Горячие точки поля - Буряк Леонид - Страница 1

Однажды в составе киевского «Динамо» вышел на игру новичок, которого заметили сразу: стройный парень с золотистой прической, он появлялся на поле обязательно в том месте, где было нужнее всего.

Популярность Леонида Буряка росла от матча к матчу. Это тем более показательно, что играл он вместе с такими мастерами, как Олег Блохин, Владимир Мунтян, Владимир Трошкин, Виктор Колотов, Владимир Веремеев, Евгений Рудаков, Стефан Решко… Выдвинуться на фоне таких футболистов — дело нелегкое.

Подкупала манера Леонида Буряка держаться на поле — ненавязчивая, без претензий на внешний эффект. Все его действия определялись лишь одной меркой — целесообразностью. Он делал лишь то, что действительно нужно было делать в данную минуту.

Он не любил грубой игры, жестких столкновений, но с увлечением отдавался тому, что называется творчеством: мог выполнить оригинальную передачу мяча, начать остроумное развитие атаки, обыграть соперника за счет отличной техники.

И все-таки Леонид Буряк не старался выдвинуться на первые роли — он как бы добровольно пребывал в тени. Признавал превосходство Владимира Мунтяна в конструировании атаки, в отточенности передач; восхищало его и диспетчерское дарование Владимира Веремеева; понимал, видимо, что Виктор Колотов поострее его играет на опережение…

Но вот прошло несколько лет, и он стал одним из лидеров команды. Леонид Буряк великолепный диспетчер, мастер выполнения пенальти, угловых и штрафных ударов. Когда я пишу эти строки, на личном счету полузащитника уже около 100 забитых мячей в официальных матчах. Многие ли из его коллег могут похвастаться таким результатом? И в своем клубе, и в сборной страны он стал играть ведущую, определяющую роль.

Сперва мы встречались с Леонидом Буряком в служебном дворике Центрального стадиона, где обычно перед матчами собираются футболисты и журналисты. Обменивались несколькими словами на ходу, в лучшем случае задерживались на минутку-другую. В наших коротких беседах ощущались предматчевая нервозность, поспешность. И все же мне удалось почувствовать характер этого человека — довольно сурового, сдержанного, решительного.

…Мы стали встречаться чаще. Я хорошо узнал и его жену — известную гимнастку-«художницу» Жанну Васюру, познакомился с детьми — сынишкой Андреем и маленькой Оксанкой. Нравилось наблюдать, как дети радуются его приходу, как весело он играет с ними, оставаясь при этом очень принципиальным.

Скажем, он играет с сыном в футбол, заработал право на пенальти. Андрей знает — отец наверняка забьет гол, и поэтому с робкой надеждой спрашивает:

— Может, не будешь бить?..

— Буду. Это по правилам.

— А может, не забьешь?.. А?..

— Забью! Иначе будет нечестно…

Но когда заканчивается «матч», взрослый первым протягивает ребенку мизинец:

— Давай мириться!

Андрюха протягивает свой пальчик, они склоняют головы друг к другу, что-то шепчут и идут к дому, взявшись за руки.

Однажды я готовил очерк о Буряке для еженедельника «Футбол — хоккей». Леонид отвечал на мои вопросы и, казалось, был целиком во власти футбольных проблем. Но вдруг, когда заговорили о доме, о быте известного футболиста, он негромко, но довольно твердо попросил:

— Напишите немного о Жанне.

И пояснил:

— В спортивной жизни многое зависит от семьи. Жанна могла бы еще выступать, но ушла из гимнастики преждевременно, в расцвете сил, чтобы создать мне все условия для занятий футболом.

…День за днем, шаг за шагом крепла наша дружба. И когда однажды издательство «Молодь» предложило нам создать книгу, мы без колебаний, горячо взялись за дело.

Обсудили план книги, пошли записи… И вот она закончена. О чем книга?

Эта книга об известном советском спортсмене, о жизни человека и футболиста, о футболе. Леонид Буряк, как мне кажется, рассказывает о своем пути с максимальной полнотой и искренностью. Помогая ему в этой работе, я постарался передать его мысли, оценки, сохранить его интонации. Особенно важным мне показалось то, что и как он говорит о своих товарищах, о футболе.

Михаил Михайлов

Меня будит знакомый короткий посвист. Открываю глаза. День еще только-только начинается, розовые утренние лучи солнца едва согревают землю, она еще во власти сна.

Где-то недалеко тонким фальцетом отозвался маневровый паровоз… Кричат чайки, пролетающие над нашим домом. Совсем близко прогрохотал трамвай…

Знакомые звуки, знакомые картины. Я вырос в этом районе Одессы, на Пересыпи, я знаю тут всех и все.

Признаться, наш район не самый красивый в городе. С утра он еще ничего — пока земля не разогрелась на солнце, пока не поднялась стеной пыль от множества грузовиков, трамваев, железнодорожных составов. Когда же вся эта сложная механика приходит в движение, когда вокруг все спешит, пыхтит, гремит, содрогается, когда жизнь Пересыпи входит в обычную колею, тогда даже небо блекнет, не спасает его и яркий солнечный свет.

Летом мы, пересыпские мальчишки, с утра и до вечера — на берегу моря. Здесь забываем о доме, еде, гоняем в футбол до полного изнеможения. Здесь же валимся на песок и отдыхаем, чтобы через час-другой опять мотаться в песке и пыли, потом купаться до дрожи во всем теле и вновь оттаивать в солнечных лучах.

…Свист под окном повторяется. В нем уже чувствуется нетерпение. А я все еще в постели. Ничего, Ванька Тихонов подождет.

Ванька — мой лучший друг. Он сибиряк. Сирота. Приехал в Одессу поступать в ПТУ. В нашем доме он свой. Моя мама, Мария Николаевна, относится к нему хорошо.

…Про себя решаю: как только солнце выползет за верхушку акации, что напротив моего окна, — встану. Наконец оно на условной черте. В тот же миг я на ногах.

Тихонько, чтобы никого не разбудить, крадусь к выходу. В доме все еще спят. Больше всего боюсь, что меня заметят родители и заставят поесть.

На ходу хватаю в кухне краюху черного хлеба — и вперед!

Иван стоит у акации. Она уже отцвела. Но все равно кажется, что воздух пропитан ее сладким ароматом.

Мы бежим на берег Лузановки. Там уже почти вся наша компания: Сережа Михайлов, Павлик Хватков, братья Володя и Саша Циндлеры, Саша Полищук. Даже Виталька Иванов пришел, пользуясь тем, что сегодня выходной и он не идет на завод.

Все мы разные по возрасту. И интересы у всех, разумеется, разные. Но нас роднит Пересыпь и сплачивает футбол. Футбол на свободном куске пляжа или на другом клочке земли. Футбол, где вместо ворот — два камня, а линии поля прочерчены ногой. Футбол без судьи…

Я привязался к этим ребятам, когда мне было семь лет. Сперва меня не признавали, заставляли только подавать мяч — я и за это был благодарен. Со временем допустили к игре.

…Мы делимся на две команды. Начинается матч. Еще холодно, с моря тянет прохладой, но через несколько минут игры будет уже жарко… Во мне все ликует: можно бегать с мячом, финтить, бить по воротам…

Сейчас, когда я прошел немалый путь в футболе, когда так много познано в нем и пережито, те далекие-далекие детские годы кажутся мне неповторимо прекрасными. От беготни в пыли мы бывали невообразимо грязными. Но были и удивительно чисты — мы служили футболу от всей души. Нам не нужно было ломать головы над проблемами очков и турнирного положения. Мы не боялись разносов тренеров и ни от кого не ждали похвалы. О нас никто не писал, и мы не искали своих фамилий в газетах. Мы просто играли в футбол.

Детство для меня — одно из самых светлых, волнующих воспоминаний. «Пузановским баталиям я многим обязан. Здесь познал, что такое товарищество, здесь приобщился к увлекательной спортивной игре.

Тогда я, конечно, не понимал, какую роль в моей судьбе сыграют эти матчи на песке. Много позже узнал, что именно на бесконечных пляжах начинается спортивный путь многих тысяч футболистов Бразилии. Я бывал на знаменитом пляже Копакабана, где с одной стороны вечно пенятся волны океана, с другой вытянулись фешенебельные виллы, отели, рестораны, а между ними бессчетное количество футбольных полей, на которых с рассвета и дотемна не прекращается футбольная жизнь.