Об истине и зверях (ЛП) - Хенди Барб - Страница 41

— Опасения, конечно, понятны, — продолжил он. — Зачем вы здесь, странница, кроме как не для мирного приветствия Хармуна?

— Не ваше дело. У вас нет власти надо мной.

— Благословение Хармуна! — воскликнул Чиллион с мягким смехом.

Чего он хотел? Он следовал за нею или была другая причина для его стремительного возвращения домой и это просто совпадение?

Она давно прекратила верить в совпадения.

— Винн, мы должны немедленно покинуть это место, — процедил Чейн.

Он казался не в себе, но он был прав. Она хотела увидеть Первую Поляну, но появление этого ложного Хранителя разрушило миг очарования.

Красная Руда только осмелился глянуть на Чиллиона. Широкое лицо гнома выражало внутреннею борьбу, как будто он разрывался между необходимостью дать объяснения своему отъезду и возможностью уйти как можно скорее.

Винн решила за него. Она отступила к Чейну, и Тень развернулась, чтобы последовать за ней.

— Вы совершили весь этот путь, — воззвал к ней Чиллион, — и уйдёте даже не прикоснувшись? Неужели вы растеряли свое любопытство?

Она не собиралась позволить ему дразнить себя и решительно положила руку Чейна себе на плечо, поворачиваясь, чтобы вести его назад. Но вдруг Тень напряглась у её ног и резко развернулась, заставив Винн остановиться.

Тень повернулся не к Чиллиону или Хармуну. Она начала дрожать, когда смотрела на противоположную сторону прогалины.

Протяжный, почти жалобный вой донесся из леса.

— Что это было? — спросил Красная Руда.

Чиллион испустил долгий, раздосадованный выдох:

— Ох, только не сейчас…

Этот неосторожный выдох походил на реакцию застуканного за шалостью раздражённого мальчишки — или на ещё одну подлую уловку старого обманщика, скрывающую под собой ледяное спокойствие.

Одинокая фигура показалась между деревьев на дальней стороне прогалины. Тень очень внимательно наблюдала за ней, но не рычала.

Высокий и длинноногий серебристо-серый маджай-хи целеустремленно направился вперед. Другая собака выпрыгнула из кустов, а затем ещё одна.

В свете Хармуна Винн наблюдала, как стая маджай-хи из девяти собак появилась из леса и окружила прогалину. Они так походили на тех, что Винн видела в Эльфийских Землях Запределья… серебристые и серые, или даже тёмно-коричневые, как древесной уголь, хотя ни один из них не был такого тёмного окраса, как Тень. И все они были тихи. Кристально голубые глаза ясно сияли, когда они приблизились, осторожно кружась вокруг незваных гостей.

Тогда кто-то более высокий раздвинул ветви деревьев там, откуда вышли последние две собаки.

Винн в удивлении смотрела на вновь прибывшую.

Она была маленького роста для эльфа, ниже даже, чем средний мужчина-человек. Очень смуглым цветом лица она могла бы походить на Ан'Кроан, если бы не ее более темные волосы. Они были настолько темными, что их можно было назвать каштановыми, в отличие от песочных и медовых оттенков Лхоинна, уже не говоря о более светлых тонах Ан'Кроан. Однако эти волосы были прорезаны яркими седыми прядями. Они были связаны в высокий хвост лентой из зеленой ткани, возможно из шеот'a, если судить по его тусклому мерцанию.

На таком расстоянии Винн не могла разглядеть черты лица женщины, хотя ее фигура производила впечатление не юного возраста. Между парой маджай-хи — самкой серо-стального цвета и тёмным самцом с подпалинами — она плавно двинулась вперёд, заставив колыхаться длинную юбку, затянутую на ее узкой талии кожаным ремнём. Ее ровные шаги были целеустремленны, как будто мягкая земля и мох, или даже сам ароматный воздух, кинутся к ней на помощь, если она пожелает.

Она глянула на незваных гостей, но затем ее глаза сузились, когда она повернулась к Чиллиону.

Он в поклоне склонил голову:

— Всегда рад тебя видеть… Врейвилия.

Винн уловила скрытое раздражение в его голосе, когда он обратился к женщине, по имени «Сердцевина Листа».

— Я почувствовала некое искривление в лесу, — резко ответила она. — Я должна была понять, что это опять ты и твои манипуляции с Хармуном… снова.

Чиллион приподнял одну густую бровь:

— Тогда едва ли нужно было прийти и посмотреть.

— Если что-то более мерзкое не пришло за тобой.

— Вряд ли.

— Хармун не твой инструмент! Вернись к своей Гильдии с её орденами и чинами. Поляна не является — и никогда не была — местом для подобных тебе.

Винн ловила каждое слово. Эта женщина думала, что Чиллион официально был из Гильдии, но это было невозможно. Было только пять орденов, и ни один из них не носил мантии белого цвета.

— Что они говорят? — прошептал Чейн.

У Винн не было времени, чтобы перевести, поскольку Врейвилия направилась к ним. Женщина положила руку на голову серо-стальной самки маджай-хи.

Тень прижалась к бедру Винн, по ее телу пробежала дрожь, и волна изображений, звуков и запахов накатила на Винн. Все они имели отношение к родине Тени: ее мать Лилия и ее родные братья. Тень была слишком молода и неопытна, чтобы выдержать схватку со стаей из девяти маджай-хи.

«Винн… безопасно… здесь… Винн… останься здесь…»

Врейвилия посмотрела своими большими янтарными глазами на Тень, а затем подняла их на Винн.

— Кто вы? — спросила она прямо, и ее тон не оставлял иного выбора, кроме как ответить.

Пальцы Чейна на плече Винн напряглась, и он притянул ее ближе к себе. Она увидела, что его меч теперь был направлен на Врейвилию. Он не нуждался в переводе, чтобы уловить угрозу в голосе женщины.

— Мои товарищи не говорят по-эльфийски, — сказал Винн.

— Как неосмотрительно для них, — ответила Врейвилия на нуманском.

Чейн чувствовал себя даже хуже, чем в тот очень долгий день на борту судна во время проверки действия смеси. Дезориентированный, он чувствовал себя больным от этого места, от этого странного дерева, даже от этой эльфийской женщины — всё было против него. Ему отчаянно хотелось уйти, но он не мог показать это никому, кроме Винн.

Эльфийская женщина все еще изучала его. Она указала назад на Чиллиона:

— Вы не с этим убежденным в своей правоте… священником?

Чиллион язвительно вздохнул:

— Врейвилия, в самом деле…

— Конечно же, нет, — вмешалась Винн.

Но последнее едкое слово женщины засело в голове Чейна. Она произнесла его с такой насмешкой, что оно, скорее всего, подразумевало «еретик». Кем она была? Независимо от того, что она теперь говорила на языке, который он понимал, он чувствовал себя слишком плохо, чтобы очистить свой ум. Он сейчас не мог сказать, произнесла ли эта женщина или Чиллион какую-либо ложь.

И что он делает здесь? Как он прибыл сюда раньше их?

Врейвилия направилась к противоположной от той, откуда она пришла, стороне прогалины.

— Вы все должны покинуть это место, — сказала она, уходя. — Не тревожьте его больше.

Все маджай-хи пошли за ней. Один ровным шагом прорысил совсем рядом с Чейном, и он напрягся. Но тёмный самец с подпалинами задержался, а затем подступил к Тени, протягивая к ней нос.

Тень резко отпрянула с тихим рыком. Самец развернулся и был последним из стаи, кто растворился в подлеске, хотя ехидная эльфийская женщина уже давно ушла.

Над прогалиной повисла тишина, и Винн положила ладонь на руку Чейна, держащую меч.

— Давайте уйдем, — прошептала она.

— Назад в Гильдию? — спросил Чиллион. — Это было бы честью для меня, проводить вас и помочь в…

— Нет, спасибо, — сказала Винн, даже не оглянувшись на него. Девушка провела пальцами между высокими ушами Тени. — Пойдём, девочка.

Тень снова заскулила и неохотно направилась назад к тропе.

Чейн отступил, поскольку Винн оттесняла его, не спуская глаз с Чиллиона. Он ждал, пока не услышал, что сапоги Винн ступили на камень, и понял, что она дошла до тропы. Только тогда он отвёл взгляд от Чиллиона и отвернулся.

Деревья, казалось, перекрыли путь Винн, заманили и поймали ее в ловушку, хотя она ни разу не сбилась с шага. Чейн со свистом втянул воздух в свои мертвые легкие, когда она чудесным образом прошла сквозь заросли. Она обернулась и твёрдо взяла его руку, положила её себе на плечо, а затем достала свой кристалл холодной лампы из кармана.