Об истине и зверях (ЛП) - Хенди Барб - Страница 22

«Сау'илахк…»

Он не мог не ответить.

«Да, мой Возлюбленный?»

«Ты следуешь за Хранительницей?»

«Да, ваш… слуга повинуется.»

Незадолго до рассвета Чейн сидел на койке в своей каюте, которая была едва ли больше кладовки. Он провел ночь, играя в карты с Винн под пристальным взглядом Тени. Не то, чтобы его беспокоила игра или недоверие Тени, и он совсем не возражал беззаботно проводить время с Винн. Но страх перед своей ограниченностью не покидал его мысли.

Чейн уставился на сумку Вельстила на полу рядом со своей койкой. Поколебавшись, он открыл её и вынул оттуда коробку в кожаном переплете, длинную и более узкую, чем та из грецкого ореха с бронзовой чашей внутри. Открыв коробку, он увидел шесть стеклянных пузырьков с отвинчивающимися серебряными пробками, уложенными на бархатной подложке. Все, кроме одного, были пусты, но раньше каждый был наполнен темной жидкостью, похожей на водянистые фиолетовые чернила.

Чейн вынул последний полный пузырек и прокатил его между пальцами. Когда жидкость в пузырьке закрутилась водоворотом, до него донёсся тонкий, подозрительно сладкий запах. Он припомнил, что учуял его в первый раз, когда увидел эту коробку.

Основным компонентом жидкости были лепестки желтого в крапинку цветка, окрашенного в фиолетовый ближе к пестику. Девиака Свончек — «вепрев колоколец» по-белашкийски — был назван так из-за поверия, что только кабаны и самые свирепые хищники могут есть его. У него были и другие старые названия: «наводнение сумрака», «дыхание кошмара» и «чёрное проклятье». Премин Хевис назвала его «платье покойницы» по-нумански. Другими словами, яд, опасный для всего живого, даже если просто вдыхать его запах.

Вельстил нашел ему другое применение. Чейн подозревал какое, но ещё не проверил.

Пока они были в монастыре целителей, Вельстил, казалось, не спал нескольких дней. Только позже Чейн получил ключи к разгадке какой-то смеси, которую Вельстил изготовил на кухне монахов. Запах показал там один сомнительный ингредиент, и его неясное назначение мешало Чейну опробовать смесь на себе. Все, что он действительно знал, что когда-то видел пузырек наполовину полным. Это подразумевало возможную дозировку.

Теперь он был в отчаянном положении. Он должен был узнать, послужит ли смесь ему, и таким образом поможет ли защитить Винн. Если так, ему понадобится больше этой жидкости — намного больше, если путешествие продлится долго. Другого безопасного времени для проверки могло и не быть.

Чейн отвинтил пробку. Глубоко вздохнув, он вылил содержимое себе в глотку.

После завтрака из булки и сушенной рыбы, Винн не испытала желания спать дальше. Она прогуливалась по палубе с Тенью на прохладном ветру, но восходящее солнце обещало тёплый и ясный день. Она привыкла к своему перевернутому режиму, отсыпаясь часть дня и бодрствуя часть ночи с Чейном. Она часто отправлялась в кровать рано утром под недоумённым взглядом Красной Руды, а затем просыпалась поздно днем, поступая так же между полуночью и рассветом.

Она припасла для капитана их старое оправдание о кожной болезни Чейна, то же самое, что услышал от них и Красная Руда. Она сказала капитану, что из-за этого условия, у Чейна также был собственный провиант. Этот капитан был ещё меньше в чём-то заинтересован, чем предыдущий, и лишь хмыкнул на это объяснение. По крайней мере, никто не ожидал, что Чейн будет днём приходить на обед.

Все матросы вокруг были заняты, готовясь к отплытию, но ни один, казалось, не возражал против присутствия Винн. Она обосновалась на палубе рядом с Тенью, одну руку держа на спине собаки, а другую — на парапете.

— Перила, — сказала она, похлопывая по парапету, чтобы привлечь к предмету внимание собаки.

Тень подняла верхнюю губу и коротко рыкнула, раздражённая продолжением уроков.

«Спи…»

Это слово родилось в её голове без всякого предупреждения и было произнесено её собственным голосом.

— Ты устала? — спросила она.

«Винн… спи…»

— Да, я по своему расписанию уже должна спать.

Она двинулась к кормовой пристройке и спустилась вниз по узкой лестнице. Ее крошечную комнатку едва можно было назвать каютой. Она была настолько мала, что можно было сделать только три шага мимо койки, поддерживаемой цепями у одной стены. И матрас был достаточно тверд, чтобы понравиться гному, хотя она подозревала, что там могут водиться насекомые.

Она проходила мимо двери в каюту Чейна, когда услышала громкий удар, и тут же остановилась. Удар повторился, на этот раз сопровождаемый стоном. К настоящему времени Чейн должен был спать, и Винн в тревожном порыве схватилась за дверную ручку. Дверь не открылась — ручка даже не повернулась.

У дверей их кают не было замков, и все же его была как-то заперта. Она попробовала навалиться на неё своим весом, но так и не смогла открыть.

— Чейн, ты в порядке?

В ответ — только тишина, да звуки ветра и волн с палубы.

— Чейн? — когда опять никакого ответа не последовало, она попробовала навалиться на дверь снова. — Открой!

Позади нее в коридоре раздались тяжелые шаги, и она оглянулась.

Красная Руда выходил из своей каюты, повернувшись боком, чтобы протиснуться в слишком узкий дверной проем. Он был одет только в бриджи и черную рубашку, его длинные красные волосы свисали свободно.

— Что происходит? — спросил он.

До сих пор Красная Руда держал язык за зубами о странностях Чейна. Его сомнения относительно истории Винн были ясно видны, но он открыто не высказывал их. Они все поддерживали негласный статус неопределенности по этому вопросу. Но независимо от того, что Красная Руда думал о Чейне, он никогда не должен был узнать правду.

В Дред-Ситте Ходящие-сквозь-Камень показали ненависть к чему-либо не-мертвому, и, в общем-то, Винн понимала их и была согласна. Но если в деле был замешан Чейн, она не могла рисковать.

— Ничего, — поспешно ответила она. — Он очень крепко спит. Возможно, он просто упал с койки.

Красная Руда фыркнул, почти как Тень, а затем нахмурился и поглядел в свою каюту. Вероятно, он спал на полу. Гном никогда не поместился бы на койке, даже если бы она и не сломалась под таким большим весом. Он повернулся к ней, глянул на ее руки на дверной ручке и подступил ближе.

— Я могу открыть, — сказал он, и в его голосе слышалось не наигранное желание помочь.

Тень зарычала на него, и Винн тут же отступила от двери, прерывая её.

— Да нет, всё в порядке.

Красная Руда внимательно изучил её лицо. В его глазах мелькнуло расстройство.

— Что он ест? — внезапно спросил он, наклоняясь немного, чтобы пристально посмотреть за неё на дверь Чейна. — Он не присоединился к нам ни разу во время трапезы, и я не видел, чтобы он притронулся к нашим припасам.

— Зачем ты проверял наши припасы?

Её слова заставили его надолго замолчать. Гномы были общинным народом, и для него это было само собой разумеющимся.

— Мы путешествуем вместе, — ответил он, наконец.

— Нет, я предприняла эту поездку. Ты здесь только по моему неохотному согласию.

Она искала шанс прояснить, кто здесь принимает решения. Она также хотела знать его настоящую причину.

Что он действительно хотел в Балаал-Ситте?

Он никогда не скажет ей этого прямо, но она надеялась, что он может ошибиться и этим дать ей хоть какой-то намёк. Поэтому, она и не мешала ему следовать за ней.

— С Чейном всё будет хорошо, — сказала она. — Я проведаю его позже.

Большинство гномов были открытыми и честными. Красная Руда был совсем иным. Он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на дверь позади неё, но никакой намек на эмоции не отразился на его широких чертах. Медленно выдохнув, он вернулся в свою каюту.

Винн постояла на страже ещё несколько секунд, а потом приложила ухо к двери.

— Чейн?.. — тихонько позвала она, но ни звука не донеслось из запертой каюты.