обостряются его чувства. От него пахло тёплой плотью и ощущалось учащённое сердцебиение. Челюсти заболели от того что зубы сместились и начали вытягиваться клыки. Где-то внутри него к обещанное крови, тянул лапу цепной зверь. Он огрызался и выл от голода, сотрясая тело Чейна.

И его трясло, когда он смотрел на горло торговца.

Далеко за пределами переулка двое гномов возвращались из своего патруля. Их деревянные посохи мерно поднимались и опускались на дорогу, создавая определённый ритм.

Чейн бросился вниз по переулку, волоча за собой добычу. Дойдя до конца, он положил человека у стены и сжал руку на горле торговца. Затем он на мгновение обернулся.

Ночной дозор прошёл мимо и скрылся за пределы видимости.

Чейн снова откинул голову торговца назад. Его челюсти снова заныли при виде его горла. Зверь внутри него тяжело дышал, ожидая когда Чейн начнёт.

В этот момент в его голову закралась мысль.

Миг обещал экстаз… и последствия. Среди гномов и людей этой земли, нежить, возможно, была ещё неизвестна. Если Винн услышит о трупе с разорванным горлом, то на кого может она подумать, кроме него?

Может ли он перерезать человеку глотку или даже убить его так, чтобы всё выглядело как ночное нападение? Так он тоже мог бы выпить немного крови, чтобы восполнить жизненную силу, которая поддержит его на некоторое время.

Зверь рычал и сопротивлялся.

Чейн хотел… ему был необходим этот момент… это убийство. Он мог сделать это и просто сбросить тело в пропасть. Пройдёт несколько дней, а быть может даже лун, прежде чем его найдут. Ничто больше не подарит блаженство в этом мире…

За исключением небольшого местечка в мире Винн.

В глубине Чейна вибрировал вой.

Он выпустил горло торговца, всё ещё сжимая его за челюсти. Очень осторожно, он потянулся за мечом, чтобы сделать разрез, небольшой и неопасный для жизни человека.

Торговец вдруг очнулся, и его руки потянулись к запястьям Чейна.

Даже приглушённый его ладонью крик человека звучал в его ушах.

Паника и прилив восторга задушили все благородные решения.

Чейн дёрнул голову торговца в сторону и сжал челюсти на горле человека. Плоть легко поддалась под его клыками и как только кровь попала в его рот, голод взял своё. Жизнь заполняла его с каждым глотком вкуса меди и соли, вместе с ужасом жертвы. Он так давно питался и сдерживал себя, что не смог устоять.

Здесь был не зверь. Не Чейн. Только голод, который нужно было утолить и задушить. Он не отрывался от горла своей жертвы, пока человек под ним не обмяк. Он слышал и чувствовал, как перестало биться его сердце.

Потом Чейн поднял голову, глотая кровь. Он томился, но вот освободился от голода. Когда он, наконец, открыл глаза, он увидел небольшое скопление звёзд, проглядывающих сквозь облака.

Сейчас они были для него настолько яркими, как полные луны. Звёзды мигали в темноте, напоминая ему…

О том что он видел и что снилось ему однажды в состоянии покоя… и вопрос.

Благородные мертвецы видят сны?

Память о голосе Винн заставила все его мышцы напрячься и Чейн услышал приглушённый треск.

Кости человека сместились под его левой рукой. Он опустил взгляд.

Челюсть купца сместилась в сторону, была разбита и изуродована.

Даже когда зверь насыщался, он могу закрыть глаза и увидеть перед своим внутренним взором Винн, как бы она посмотрела на него.

Благородные мертвецы видят сны?.. Я имею в виду, когда они находятся в состоянии покоя?

Чейн вздрогнул и похолодел внутри..

Возможно он делал это иногда. Когда был первый раз? Время от времени его конечности и веки тяжелели, он соскальзывал в пустую темноту и думал о ней…

Он помнил ей в библиотеке Белы. Видел её в замке среди книг большой библиотеки Колм Сита.

Всегда когда он засыпал она была рядом с ним. Но был ли кто-то или что-то ещё, кроме неё?..

Он видел её лицо озарённое светом холодной лампы и вспомнил, как она разбудила его на той стороне залива в сумерках. Винн потянула его и…

Зверь зарычал в нём и затих.

Неужели он бросился на неё? Подмял под себя? Нет, этого не могло случиться.

Чейн свернул шею трупу и сбросил в пропасть. Теперь это не имело значения. Это была просто сила его желания, как и охота. Он нуждался в ней так долго, что не смог сдержаться и не убить жертву. Вот и всё.

Он вспомнил девушку принёсшую ему козью кровь. Она хотела помочь ему. Но теперь он никогда не позволит ей так страдать. Теперь он был сильным и мог чётко мыслить, а Винн никогда не должна узнать как это произошло.

Одна жертва среди многих ничего для него не значила.

Но вампиры обладали своими индивидуальными способностями. В прошлом году он начинал чувствовать разницу между истиной и обманом. Не часто, но именно тогда, когда ждал этого меньше всего. Зверь внутри него предупреждающе зарычал, будто чувствуя угрозу.

Если Винн проснётся и не найдёт его, будет поздно говорить о том, где он был…

Почувствует ли тогда он свою ложь к ней?

Сау'илахк находился на той стороне залива у таверны гномов называемой Максуин Бити — «наживка для медведя». Он пробудился от покоя и собрал жизненную силу ещё трёх жертв. В эту ночь он научился ценить темноту туннелей.

Винн вернулась в храм на той стороне залива, но на данный момент это не имело значения. В момент пробуждения он вспомнил одно слово — танаэ. Он улавливал каждый разговор, где использовалось это слово.

— Танаэ придёт сегодня вечером!

— Откуда ты узнал об этом? Никто не видел его со вчерашнего дня.

— О, Вечные! Не верьте, что вы слышите в этом месте!

— Он вернулся! Молот-Олень вернулся! И сегодня он придёт в «Наживку для медведя»!

— Почему? Это даже не приветственный дом.

Сау'илахк развеял своих слуг-элементалей, не надеясь услышать что-то ещё.

Потребовалось время, чтобы найти эту таверну и затаиться. Он знал, что гномы могут «говорить» до поздней ночи. Но ему не нужно было видеть прибытие танаэ, достаточно было застать только его уход.

Танаэ уже достиг своей славы и заслуживал своего почётного места среди мёртвых. Но в конечном счёте он надеялся в один прекрасный день стать банаэ, одним из Вечных духов и родовых покровителей своего народа. Для этого он выполнял достойные подвиги и «говорил» о них, чтобы все оценивали насколько они достойны. Когда люди выбирали достойного из числа гномов, конклав вызывал ширвиша и тот благословлял торк для своего получателя… но пройдёт не одно десятилетие или даже столетие прежде чем он может быть причислен к Вечным.

Сау'илахк знал, что детали этого процесса были гораздо сложнее, а гномы были дураками.

Он не был заинтересован в суевериях и ложных божествах, которыми они являлись по сравнению с его Возлюбленной. Только окончательные нюансы имели значение. Те, что заставят придти Ходящих-сквозь-камень.

И в конце концов, не этого ли они хотели… если хотят стать ложными святыми?

Он дождался пока гномы не закончили говорить и стали высыпать из пивной небольшими компаниями.

— Какая ночь!

— Я буду мертвецки усталым днём, но это того стоило!

— А я буду вспоминать об этом рассказе до самой смерти!