Моя жизнь в футболе - Бесков Константин Иванович - Страница 8

— Вряд ли стоит сегодня пенять на возможный (это никак не доказано) допинг, якобы принятый испанцами. Они играли здорово. Мы пропустили гол, Галимзян Хусаинов сравнял счет, и у меня не было чувства полной безысходности: наши футболисты тоже делали все возможное.

— Константин Иванович, давайте дочитаем до конца абзац из книги Андрея Старостина:

«Знакомясь с отзывами специалистов в европейской прессе, я поздравлял Бескова с возведением в звание маэстро, повергшего Фаббри, Нимана и чуть было не повторившего то же самое в Мадриде с Вильялонгой. Зарубежные специалисты ставили Бескова в один ряд с англичанином Уинтерботтомом, бразильцем Феолой и другими светилами. Однако «серебро» оказалось недостаточно ценным материалом. Вдруг Бесков освобождается от должности старшего тренера. Он принял неожиданный удар стоически, только сначала побледнел, потом покраснел, но как член президиума федерации не ушел с заседания и до конца этой Голгофы пронес свой крест, вместе со всеми проголосовав за снятие с повестки дня пункта об утверждении плана дальнейшей подготовки сборной к чемпионату мира в Англии, — плана, несколько часов назад согласованного им с председателем президиума Федерации футбола СССР Н. Ряшенцевым… Мне стало ясно, что и я должен заботиться о трудоустройстве. Что вскоре и свершилось».

— Мы не восприняли поражение трагически. Было сожаление, вновь и вновь обсуждали упущенные моменты, но самоистязанием никто из игроков или тренеров заниматься не собирался. В сущности, все понимали: в той ситуации вырвать Кубок из рук сборной Испании было более чем трудно… Ну а по приезде в Москву нас с Андреем Старостиным немедленно вызвали на заседание президиума федерации.

Высказываются Николай Ряшенцев, его приближенные: почти каждый подчеркивает, что поставленную перед сборной задачу не выполнили, успех не обеспечили. Беру слово, пытаюсь объяснить, что задачу перед нами ставили совсем иную — подготовить сборную к чемпионату мира 1966 года, что команда находится в стадии становления, что именно об этом шел официальный разговор, когда меня назначали тренером…

Все доводы — впустую. Вновь выступают те, кто сидел в Москве, поглядывал на экран телевизора и покряхтывал: «Эх, не увезти из Мадрида Кубок!» Они, что называется, давят. Вторично беру слово, доказываю, что беспокоюсь отнюдь не за себя: новый старший тренер начнет менять команду на свой лад и взгляд, а она только-только стала набирать сыгранность и силы, темп и уверенность в себе; десять месяцев — минимальный срок для подготовки, а большим мы не располагали… Тщетно. Принимается постановление — не сомневаюсь, заранее подготовленное.

Как только заседание завершилось, подхожу к Ю. Д. Maшину. Напоминаю ему его собственные слова: «Время у вас есть, готовьте сборную к мировому турниру 1966 года, мы вам верим». От разговора на эту тему, от поставленных напрямик вопросов Машин уклоняется и уходит.

В кулуарах — не совсем внятные намеки, дескать, финальный матч вызвал негодование Никиты Сергеевича Хрущева: проиграли франкистам в присутствии самого Франко — это политический проигрыш, опозорили наше Красное знамя, уронили честь Советского государства…

Вскоре выносится постановление Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР, по сути своей продублировавшее постановление президиума Федерации футбола СССР.

О чем я думал в те дни? «Я — коммунист. К делу отношусь так, как должен относиться коммунист. Значит, мне следует обратиться в Центральный Комитет КПСС, там разберутся по справедливости». Решаю обратиться к секретарю ЦК КПСС Леониду Федоровичу Ильичеву: он в то время ведал идеологическими вопросами.

Звоню его помощнику. Объясняю сложившееся положение и свою позицию. Прошу, чтобы мне уделил какое-то — самое минимальное, лишь бы уложиться — время Леонид Федорович. Помощник Ильичева предлагает позвонить завтра. Звоню назавтра. Помощник передает мнение Л. Ф. Ильичева: «Константин Иванович! И вы без работы не останетесь, и сборная без старшего тренера не останется». «Гибкая» форма отказа в аудиенции.

Не сдержали слово организаторы нашего спорта. Необъективно было оценено выступление сборной СССР на европейском чемпионате 1964 года. Вот почему не издавался тогда яркий плакат с торжествующей надписью: «Сборная СССР — серебряный призер первенства Европы 1964». Видите, как подробно я ответил на ваш вопрос «с оплаченным ответом».

— В таком случае, Константин Иванович, я уже не для вас, а для читателя процитирую высказывание известного футбольного наставника, много лет посвятившего команде киевского «Динамо» и сборной Советского Союза. У Валерия Васильевича Лобановского свой, весьма острый взгляд на обсуждаемую историю, изложенный в его книге «Бесконечный матч».

«…Парадоксальная сложилась ситуация. Нас позвали помочь сборной перед Мексикой, а по завершении чемпионата (1986) не сказали ни слова, ни полслова о том, что будет с нами дальше. Когда я попробовал поставить вопрос официально, напомнил о существовании такой формы, как заключение контракта на какой-либо срок, в ответ последовало: «Вы пока работайте». Неопределенность положения не способствовала, конечно, нашему настроению. Мы вольны были понимать дело таким образом, что каждый следующий матч может стать для нас последним.

Надо сказать, а таком положении среди наших тренеров мы оказались не первыми. Мне запомнился случай, пожалуй самый вопиющий, происшедший в 1964 году с К. Бесковым. Он провел тогда команду по сложному пути до финального мачта розыгрыша Кубка Европы среди национальных сборных, что само по себе значительный успех… Представьте себе; испанская сборная — на своем стадионе, ее поддерживают 120 тысяч экспансивных зрителей, английского судью Артура Эллиса трудно упрекнуть в предвзятости, но его симпатии к хозяевам поля очевидны. И в таких условиях 1:2 — в преимущественно равной борьбе. Получены серебряные медали, команда стала второй на континенте. Комментируя этот финал, тренер Английской футбольной ассоциации Аллен Вейд заявил: «Всякий англичанин, который посмотрел бы финал этого интересного соревнования, мог сказать: «Настоящий кубковый финал!» В самом деле, Испания и СССР продемонстрировали темп, физическую подготовку, темперамент. Острое соревнование с хорошей увлекательной концовкой!»

Концовка действительно получилась «увлекательной». Игра была высоко оценена европейскими специалистами; ряд игроков, в частности Лев Яшин и Валерий Воронин, привлекались по итогам Кубка Европы в состав сборной Европы, фигурировали в различных символических сборных, а тренера… уволили. Кто это сделал и почему?

К сожалению, инициаторы подобных решений, принимаемых чаще всего келейно — волевым способом, остаются безымянными. Их подписей нет на бумаге… «Есть мнение» — выражение, сопровождаемое обычно взглядом в потолок, будто там, на следующем этаже или на крыше, сидит «некто», это «мнение» изрекающий. Действует безотказно.

Кажется, зачем повторять то, что происходило двадцать с лишним лет назад? Только для того, чтобы учиться на ошибках, которые, увы, повторяются.

При всем моем уважении к Николаю Петровичу Морозову, назначенному старшим тренером сборной после отставки Бескова, я убежден, что советская команда выступила бы на чемпионате мира 1966 года в Англии лучше и вполне могла если и не стать чемпионом мира, то уже в финале-то играть точно, — в том случае, если бы остался Бесков. Он начал кропотливую работу по формированию сборной, по постановке ее игры. В работе этой он продвинулся далеко, но завершить ее ему не позволили.

В результате смены тренеров было упущено то, чего ничем не компенсировать: время. Упущено по воле лица, пожелавшего остаться неизвестным. Лицо, которое, будучи весьма далеким от спорта вообще и от футбола в частности, полагало, что «духу нашему спортивному — цвесть везде!» и уж если не случилась победа, значит, тренера надо гнать взашей.