Царьград. Трилогия - Посняков Андрей - Страница 40

– Опустите арбалет, Хрисанф, – неожиданно скомандовал глава отряда. – Ну!

Злотос нехотя опустил оружие, в глазах его промелькнуло сожаление и обида.

– Филимон!!! – узнал бывшего начальника Алексей. И тут же поправился: – Виноват, господин протокуратор!

Между прочим, полковничий, а в чем-то – и генеральский – чин!

– Господин Злотос, отправьте воинов для дальнейшего несения службы.

– Но… Мы только что задержали важного государственного преступника…

– Все будут поощрены, не сомневайтесь. А с государственным преступником уж позвольте разбираться людям, гораздо старше вас по занимаемой должности.

Злотос скривился, но промолчал – сила сейчас была отнюдь не на его стороне.

– На ле… во! – жестко скомандовал он и, не оглядываясь, вышел вон со двора вместе со своими стражниками.

Да, надо признать, куратор Хрисанф Злотос умел держать удар.

– Алексей! Лекса!

Услыхав знакомые голоса, Лешка оторвал глаза от высокого начальства:

– Иоанн! Велизар! Панкратий! Ха! И вы здесь, близнецы-братья?! Откуда, черт побери?

Кто-то из близнецов – Лука или Леонтий – рассмеялся:

– Зевка привел. Сказал – тебе требуется наша помощь.

– Мы сначала не поверили, но…

– А ну тихо все! – пощипав свои длинные усы, повелительно бросил Филимон. – Как-никак, обвинения с него еще никто не снимал.

– Так вы, господин протокуратор, что же, верите, что…

– Я сказал – тихо. Алексей, – поедешь сейчас со мной. Думать будем. И говорить – с кем надо.

Махнув на прощанье рукою, Лешка залез в просторный возок протокуратора.

Филимон – ныне представляющий собой самое высокое начальство – всю дорогу молчал, пресекая все попытки завязать разговор и хоть что-то выяснить быстрым упрямым взглядом. Лишь когда вышли у главного здания ведомства близ церкви Святой Ирины, процедил:

– Скоро все узнаешь!

Стоявшие на страже воины в блестящих панцирях и шлемах отдали алебардами честь. Хмуро кивнув, господин Гротас – а за ним и Алексей – быстро пересек громадную полутемную залу с затянутыми плотными портьерами окнами и, поднявшись по неприметной винтовой лесенке, лично распахнул дверь просторного кабинета.

– Хоромы! – Застыв на пороге, Лешка восхищенно присвистнул. – Как есть – хоромы. Ну живут же люди… Точнее – обожаемое начальство!

– Не язви, а?

– Да нет, я вполне серьезно.

Старшему тавуллярию и в самом деле понравился изысканный уют кабинета – большой и удобный, заваленный бумагами стол с золоченым подсвечником, обитые темно-зеленым бархатом стены, шелковые портьеры на окнах, отделанный деревянными плитами пол. В красном углу висел целый иконостас в золотых окладах.

– Садись, что встал? – Хозяин кабинета кивнул на длинную лавку и позвонил в стоявший на столе колокольчик.

– Что изволите, господин протокуратор?

В дверях тут же появился секретарь – прилизанный юноша в черной, с серебряной отделкой далматике.

– Никого ко мне не пускать. Да, и пусть принесут вина. Смотрите только – разбавленного.

– А я бы и неразбавленного с удовольствием выпил, – дождавшись, когда секретарь уйдет, пошутил Лешка.

Филимон отмахнулся:

– Да уж, знаю я вашего брата! Ну? Спрашивай же – вижу, что давно хочешь спросить.

– Тогда, может быть, вы уже знаете и мои вопросы?

– Конечно, знаю – что тут знать-то? – Протокуратор неожиданно расхохотался.

– Николай? – вспомнив своего «сыскаря», быстро спросил Лешка.

– Да, он тоже сообщил. К тому же ты зря показался в гавани Феодосия – там тебя многие помнят. Я сначала не поверил… Но все же предпринял кое-какие шаги. Связался с нашими – с Никоном, Иоанном, Панкратом… И тут как раз подоспел Зевка. Надо сказать – весьма кстати.

– Так вы… – Алексей уже боялся спросить. Но все же… – Так вы не верите в то, что я…

– Конечно, нет! – всплеснул руками протокуратор. – И с самого начала не верил. Более того, в твою виновность сейчас не верит и сам базилевс!

– Базилевс!!!

– Именно. Правда, пришлось постараться, чтобы его убедить – наш император, знаешь ли, человек упрямый. Правда – и не дурак. Знаешь, в чем ошиблись твои враги?

– Интересно.

– В одной очень важной мелочи, по здравом размышлении, хорошо видимой всем.

Алексей хмыкнул и пожал плечами:

– В какой же?

– Рылом ты для заговоров не вышел – вот в какой! – покусав ус, со смехом пояснил Филимон. – Что брови нахмурил? Именно что не вышел… Должностью! Ну, скажите на милость, какой из тебя заговорщик, коли тебя к базилевсу никто и на десять миль не подпустит? Лазутчик – еще может быть, но глава заговора… С таким же успехом и цирюльники с Артополиона могут заговоры плести – только что от их действий толку? К тому же ты, кажется, не сидел просто так, а? Отыскал истинного заговорщика? Агафон Карабис?

– Господи… Так вы все знаете!

– Не один ты за ним следил, парень.

Немного помолчав, старший тавуллярий с надеждой вскинул глаза:

– Так значит – я оправдан!?

– Нет. Ты бежал. Или нет, лучше – убит при попытке к бегству. Как это обставить, подумаем.

– Как это? – не понял Лешка.

– А так. Нельзя сейчас брать Агафона – вот что! Сам понимаешь – его возьмем, а связи? И тебе бы сейчас не отсвечивать – убраться на время куда подальше. Хоть в ту же Русию – ты ведь туда отослал семью?

– И это знаете…

– Так я же – посаженный отец или кто? Что, не знаю друга семьи отца Георгия? И то, куда он уехал? Остальное легко было сообразить – я ведь не Маврикий. Кстати, сообразил и Злотос. Доложил… гм… мне!

– Спасибо вам за все, господин протокуратор!

Филимон вдруг снова хохотнул:

– Прибереги церемонии для другого случая, парень.

Случай представился в этот же день. Закончив беседу, Филимон с Алексеем прошли по закрытым переходам и оказались в огромной зале, с высоким, поддерживаемым мраморными колоннами потолком и натертым до блеска полом. В высокие стрельчатые окна проникал дневной свет, пахло благовониями и еще чем-то терпким, похожим на запах выдержанного вина.

Миновав залу – ух, и долго же пришлось идти! – путники остановились в самом конце ее, напротив покрытой золотом двери, по обе стороны которой стояли вооруженные алебардами воины дворцовой стражи.

Миг – и какой-то юркий человечек в черной, с серебром, мантии вынырнул вдруг, неизвестно откуда, и что-то шепнул Филимону. Протокуратор кивнул. Распахнулись двери, открывая доступ в залитые солнечным светом покои.

– Входите же! – донесся изнутри звучный нетерпеливый голос.

Оглянувшись на своего спутника, Филимон неожиданно подмигнул и ухмыльнулся:

– Ну, пошли, что ли? Нехорошо заставлять ждать самого базилевса!

Базилевса! Лешка ахнул – так вот о каком случае предупреждал протокуратор! Как же себя сейчас держать? Просто поклониться? Пасть на колени? Старший тавуллярий скосил глаза на Филимона.

Нет, ни на какие колени тот не падал – видать, не те уже были времена. Просто глубоко – в пояс – поклонился… что тут же проделал и Лешка.

– Ну, хватит кланяться. Садитесь!

Император – высокий чернобородый мужчина с сильными жилистыми руками воина и властным взглядом – произвел на Алексея очень даже благоприятное впечатление. Вот таким – гордым, величественным, сильным – и должен быть настоящий государь.

Незаметно толкнув Лешку локтем, Филимон поспешно уселся на длинную, обитую золотистой парчою скамью с высокой спинкой:

– Господин, мы пришли, чтобы…

– Я знаю, мой верный слуга Филимон, – мягко перебил протокуратора базилевс. – Вы явились доложить мне о заговоре… Значит, все-таки – Агафон Карабис? Жаль-жаль, он очень энергичный человек, настоящий человек дела, в отличие от всех моих прочих вельмож. Он очень влиятелен, имеет много прихлебателей и друзей, и не только здесь, в столице.

– Я как раз хотел сказать об этом, мой государь, – пользуясь установившейся паузой, вставил свое слово протокуратор. – Ни в коем случае нельзя хватать предателя сразу – нужно за ним последить, выяснить все связи…