Футбол на всю жизнь - Блохин Олег Владимирович - Страница 5

Мы уже говорили о некоторых трудностях при работе над нашей первой совместной книгой. Были сложности, когда работали над рукописью при ее переиздании. Блохин, к примеру, как и прежде, охотно рассказывал об отце или матери, о жене, о своих товарищах по клубу и сборной страны и, как правило, отделывался скупыми замечаниями о самом себе, о своей игре. Все это подсказало форму книги. Ее основа — рассказ Олега Блохина. А там, где он по скромности или забывчивости что-либо упускал или умалчивал, рассказ дополнялся сведениями, почерпнутыми из бесед с его родными и друзьями, школьными учителями и тренерами по футболу. О нем охотно рассказывали. Я постоянно чувствовал, что тема эта близка моим собеседникам.

В иных случаях я позволял себе авторские отступления. Впрочем, старался этим не злоупотреблять, ибо знал, что читатель ждет исповеди самого футболиста.

Итак, рассказывает Олег Блохин.

Это был последний матч уходящего 1979 года: сборная мира против «Боруссии» (Дортмунд). Весь сбор от игры шел в Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ), и, вероятно, поэтому команду, составленную из сильнейших игроков мира, именовали «гуманные звезды». Узнав о том, что меня приглашают в состав этой команды, я вместе с радостью почувствовал неприятный холодок и какую-то скованность. Мне впервые предстояло выйти на поле в команде звезд! Получится ли? Ведь выступая в одной команде с лучшими игроками, имена которых известны во всем мире, я должен был достойно представлять советский футбол. В свое время мои соотечественники, игравшие в подобных командах, выглядели не хуже своих именитых коллег из профессиональных клубов. Когда я еще только-только делал первые шаги в футбольной школе «Юного динамовца», наши замечательные спортсмены Лев Яшин, Альберт Шестернев и Слава Метревели в составе сборной ФИФА играли, например, на знаменитом стадионе «Маракана» в Рио-де-Жанейро в матче против сборной Бразилии, устроенном в честь празднования юбилея бразильского футбола. И пресса высоко оценила их мастерство. И в другие годы наших спортсменов охотно приглашали в сборные мира и Европы. Теперь настал мой черед.

В Дортмунде мое волнение усилилось: футбольные звезды, фотографии которых не сходили со страниц популярных на западе журналов и газет, были совсем рядом. Я пытался избавиться от скованности, но… Психология в спорте вещь серьезная. «Корой» я убеждал себя, что могу сыграть не хуже, чем приглашенные в сборную именитости, но «подкорка», видимо, брала свое: на протяжении многих лет футбольной жизни я слишком много слышал о необыкновенной силе профессиональных клубов и их звезд.

Сборную мира к матчу с «Боруссией» готовили тренеры Бранко Зебец (тренер команды «Гамбург») и Хеннес Вайсвайлер («Кельн». Мы провели матч в таком составе: вратарь Пантелич («Црвена звезда», Белград, Югославия), линия обороны — Кальтц («Гамбург», ФРГ), Крол («Аякс», Амстердам, Голландия), Пеццай («Эйнтрахт», Франкфурт-на-Майне, ФРГ) и Беккенбауэр («Космос», Нью-Йорк, США), игроки середины поля и нападения — Боттерон («Цюрих», Швейцария), на 61-й минуте его заменил Сикс (марсельский «Олимпик», Франция), Киган («Гамбург»), Сушич («Сараево», Югославия), на 71-й минуте его заменил чехословацкий футболист Паненка из пражского «Богемианса», Круифф («Лос-Анджелес Ацтеке», США), Ханс Мюллер («Штутгарт», ФРГ), Блохин («Динамо», Киев), а на 61-й минуте меня заменил Петрович из «Црвены Звезды».

В игре я ловил себя на мысли, что любуюсь 35-летним Францем Беккенбауэром. Хотя он и сменил футболку «Баварии» на американский «Космос» и шел уже шестнадцатый год его жизни в большом футболе, но игра его по-прежнему была безупречной. Один из лучших игроков чемпионата мира в Лондоне (1966 год), Беккенбауэр выглядел не менее блистательно на последующих двух мировых первенствах и не случайно был включен в символическую сборную мира за двадцать лет — с пятидесятого по семидесятый годы. О таком игроке смело можно сказать: универсальный мастер!

Отлично подготовленный физически и технически, Беккенбауэр прекрасно владел пасом и ударом с двух ног. Я хорошо знал его по встречам с «Баварией» и, думаю, что понял, в чем сила его игры. Франц — это игрок, который, получив мяч, лишь в редчайших случаях сразу от него избавляется. Он делал это только тогда, когда его слишком жестко атаковали и не было никакой перспективы выиграть единоборство. А вообще он любил подержать мяч секунды три-четыре, в течение которых обстановка на поле обязательно менялась. И тогда следовал его знаменитый пас — точно в соответствии с этим изменением обстановки! — в самом выгодном направлении. В самом выгодном из всех, какие только возможны! О его пасе можно сказать так же, как некогда отзывались о пасе знаменитого советского футболиста Эдуарда Стрельцова: «Мяч, посланный им, имеет глаза».

В первом тайме было довольно много острых моментов у обоих ворот, но он все же окончился нулевой ничьей. Сборная вышла на поле без предварительных совместных тренировок, но даже играя, как говорится, «с листа», порой демонстрировала футбол высокого класса.

Через двенадцать минут после перерыва югослав Сушич открыл счет. Минут десять спустя заменивший меня на левом краю Петрович из «Црвены звезды» отлично пробил по воротам «Боруссии», и счет стал 2:0 в пользу сборной. Мне казалось, что «гуманные звезды» смогут удержать победный результат, но гол Петровича словно бы послужил сигналом хозяевам поля к массированным атакам. Инициатива перешла к «Боруссии». И довольно надолго. Это был мощный штурм ворот сборной «гуманных звезд», оборона которых стала все чаще допускать ошибки. На 78-й и 83-й минуте Феге удалось сравнять результат, а на исходе встречи Хольц забил третий мяч. В итоге поражение сборной — 2:3.

Несмотря на поражение «гуманных звезд», в команду которых я был включен впервые, я улетал из Дортмунда в хорошем настроении. Его легко было объяснить. Выйдя на поле вместе с мастерами экстракласса, я быстро почувствовал, что играю в один футбол с ними, легко изъясняюсь с иностранцами на языке паса. Робость и благоговение перед звездами развеялось, тем более что сразу после матча я получил несколько предложений от профессиональных клубов. К примеру, весной 1981 года прямо на три адреса — мой домашний, клуб киевского «Динамо» и Спорткомитет СССР — пришло официальное письмо из французского города Сент-Этьенн. Руководство клуба предлагало кругленькую сумму в случае моего согласия на контракт. Авторы письма обращали мое внимание на то, что Сент-Этьенн — город в основном рабочий, среди его населения немало коммунистов и даже мэр города — тоже коммунист.

Говорят, что когда одному из руководителей Спорткомитета СССР показали это письмо, он громко рассмеялся: «В матче со «Спартаком» Блохина заменяют, а «Сент-Этьенн» готов заплатить за него огромную сумму?!» Имелся в виду полуфинальный матч на Кубок Советского Союза 1981 года, когда киевское «Динамо» в Москве на крытом стадионе проиграло «Спартаку» и выбыло из розыгрыша хрустального приза. Меня тогда действительно заменили после первого тайма. Игра, как мы говорим, «не пошла» у всей нашей команды, но старший тренер Лобановский почему-то склонен был винить больше всех меня.

— Ты можешь бегать? — резко спросил меня Валерий Васильевич, когда мы входили в раздевалку.

— Бегать я могу, — ответил я Лобановскому, — только надо, чтобы своевременно пас отдавали… Мой ответ, кажется, еще больше разозлил тренера.

— Я тебя спрашиваю, можешь ты бегать или нет?! — громко крикнул тренер.

Не глядя в его сторону, я снова повторил: «Для того чтобы бегать, надо точно отдавать пас».